"Владимир Соколовский. Уникум Потеряева" - читать интересную книгу автора

здоровье требовало.
И они вышли из Валичкиного дома, взяли такси, и погнали к задушевной
Мелитиной подружке, Елизавете Конычевой.


СТРОГИЙ ЗАКОН ДАЕТ ВЛАСТЬ НАД ЛЮДЬМИ

Мелита Павловна Набуркина была гордой женщиной. Именно гордость, и
никакое другое чувство, возвели ее из обыкновенной деревенской девчонки в
высокий ранг нотариуса. Когда-то она работала кладовщицей в некоем вузе, и
занимала койко-место в общежитии. Выдавала тряпки, мел, спецодежду для
слесарей и уборщиц. Всякий учившийся понимает, сколь важна эта работа! И
Мелита понимала ее важность, и порою даже свысока поглядывала на разных
ассистентов и доцентов, просящих для своих кафедр, деканатов и факультетов
то или другое. Можно сказать, что есть, а можно - что нет. Можно дать, а
можно и отказать. И никто не станет проверять: уйдут и умоются, такой уж это
народ. А горлопанам она тоже умела заткнуть глотку. "Жалуйтесь на меня хоть
ректору!" - заявляла им она, зная заранее, что к ректору не пойдут -
побоятся. Но если человек от раза к разу проявлял себя уважительно, она его
выделяла, и старалась не обидеть. Некоторых же стойких, которые все-таки
ухитрились ее пугнуть, особенно уважала, боялась, и тоже давала им все, или
почти все требуемое. Зарплату Мелите платили небольшую, и она, молодая тогда
и здоровая женщина, могла бы, конечно, найти работу поденежнее. Но она
дорожила тем, что работает именно в вузе, что имеет возможность сказать об
этом при знакомстве. Это бывал обычно удар в самую селезенку! Кем работает,
чем занимается - было уже неважно, и Мелита отвечала на такие вопросы
скромно и невыразительно: "В учебной части". От года к году креп ее
характер, росли связи; уже она имела несколько амурных приключений с
наиболее прыткими из преподавательского состава, уже могла оказывать
кой-какую протекцию при поступлениях, на экзаменах и зачетах... Но - увы,
увы! - одно оставалось неизменным в ее жизни: тесная кладовка, серый халат,
обязательный на рабочем месте, очередь за зарплатой в кассу "для черных"
раздражала и унижала Мелиту. Ее знакомые преподаватели здоровались,
подбегали к другому, свободному окошечку, расписывались и тотчас отбегали,
пересчитывая деньги. А она стояла и стояла, переминаясь с одной усталой ноги
на другую, порою часами, в огромной массе слесарей, библиотекарш, дворников,
лаборанток, шоферов, секретарш, маляров. Конца не бывало такой очереди! И
уязвлялась Мелитина гордость.
Отработав в вузе определенное число лет, настоявшись в таких очередях,
Набуркина в одно прекрасное время вдруг возмутилась и сказала себе: "Да до
каких пор, какого черта, в конце концов?!" Она стала готовиться в
юридический институт. И с третьей попытки все-таки поступила. Его, и только
его она хотела закончить, ибо знала: строгий Закон даст ей власть над
другими людьми! Закон есть Закон, с ним не пошутишь, и человек, стоящий на
его страже - это тебе не какой-то кладовщик! И она училась с рвением и
старанием, осваивая прекрасную науку Юриспруденцию. О тех годах она
вспоминала с восхищением. Это действительно были неплохие для Мелиты годы:
женский расцвет, несколько легких и красивых романов, вожделенная
кооперативная квартира, замечательные надежды...