"Марк Солонин. Три плана товарища Сталина" - читать интересную книгу автора

удару вермахта и фактически были разгромлены по частям. И лишь огромные
размеры этих "частей", колоссальные людские ресурсы (во втором полугодии
1941 г. в Красную Армию было призвано 11.790 тыс. человек), циклопические
горы оружия, накопленного в предвоенные годы, мощная, географически
недоступная для немецкой авиации оборонная промышленность, позволили
избежать полного поражения.
Есть, однако, еще один вопрос, еще одна историческая проблема, безо
всякого преувеличения заслуживающая названия "тайна июня 41-го". Проблема
заключается в том,что в последние мирные дни (ориентировочно с 13 по 22 июня
1941 г.) высшее военно-политическое руководство СССР совершало действия (или
не менее удивительные бездействия), абсолютно неадекватные сложившейся
обстановке. Или мы имеем дело с проявлением безумия, приступом временной
невменяемости товарища Сталина (что, к слову говоря, вполне допустимо -
история переполнена примерами безумных поступков сильных мира сего), или в
те дни вступил в действие некий, пока еще никем толком не дешифрованный,
"план Сталина № 4".
В чем конкретно состояли эти "неадекватные действия и бездействия"? В
отсутствии реакции на действия противника.
Для Гитлера моментом перехода от стадии скрытного "подкрадывания" к
последнему решительному рывку наступил 6 - 10 июня 1941 г.. В эти дни
началась погрузка в идущие на Восток железнодорожные эшелоны танковых и
моторизованных дивизий вермахта (до этого момента у западных границ СССР
накапливалась пехота, постепенно нарастающая концентрация которой не давала
еще оснований для однозначных выводов о целях немецкого командования). 14-20
июня механизированные соединения прибывали на станции выгрузки в 100-150 км
от границы и походными колоннами двигались в исходные для наступления
районы.
Танковая дивизия вермахта - это в среднем 200 танков и более 2,5 тыс.
колесных и гусеничных машин, транспортеров, тягачей и броневиков. Походная
колонна танковой дивизии - это грохочущая, поднимающая пыль до неба
"стальная лента" протяженностью в несколько десятков километров. Да и не
одна дивизия шла к советским границам. Так, на узкой (примерно 35*35 км)
полоске "Сувалкского выступа" (на стыке границ Восточной Пруссии, Литвы и
Белоруссии) во второй декаде июня сгрудились четыре танковые ( 20-я, 7-я,
12-я, 19-я ) и три моторизованные (14-я, 20-я, 18-я) дивизии вермахта. И это
в дополнение к девяти пехотным (26, 6, 35, 5, 161, 28, 8, 256, 162).
В те же самые дни происходило широкомасштабное перебазирование
авиагрупп люфтваффе на приграничные аэродромы. Так, две самые крупные
истребительные эскадры (авиадивизии) 2-го Воздушного флота (JG 53 и JG 51)
перелетели на аэродромы оккупированной Польши, соответственно, 12-14 и 13-15
июня 1941 г. На аэродромном узлу Сувалки (и близлежащих полевых аэродромах)
базировались четыре группы (полка) пикирующих "Юнкерсов", пять
истребительных авиагрупп и две штурмовые (ZG) группы, оснащенные
двухмоторными Ме-110. Не заметить такую концентрации сил противника в полосе
30-50 км от границы советская разведка не могла. Еще труднее было ошибиться
в оценке задачи, которую поставило немецкое командование перед войсками,
сосредотачиваемыми на узких пятачках, вдающихся в советскую территорию на
стыке военных округов/фронтов.
По здравой логике, по основополагающим азам военной науки и в
соответствии с многолетним практическим опытом в подобной ситуации