"Владимир Соколовский. Превращение Локоткова" - читать интересную книгу автора

Назипом адресу нашли обшарпанный кирпичный дом и позвонили в одну из квартир
первого этажа. Звонок за дверью отозвался резко, пугающе. Кто-то подшаркал,
и высокий, в нос, мужской голос спросил:
- Кто?..
- Надо Ивана, - сказал Назип. - Если ты Иван, то открой.
- Я-то Иван, а вот ты кто такой? Я тебя не знаю. Уходи.
- Открывай, Иван, не тормози человека, если он на воле. Ты не нужен,
переночевать надо. Адрес нам дал Семен Любов.
- А, Маляр! Где-то он пропал, пропал, мой дружок... - щелкнул замок,
дверь отворилась, и выглянул сухой белесый мужик лет сорока, небрежно
одетый. Локотков с Назипом вошли, повесили в прихожей пальто, и осмотрелись.
Квартира была однокомнатная, зачуханная до крайности. Кисло воняло из
кухни, в комнате тоже был спертый кислый дух. Кушетка, обшарпанный стол, два
стула - вот что там было. Еще прислоненная к стене раскладушка. Не разуваясь
(пол был грязный) прошли в комнату, с любопытством косили глаза в сторону
хозяина. А он все шнырял перед ними взад-вперед, и голосил:
- Ко мне вчера так-тось зашли ребята, сырков принесли, вина, все.
Поговорили так, покумекали, да еще сбегали. Нонче проснулся - ох, думаю,
беда... Трояк вот остался, так ведь до пенсии-то сколько ждать!
Назип моргнул Локоткову. Тот шагнул к прихожей, но башкир остановил
его: "Сам схожу. Ты обживайся". Валерий Львович остался, сел на стул. А Иван
суетился, суетился по квартире, делал вид, что убирается, а сам только
легонько подмахивал с пола пыль, засоряя воздух. Ноги он слегка
подволакивал; иногда верхняя часть туловища крупно вздрагивала, и рука
делала неверное, конвульсивное движение. И голова дергалась. Натуральный
инвалид. Он стрекотал оживленно, явно обрадованный приходои постояльцев,
благодаря которым в доме снова возникнут еде и выпивка.
- У меня живут, живу-ут, да, и все!.. По закону моя квартира, и все, и
имею право! Я с тобой и выпью, и поговорю, и поем, и все. А кому не
нравится, так это мне наплевать. Ты человек, и я человек, и все, верно?
"Ну и ничтожество, однако, - подумал Локотков. - Ладно, черт с тобой,
ночь-другую можно и здесь. Не больше, однако..."
Пришел башкир. Иван обрадовался, быстро-быстро зашуршал ладошками,
побежал мыть стаканы.
- Слишком много ты взял вина, Назип, - сказал Валерий Львович. -
Смотри, опьянеешь, а ведь у тебя поезд, ты не забыл?
- Не забыл, не забыл! Я все помню, не бойся. Эй, хозяин! Давай, гулять
будем! - в глазах его и движениях появилась вдруг быстрая, хваткая
звероватость, и этот теперешний Назип разительно не походил на того
угрюмоватого, вразвалку ходящего большого башкира, каким его знал в
заключении Локотков.
- Сидел я в несознанке, ждал от силы пятерик... - пел Назип, двигаясь
возле стола и расставляя нехитрую закуску. Хозяин, дергаясь, похлопал в такт
песне, и Назип отстучал по полу несколько колен лагерной "цыганочки".
Локотков впервые увидал товарища танцующим, и удивился: "Что это с ним?"
- За тех, кого нет с нами! За тех, кто на вахте и на гауптвахте! За
тех, кто в лесу! За тех, кто в зоне! - таков был первый тост, и все выпили
его залпом, и стряхнули на пол остатки водки из стаканов.
- Ты сидел? - спросил Назип у Ивана.
- А как же! - ответил тот, снова сильно содрогнувшись.