"Александр Солженицын. Красное колесо: Узлы 5 - 20 На обрыве повествования" - читать интересную книгу автора

дезертировать в Москву, обрекая Петроград на сдачу немцам; все войска на
нашей стороне; правительство бессильно, и мы его не боимся; мы обороняемся,
это не восстание, но у нас пулеметы расставлены на крышах; мы готовим
твердую почву для съезда Советов, и он будет истинным голосом страны. ВП
ждет взмаха исторической метлы, чтоб уступить место народной власти; а если
в оставшийся срок жизни, в 24-48-72 часа, оно попытается вонзить нож в спину
революции, то мы ответим на железо сталью. - Все из ВРК разогнаны по городу
с заданиями. В опустевшем штабе Троцкий да Каменев. Обморок Троцкого. -
Наконец и загримированный Ленин прибыл в Смольный с конспиративной квартиры.
После полуночи на 25 октября в актовом зале Смольного открывается
объединенный ЦИК СРСД и ИК СКрД (в зал набились и делегаты съезда и солдаты
из обороны Смольного). Дан (теперь лидер ЦИК, заменивший Церетели) читает
резолюцию предпарламента, обещает скорые меры правительства с миром и
землей, почти умоляет не восставать, чтоб не вызвать торжество черной сотни:
Контрреволюция сметет все социалистические партии; массы индифферентны и
охотнее читают правые газеты, чем наши; голод задушит Петроград, и массы
немедленно свергнут большевиков; управлять нашим государством сейчас -
каторжная задача; ЦИК будет стоять посреди враждующих сторон и только через
его труп они скрестятся. - Уже вторая половина ночи, и Троцкий разрешает
себе далее не скрываться: Да, мы идем на штурм, со штыком революции, и наши
враги сразу капитулируют. И если вы, делегаты съезда, не дрогнете, то
займете место хозяина русской земли, и гражданской войны не будет. - И во
главе с Троцким большевики из ЦИК демонстративно покидают заседание.
И вот когда - этой ночью, провести все решительные операции, чтобы
завтра положить власть съезду Советов. Начали с 2 часов ночи, брали
небольшие проверенные отряды из разных казарм, занимали: Государственный
Банк (первое из ленинских требований!), казначейство, вокзалы, мосты,
электростанцию, телеграф, телефон, почтамт, военные и прод. склады, - это
происходило неслышно, отряды юнкеров без боя уходили, это шло как смена
караула. Сопротивления не было нигде, слабость правительства превзошла все
ожидания. И только военная неопытность ВРК помешала взять в эту же ночь
почти не охраняемые Главный Штаб и Зимний, взять и Керенского. - ВП еще
заседало ночью, получая часть известий о ходе восстания. Уже и под самым
Зимним занят Дворцовый мост. - Керенский снова в штабе ПВО, шлет новый
тщетный приказ донским полкам в Петрограде выступить. Аппаратный разговор со
Ставкой: срочно прислать (если невозможно по ж-д, то походным порядком) по
казачьей дивизии из Финляндии и с СФ. СФ к утру подтверждает приказ; обещает
добавить и самокатчиков, они прибудут в Петроград еще сегодня. - Город спал,
не подозревая, что происходит, и проснулся при новой власти. - Приказ ВРК по
гарнизону: всюду арестовывать офицеров, не признающих власти ВРК.
Керенский, всю ночь не спавший, выпросил у американского посольства
автомобиль с американским флажком и на нем устремился вон из города по
гатчинскому шоссе: он поедет навстречу войскам! он сам их приведет сегодня
же к вечеру! (Власть Февраля умирает без чести.) - Оставшееся правительство
отстранило Полковникова от командования ПВО, возложило на штатского Кишкина
водворение порядка в столице и защиту ее от анархических выступлений, т.е.
военное руководство. Его помощники - инженер Пальчинский и Рутенберг (друг и
убийца Гапона). - С утра же 25 октября заседание ВП в Зимнем дворце
объявлено непрерывным. Коновалов: Мы не имеем права без сопротивления сдать
власть мятежникам; останемся тут до последнего момента. - В штабе ПВО