"Юрий Соколов. Строка из стихотворения (Журнал "Наука и жизнь", 1969, N 8)" - читать интересную книгу автора

Он спустился вниз, к морю. Стало совсем светло, полоса зари ясно
обозначилась на горизонте. Проснувшиеся чайки с криком носились над
спокойной водой. Острые плавники дельфинов неожиданно возникали на
поверхности, оставляя за собой длинные борозды расходящихся волн. В этот
ранний час никого не было на берегу. Вадим разделся и бросился в воду. Он
плавал долго, с наслаждением ныряя между камней, обросших мохнатыми
водорослями. Он знал их хорошо, эти камни, и испытывал к ним какое-то
непонятное ему самому чувство привязанности и даже нежности, как к старым
товарищам. Они совершенно не изменились с тех пор, как он впервые увидел
их здесь. Только у того, крайнего, недавно отвалился большой кусок. Он
лежит рядом на дне, уже покрытый ракушками и водорослями.
Не заходя домой, Вадим отправился в институт. Он хорошо поработает
сегодня. И прежде всего составит детальную программу исследования.


Через две недели в лаборатории были тщательно собраны все существующие
материалы о Пушкине. Помимо его сочинений и писем, писем его жены
(опубликованных только через 240 лет после смерти поэта), писем друзей и
знакомых, записок современников и различных прижизненных документов, здесь
было огромное количество всевозможных исследований, выполненных учеными
последующих времен. Объем этого материала был поистине устрашающим. Однако
Вадим решил не отвергать ничего, а, наоборот, использовать все, даже
самые, казалось бы, незначительные мелочи.
За основу были взяты документы, несомненно принадлежавшие перу Пушкина,
- то, что являлось непосредственным порождением его интеллекта. Такие
материалы, как и предполагалось с самого начала, было необходимо целиком
закрепить в памяти машины, поскольку подобные данные были, так сказать,
безусловными. И машина сразу же должна была начать их анализ. Тем временем
всю остальную массу документов было необходимо прореферировать и
подготовить в виде кратких сводок, касавшихся различных сторон биографии,
деятельности, характера и внешности поэта. Эта часть информации будет
использована в качестве вспомогательного материала, когда машина окажется
в затруднении при анализе данных, исходящих от самого поэта. Особую
ценность в этой группе будут представлять не различные, весьма
многочисленные заключения и домыслы предположительного характера, а твердо
установленные факты из жизни поэта, имеющиеся в записках его знакомых и в
официальных документах.
С глубоким волнением, совершенно по-новому вчитывался Вадим в страницы,
с которых вставали события минувшего. Дуэль и смерть Пушкина... Как
поступить с этой, весьма обширной и достоверной группой данных? Хотя
относящихся сюда документов, оставленных самим поэтом, в сущности, очень
немного. Письмо к Геккерну - вот, пожалуй, и все. Но что на самом деле
чувствовал, что переживал Пушкин в эти последние дни? Записки и
воспоминания друзей? Но разве они до конца понимали поэта? Даже Вяземский
и Карамзины - близкие друзья - и те, кажется, не чувствовали всей глубины
разыгравшейся трагедии. И потом, какое отношение имеют эти события к
творческому дару поэта, к характеру его исключительной личности? Останься
он в живых - случившееся, несомненно, так или иначе отразилось бы на нем,
на его стихах, но смерть оборвала все. Так, может быть, и не следует
рассказывать ему до конца то, что случилось с ним? Будучи прочно