"Оборотная сторона мира" - читать интересную книгу автора (Ковальчук Вероника)

Глава 12

– Куда ее класть-то? – с озабоченным видом спросил Абло, когда они все вместе подошли к автомобилю. – Если на общее сидение, то нам некуда будет сесть. А сидя ее не пристроишь.

– Может, в багажник? – предложил Димар. – У меня там есть одеяло, я сейчас инструменты переложу и запасной блок, ее можно будет уложить.

– Возить девушку в багажнике?!

– Да она в анабиозе, какая ей разница?

– Она там не задохнется? – озабоченно спросил Илья.

– Можно будет багажник не закрывать до конца, сейчас, прихвачу его веревкой, останется небольшая щель, чтоб и дышать могла, и не вывалилась.

– Никогда не думал, что буду девушек в багажниках возить… Может, все-таки к креслу в салоне пристегнем? Ну, как-нибудь…

– У нас семь мест в салоне. Давайте как-нибудь ее пристроим. Димар, помоги мне ее согнуть!

Несколько минут мужчины, пыхтя, пытались впихнуть Ильду в пределы одного сидения, но ее тело, обмякшее, как у потерявшего сознание человека, неудобно было ворочать. С большим трудом ее удалось пристегнуть ремнями безопасности. С двух сторон тело подперли плечами Хейдар и Абло. Санджиф торопливо укладывал в багажник все, что прихватил с собой на всякий случай, в том числе и ноутбук, так здорово пригодившийся им всем.

Илья вытащил мобильный телефон и отыскал в списке контактов номер Агласа.

– Привет.

– Ты где? Что-то случилось?

– Ильдиста у меня.

– В смысле?

– Я ее нашел.

– Ёлки-палки, ты так и не угомонился?! Черт подери! Во что ты еще успел влезть с тех пор, как мы с тобой беседовали в последний раз?

– Ничего особенного. Я просто нашел Ильдисту. Ее бы надо к врачу.

– Что с ней?

– Ну, это, кажется, называется анабиоз.

Недолгая пауза.

– А ты точно знаешь, что такое анабиоз?

– Что вы придираетесь? Вы же поняли, о чем речь! Куда ее везти? В больницу?

– Ты же должен быть на вилле лорда Даро! Туда ее и вези, на вилле наверняка должен быть врач-маг. Я скоро приеду. И ради Бога – никакой больше самодеятельности! Ты меня понял?! – Алгас немного помолчал и уже совсем другим тоном, деловым и сухим, осведомился. – Ты уверен, что это именно Ильда, а не какая-нибудь другая девица?

– Почти уверен.

– Что значит – почти?

– Ну, значит, отпечаток энергетики этой девчонки соответствует тому следу, который она оставила на предмете, принадлежавшем ей.

– Ладно… Я приеду, посмотрю. Ты понял? Ничего без меня не предпринимай! О, Господи, сколько ж с вами возни… – и отключил телефон.

– Ну, что? – спросил юношу Димар, когда тот уселся на свободное место в машине. – Что будем делать?

– Куратор велел возвращаться на виллу.

– Значит, на виллу мы и едем, – отозвался Санджиф. – Уже темнеет. Я вам на вилле заплачу то, что обещал, ладно?

– Нет проблем.

Когда автомобиль влетел в распахнувшиеся ворота, Аглас уже ждал на крыльце, как, впрочем, и слуги, которым было уже невмоготу делать вид, будто их не волнует, куда запропал сын их господина. Под взглядом куратора Илья даже немного съежился и немедленно нырнул обратно в салон, решив, что без оправдания своего поступка, то есть без Ильды, он оттуда не вылезет. А ведь ее еще нужно было отстегнуть. Перехватить поудобнее. Выволочь наружу.

Поэтому Аглас подошел к машине сам. Помог вытащить девушку, опустил ее на газон рядом с подъездной дорожкой, внимательно осмотрел – благо, темнота не стала помехой, потому что парк и сады вокруг виллы были залиты светом фонарей. Внимательно взглянул на своего подопечного.

– Ты как? – отрывисто спросил он. – Очень устал?

– Ну-у…

– На ногах держишься? Отлично. Поблагодари своего друга за гостеприимство – сейчас ты едешь со мной. Не знаю, удастся ли тебе вернуться погостить сюда в этом году, но уж как получится.

– Я поеду с вами, – сказал, подходя, сын лорда.

Но куратор резко оборвал его.

– Нет. Ты с нами ехать не можешь. Дальнейшее мы уладим самостоятельно, не привлекая к этому твоего отца.

– Пока мой отец ничего не знает…

– Он знает. Я, разумеется, ему сообщил, – Аглас спокойно посмотрел в лицо юного аргета, который стал чуть-чуть бледнее, чем был. – Он высказался совершенно определенно. И я его понимаю. Вы, молодой человек, останетесь здесь, и не будете ставить под угрозу отношения наших двух миров. Идем, Илья.

– Жалько, что так, – проговорил Санджиф, покосившись на друга.

– Да уж, – юноша приобнял его за плечи, похлопал по спине. – Твоей помощи мне будет не хватать. Увидимся в школе.

– Обязательно.

– Идем же, Илья! – Аглас приоткрыл дверцу своей машины. – Садись.

Он сам уложил Ильдисту на заднее сидение, старательно пристегнул ее двумя ремнями, чтоб она никуда не укатилась, сел за руль. Казалось, в той густой упругой темноте, которая окружала машину, невозможно было разглядеть ни дорогу, ни пространство вне нее, однако куратор вполне решительно и на довольно большой скорости вырулил со двора и погнал по шоссе. Несколько минут они молчали, юноша воспринимал это с облегчением, уверенный, что сейчас его примутся ругать.

Потом Аглас вздохнул, повернул голову к своему подопечному. Выражение его лица едва можно было разобрать в слабом свете крохотных лампочек, подсвечивающих приборную панель, но то, что он улыбается, Илья почувствовал.

– Ну, рассказывай, что случилось. Где вы ее нашли?

– В дереликте.

– Где?! – мужчина врезал по тормозам. Помедлил, переставил рычаг на паркинг и повернулся к юноше всем телом. Зажег свет в салоне.

– В дереликте.

– В каком? В ближайшем?! – он наклонился к юноше, внимательно вгляделся в его глаза. – Блин. Как ты вообще?

– Я нормально.

– Как ты умудрился выбраться оттуда, да еще и с девочкой? Рассказывай, – Илья вкратце рассказал. – Чем ты был вынужден пожертвовать?

– В смысле?

– Что ты ему пообещал? Ведь обещал же?

– Обещал.

– Что именно? – тот, поколебавшись, объяснил. – О, Господи… Ты хоть понимаешь, что пообещал?

– Да… Кажется…

– «Кажется»… Теперь тебе деваться некуда, придется учиться очень хорошо, чтоб к концу обучения иметь возможность хоть что-то противопоставить дереликту. Впрочем, глядя на тебя, я даже верю, что ты на это окажешься способен. Ладно, – Аглас снял машину с паркинга, и они двинулись дальше. – У нас мало времени. Но, поскольку процесс уже запущен, придется доводить дело до конца. До логического завершения.

– Какого?

– До суда, разумеется. Тебе придется выступить на суде. Ну, ничего. Справишься.

– Я вернусь в школу?

– Разумеется. Как же иначе? Ну, ты даешь… У тебя, мой родной, имеется талант, а если магический талант не развивать, это может закончится очень печально как для тебя, так и для окружающих. Что такое спонтанные проявления дара, ты уже должен знать.

Илья смущенно кивнул – он вспомнил их прошлый разговор.

– А Андиста? Она будет продолжать учиться в Уинхалле?

– Полагаю, ответчиков принудят оплатить ей обучение в одной из закрытых школ магии. Нет, не в Уинхалле. Пойми и ее тоже – не так просто пережить случившееся… Впрочем, мы делим шкуру неубитого медведя. Девочку надо еще найти и выручить.

– Разве ее не там же держат, где держали?

– Разумеется, нет. К счастью, кажется, она все еще остается в Петербурге. Уже хорошо. Сейчас будешь искать ее по новой.

– Ладно, – Илья приободрился, осознав, что, во-первых, никто подругу Мирним на произвол судьбы бросать не намерен, а ведь фиг знает, что решили бы эти должностные лица. Во-вторых, ему придется спасать ее не в одиночку. Возможно, ему дадут в помощь каких-нибудь настоящих магов-боевиков, вот это будет круто. – Прямо сейчас?

– Да. В Питере уже скоро рассвет. Три часа ночи. Ты как – еще на ногах? Можешь пока вздремнуть немного.

– Нет, я в норме, – в жилах юноши бурлило возбуждение, он не мог дождаться, чтоб увидеть уже, в самом деле, кто у магов охраняет правопорядок, как выглядят их боевики, и об отдыхе даже не думал.

– Приготовься, сейчас будет переход.

Фары в последний момент сверкнули ярко-ярко, отражая очередной километровый столб на шоссе Оборотной стороны мира – и поблекли, потому что небо в одно мгновение посветлело. Илье даже показалось, будто он попал из ночи в день, хотя за свою жизнь вдоволь насмотрелся белых ночей, знал, что они собой представляют, привык, что читать нельзя, но все вокруг отлично видно. Восход уже начался, облака подернулись тающим огненным переливом, похожим на тление углей в костре.

Аглас остановил машину на обочине, рядом с двумя другими автомобилями, жестом поприветствовал ожидающих рядом с ними людей. Через пару мгновений в салон его машины уже лезли двое с медицинскими чемоданчиками в руках, а Илье разрешили выбраться на дорогу и вручили чью-то чужую кожаную куртку, слишком большую и слишком тяжелую, но зато теплую.

– Ну что, вот он, наш герой дня, – пояснил Аглас, подходя и слегка хлопая своего подопечного по плечу. – Есть кофе у кого-нибудь? Нам всем неплохо бы взбодриться.

– Есть кофе, конечно, – один из встречающих бегом бросился к своему автомобилю. Вернулся с большой горячей фляжкой и несколькими стаканчиками. – Понемножку? Есть коньяк.

– Нет, коньяк после того, как закончим. Хочешь есть, Илья?

– Ага, – тот вдруг осознал, что давно уже маковой росинки во рту не держал. – Хорошо бы.

– Есть бутерброды, – все тот же встречающий рысцой сбегал туда-сюда и принес пакет. – С колбасой и огурцами. Да раскладывай прямо на капоте, чего там…

– Правильно, чтоб бутерброды малость подрумянились. Давайте лучше встанем у багажника, так удобнее и масло не потечет, – Аглас сам налил подопечному кофе.

– Куда едем сейчас?

– Это нам пусть Илья скажет. Чувствуешь след Андисты?

– Мне надо сосредоточиться, – юноша с наслаждением втягивал горячий напиток.

– О, так он у нас, получается, поисковик?

– Я же тебе все объяснил по телефону. Отвезем молодого человека на место, он нам покажет, где держат девочку, а потом сообразно обстоятельствам вызовем подмогу. Все готовы?

– Но ты же попросил привести в полную готовность всю нашу экстренную службу, так что можешь не волноваться. Поехали?

– Да, – Аглас собрал у всех пустые стаканчики. – Илья, доешь в машине. Там тоже будет что попить. Слава, у тебя есть автокружка?

– Естественно. Сейчас мы чай согреем. Хочешь чаю?

– Хочу, – согласился юноша, довольный, что окружающие общаются с ним вполне себе на равных.

– Куда ехать-то? Ты можешь хотя бы определить направление?

– Это где-то недалеко. В той стороне, – он неопределенно махнул рукой. – Похоже, это север города.

– Уже хорошо. Доедай и попытайся помедитировать, определить направление точнее… Нет, садись на заднее сидение. Впереди сядет Слава, он будет греть тебе чай.

Илья откинулся на спинку сидения и прикрыл глаза. Недоеденный бутерброд он держал в опущенной руке. Сейчас, когда потребовалось взять след Андисты, усталость сразу дала о себе знать, словно назло. Надо было собраться, сосредоточиться, воспринять схему энергий мира так, как он научился это делать с помощью книг, и разобрать среди сотен, тысяч, десятков тысяч следов именно тот, к которому юноша уже почти привык.

Вот он, едва ощутимый, но хорошо узнаваемый. Судя по нему, с Андистой все в порядке, она жива и здорова. Илья попросил карту, та была ему немедленно передана, и, помучившись немного, ему удалось начертить круг, куда, предположительно, попадало и место, где находилась пленница. Водитель, взглянув на карту, хмыкнул и прибавил скорости.

К пяти утра им удалось отыскать тот дом, где и следовало теперь найти девушку. Это оказалась шестнадцатиэтажная высотка, и след вел если и не на самый верхний этаж, то очень высоко. Слишком высоко, чтоб туда можно было добраться по водосточной трубе. Юноша посмотрел на Агласа, но выражение лица того было совершенно спокойно.

– Надо торопиться, – сказал он. – Пока люди не начали просыпаться. Можешь определить приблизительно окно, как в тот раз?

– Да… Кажется… Вот то.

– Кажется?

– Ну, либо соседнее.

– Постарайся определить точно. Карниза там нет, если видишь, – куратор приложил к уху мобильный телефон. – Ждем, да…

– Но если нет карниза, лестниц, да и водосточных труб тоже, то, видимо, придется идти туда не снаружи, а изнутри дома. И вскрывать квартиру. Разве нет?

– Нет. Андиста, конечно, сидит там не одна, ее успеют убить. Причем еще до того, как наши люди займутся замками – внутри наверняка есть видеокамеры. А наша цель – жизнь девочки, ничто другое. Кроме всего прочего она единственный настоящий свидетель происходящего, без нее не будет никакого обвинения.

– Но вы же не ждете, что я буду ползать по стенам…

– Нет, конечно. Сейчас приедет человек, который поможет нам решить эту проблему. Идем. В этот дом мы войдем через черный ход, откуда вывозят мусор – там нет камер. И поднимемся на крышу. А оттуда уже ты с помощником спустишься до нужного окна, и вы быстро все сорганизуете.

– А если поднимется тревога?

– Не волнуйся. Это не твоя забота, все устроят люди, которым это поручено. Заботься только о местонахождении своей одноклассницы. Что можешь сказать?

– Десятый этаж, седьмое окно слева, – поколебавшись и посчитав, отозвался юноша.

– Ну и отлично. Пошли.

В замок черной двери Аглас засунул ключ так непринужденно, будто собирался открыть собственную квартиру. Потом они отмерили три с лишним десятка лестничных пролетов, после чего Илья привалился лбом к стене и несколько минут пытался перевести дух. Ноги у него тряслись, ему было неловко перед старшим спутником, который держался куда лучше, но тот и не думал смеяться над юношей. Просто терпеливо ждал, когда тот отдышится, а потом помог ему выбраться на крышу.

Илье не терпелось посмотреть людей, которым предстояло помогать ему. Уж конечно, это должны быть работники спецслужб, сами по себе интересные, а когда примешивается магия… Просто даже трудно вообразить себе, как они должны выглядеть. Он решил, что готов ко всему чему угодно, от образа агента в длинном черном плаще и темных очках до колдуна в длинной мантии и остроконечной шляпе.

Вместо этого на крыше появился улыбчивый крепкий молодой парень в комбинезоне и с целым ворохом каких-то веревок и креплений, откуда к тому же еще торчал странной формы рычаг. Его сопровождали еще двое в рабочих спецовках, они сразу же забрали у парня клубок, который тот нес, и вытянули из них несколько длинных веревочных концов. Принялись прилаживать их к подходящей вентиляционной трубе.

– Привет! – бросил парень в комбинезоне. – Привет, это ты Илья? – окинул его оценивающим взглядом. – Ну, будем знакомы. Меня зовут Денис, сейчас мы с тобой спустимся по стенке.

– Как?

– При помощи этой штуки, – он ловко навьючивал на себя странную конструкцию из веревок, скоб и рычага, как оказалось, торчащего из-под правой руки. – Это из снаряжения пожарников, и здорово пригодится сейчас. Как у тебя со страхом высоты?

– Да, вроде, ничего…

– Тогда давай, вставляй ногу вот сюда, в эту петлю. И держись за меня. И лучше не смотри вниз, – Денис стоял на самом краю крыши так уверенно, что это казалось подлинно цирковым номером. Илья с замиранием сердца вскарабкался на балюстраду, вставил ногу в импровизированное веревочное «стремя» и вцепился в своего спутника, который тут же решительно отклонился всем телом в сторону пропасти глубиной в шестнадцать этажей. – Не бойся, я тебя не отпущу.

И, положив руку на рычаг, сделал широкий жест, наподобие жестов сеятелей, размахивающихся, чтоб швырнуть горсть зерна о край висящего на шее сита и так почти в буквальном смысле разбрызгать его перед собой. У Ильи сжалось под ложечкой, сам воздух, казалось, стремительно понесся вверх вместе с кромкой крыши и окном шестнадцатого этажа. Денис плавно отвел рычаг вперед, затормозив полет, спружинил о стену ногами, и все повторилось сначала.

Юноша перестал нервничать и был готов получать удовольствие от этого то ли полета, то ли скольжения, когда парень остановился, закрепил веревки и парой прыжков по стене передвинулся к окну слева – тому самому, которое требовалось. Он действовал спокойно, но быстро, вытащил из-за пазухи какой-то инструмент, который его юный спутник не разглядел (ему было не до того, надо было удержаться над пропастью, которая теперь снова казалась ему леденящей), повозился со стеклопакетом – и умудрился открыть его.

Подтолкнул Илью.

– Иди, буди свою подругу. Быстрее.

Тот утвердился на подоконнике, вытащил ногу из «стремени» и влез в комнату. Сонная Андиста, проснувшаяся должно быть от шума, с испугом смотрела на него.

– Тише! – нервно прошептал юноша. – Ни звука! – девушка кивнула. – Пошли. Быстрее!

Она послушно потянулась за юбкой, брошенной на стул, торопливо оделась.

– Что с Ильдой? – едва различимо пробормотала подруга Мирним и опасливо покосилась на дверь.

– Все нормально. Я ее нашел. Она в безопасности. Пошли!

И подтолкнул пленницу скорее залезать на подоконник. Ему и самому было не по себе, в любой момент он ждал шума за дверью, скрипа замка и окрика. Но пока все было тихо.

Денис затянул ремни вокруг талии Андисты и у нее под мышками, потом отмахнулся кому-то наверху, и девушка спорхнула с подоконника, будто мотылек. Следующим был Илья. Он сам помог застегнуть и проверить все пряжки, прежде чем его потянули вверх, Денис же, управившись с окном (его предстояло закрыть тем же способом, каким его открыли), продолжил путь вниз, но уже куда быстрее, чем двигался со спутником.

На крыше Аглас ждал его с трубкой мобильного телефона у уха. Кивнул своему подопечному, ободряюще подмигнул девушке, успевая одновременно беседовать с кем-то неизвестным. Потом запрокинул голову, махнул рукой; Илья сделал то же самое и в изумлении обнаружил, что с неба на крышу совершенно бесшумно спускается вертолет, самый настоящий, хоть и небольшой. Выкрашенный в голубоватые оттенки серого, он совершенно сливался в небом и облаками, оставалось лишь дивиться, как пилоты не бояться летать на таком, запросто ж можно столкнуться.

Куратор поймал Андисту и Илью за руки, потянул к себе.

– Подходите только со стороны хвоста. Ясно? Только со стороны хвоста. Давайте. Быстрее двигайтесь!

Таща одноклассницу за собой, юноша вспомнил, почему к вертолету нельзя подходить со стороны кабины пилотов и нервно пригнулся, подбегая даже со стороны хвостового винта – ему все казалось, что невидимый большой винт сейчас просто-напросто срежет ему голову. Задняя дверца была открыта, им протянули руки, затянули внутрь, усадили на скамьи, идущие вдоль стен. Следом в кабину запрыгнул Аглас.

– Давай! – крикнул он, захлопывая двери.

Вертолет содрогнулся.

Илье никогда в жизни не приходилось летать на вертолетах. Впрочем, и видеть абсолютно беззвучный вертолет тоже не приходилось, поэтому он вопросительно посмотрел на куратора.

– А почему он не стрекочет?

– Потому что магия. По этой же причине мы сейчас быстро уносим отсюда ноги, – мужчина вынул небольшую хрустальную призму и сквозь нее посмотрел себе под ноги. – Потому что охрана, собственно говоря, уже на крыше. Быстро отреагировали. Очень быстро. Защита стоит? – крикнул он в сторону кабины пилотов.

– Обижаешь! – гулко отозвались оттуда. – Не вчера родился.

– Сколько времени нам лететь?

– Пятнадцать минут. Кстати, Денис уже дал знать, что все нормально.

– Ну и хорошо. А что мастер округа?

– Еще не звонил.

– Хм…

Аглас перевел взгляд на Илью.

– Ну, теперь все самое сложное позади. Сейчас мы вас высадим в одном очень приятном месте, вы отоспитесь, поедите, а дальше будем продолжать работу. Тебя, деточка, – он кивнул Андисте, – мы отправим в одно из наших региональных убежищ, там – можешь быть спокойна – аргеты тебя при всем желании не найдут. Посидишь там немного, пока скандал не наберет оборот.

– Какой скандал? – тихо спросила девушка.

– Скандал, связанный с процессом против твоих похитителей и тех планов, которые они питали в отношении тебя.

– Вы собираетесь начинать судебный процесс?

– Разумеется. Иначе, покончив с юными соотечественниками, ваши лорды возьмутся за наших, а там их пример понравится и нашим магам побогаче. Надо это пресекать, – он дотянулся и похлопал ее по руке. – Мне уже звонили, с твоей сестрой все в порядке, она пришла в себя.

– А что с ней было? – воскликнула Андиста.

– Находилась в анабиозе, ничего особенного. Здоровью не вредит.

Остаток пути они молчали. Девушка сидела будто в оцепенении, ни на что не смотрела, ни произносила ни слова, пока вертолет не приземлился, и Илья, вежливо подав руку, не вывел ее наружу. Судя по всему, они оказались в каком-то коттеджном поселке, где дома принадлежали очень богатым людям (коль скоро здесь хватало места на посадочную площадку под вертолет), где над садом трудились опытные садовники, а особняк строили с пониманием того, что такое комфорт и красота.

У гаража ждала женщина в строгом сером платье, она, поджав губы, смерила новоприбывших оценивающим взглядом, после чего сделала Илье и Андисте знак следовать за ней.

Девушка в растерянности посмотрела на своего одноклассника.

– Ну, все в порядке, – улыбнулся тот. – Все благополучно разрешилось.

– Илья, – вздохнула она и повисла у него на шее. – Спасибо тебе, – ее трясло, и юноша испугался, что она сейчас забьется в истерике. Он осторожно гладил ее по волосам.

– Ну что это такое! – возмутилась женщина. – Что за молодежь пошла?! Хоть бы постеснялись при посторонних обниматься.

– С ней столько всего произошло за последнее время…

– О приличиях, тем не менее, забывать нельзя. Чему вас вообще родители учили? Пойдем-ка, живо!

Он подставил спутнице плечо, и та с трудом зашагала по дорожке. Чувствовалось, что теперь, когда долгий плен сменился почти свободой, все пережитое и передуманное навалилось на нее в одну секунду. Осознавала ли она раньше, как близка была смерть, трудно было догадаться, но то, что сейчас мысль об этом лишили ее сил, понял бы любой. Поэтому в конце концов Илья поднял Андисту на руки и понес за женщиной в сером платье, которая, обернувшись и заметив это, прибавила шаг.

– Клади ее сюда. Что это она такая бледненькая? Ее что, совсем не кормили?

– Она же из Оборотного мира, поэтому такая.

– Ну, сперва ее надо покормить, конечно. Ну, вот как так можно? Вечно влезете в неприятности, а потом взрослые расхлебывай. Иди, вздремни. В соседней комнате есть диван.

Воспользовавшись этой возможностью, юноша прикрыл за собой дверь, утроился на диване и почти сразу заснул. Этот сон был странным – многое из того, что происходило вокруг, он воспринимал, слышал и даже запомнил. Так иногда бывает, когда человек выходит из-под наркоза. В какой-то момент ему даже казалось, будто он уже проснулся, но решал еще немного полежать – и засыпал вновь.

Проснулся Илья только вечером. Все та же женщина в строгом сером платье вывела его на террасу, заплетенную декоративным виноградом, принесла целый поднос еды, сервировала стол. Кофе, предложенный ему, пах восхитительно, как и мясо с овощами под сливочным соусом. У юноши рот мгновенно наполнился слюной, но, схватив вилку, он все-таки первым делом полюбопытствовал, в порядке ли Андиста.

– Девочка спит, ей дали успокоительное. А ты ну-ка, положи вилку и марш мыть руки! Что за манеры, Господи, Боже ты мой…

Спорить было бы бесполезно, это молодой человек понимал прекрасно. Он сбегал сполоснуть руки, умылся – и бегом вернулся на террасу, к стынущему мясу. Еда показалась ему настолько вкусной, что, насытившись, он пожалел только о скромных размерах собственного желудка. А дама, которую как-то даже язык не поворачивался назвать прислугой, уже несла ему блюдо свежайшей выпечки.

Аглас появился лишь через час – он казался усталым, глаза покраснели, чувствовалось, что он не спал, но держался уверенно.

– Все идет неплохо, – сказал он, тяжело усаживаясь на соседнее кресло. – Тебе придется пожить здесь пару дней, пока идет предварительное расследование, а потом я отвезу тебя в Оборотный мир, тебе придется предстать перед Советом лордов.

– Хорошо.

– Ты расскажешь обо всем, что случилось с тобой, без преувеличений и отсебятины – только то, что слышал и видел сам. Ответишь на все вопросы. Очень спокойно.

– Я понял… Будете чай?

– Охотно. Хотя предпочел бы кофе, – мужчина потянулся за булочкой. – Ты какой-то подозрительно спокойный.

– А чего нервничать? Все ведь уже разрешилось.

Куратор слегка приподнял бровь, однако выражение лица его осталось неразборчивым.

– Ну, что ж… Пожалуй, ты прав, – и, с наслаждением откинувшись на спинку кресла, уснул сидя.

В Седере, иначе именовавшейся также Метрополисом, что отражало ее положение среди других городов Оборотной стороны, поскольку ее условно считали здесь столицей, как раз и собирался пресловутый Совет магистериев и глав знатных Домов мира. В расширенный состав входили также и мастера регионов Дневного мира, но аргеты из числа знати старались об этом не помнить. Круг вопросов, который они решали, для Ильи так и остался загадкой, может быть, потому, что куратор не торопился объяснять ему все это. Он понял лишь, что Совет являлся не только законодательным органом, но и высшим судебным.

Поэтому ему и предстояло разбирать дело, в качестве ответчика по которому фигурировала леди Вервель, графиня Брайс. Она не имела места в Совете, что, однако, не лишало ее права быть судимой лишь Верховным судом.

Здание, к которому подкатил автомобиль Агласа, мог поразить воображение даже самого искушенного путешественника. Илья таковым не был, шедевры мировой архитектуры он прежде созерцал по большей части в виде фотографий и открыток, поэтому замер с открытым ртом. Больше всего его поразили плавные линии комплекса, которые обычно свойственны только конструкциям в стиле модерн. Здесь о «модерновости» речь не шла, стиль скорее ассоциировался с античной классикой, разве что в качестве основы схемы предпочитающей не прямоугольник, а овал.

Широкие высоченные двери распахнулись перед юношей и его взрослым спутником, охрана в странных доспехах проводила их бдительным взглядом, но задержать или хотя бы спросить: «Кто такие, что надо?» не попытались. Роскошная строгая лестница, по которой, наверное, могли подниматься в ряд добрых три десятка человек, из широкой залы, уставленной белоснежными статуями, привела их во вторую приемную, где оказалось множество мужчин в костюмах и стандартно-телохранительским выражением лиц.

Ждал здесь и щуплый немолодой мужчина в нелепо выглядящей серой мантии с тремя разрезами – по бокам и сзади – откуда выглядывал все тот же чопорный стандартным костюм. В руках у него была папка с бумагами, при виде Ильи и Агласа он зашуршал листами.

– Вы вовремя, – порадовал он. – Вас вызовут через две минуты.

– Знаю, – ответил куратор. – Свидетель несовершеннолетний, я могу его сопровождать?

– Как законный представитель?

– Именно так.

Снова шуршание.

– Да, можете. Но не имеете права вмешиваться в ход опроса.

– А зачем тогда вообще нужен законный представитель? – понизив голос, полюбопытствовал юноша.

– Чтоб в случае чего решить спорные вопросы. Если вдруг с тобой что-то будет непонятно. Если ты растеряешься, забудешь, замолчишь. Тогда, может быть, меня спросят, что именно ты рассказывал мне, какими словами и в каких обстоятельствах. Если решат, что это необходимо.

– Я ничего не забуду.

– Надеюсь. У меня к тебе одна просьба – не пытайся что-то придумывать или как-то отступать от правды. Это сразу будет замечено, и может свести на нет, представить в ином свете реально существующие факты. Отвечай на все вопросы, даже если тебя спросят, влюблен ли ты в какую-нибудь девочку, и как ту зовут.

– А что, могут об этом спросить? – Илья сделал независимое выражение лица.

– Нет. Но если спросят – отвечай честно. Хорошо?

– Я постараюсь.

– Ну, вот и замечательно…

– Проходите.

Снова распахнулись двери, обе створки черного дерева, отделанные металлом, похожим на серебро, и, едва справляясь с дрожью, Илья шагнул в огромную светлую круглую залу, где в три ряда амфитеатром были поставлены кресла, и почти на каждом из них сидели мужчины и женщины, тоже в мантиях. От разнообразия цветов рябило в глазах. Головы некоторых из сидящих были увенчаны скромными полосками золотых или серебряных венцов, у большинства таких украшений не было. Некоторые придерживали на коленях короткие жезлы, кто-то держал диски, сидели здесь и люди с пустыми руками. Все они смотрели на юношу, и тому сразу стало не по себе.

Сопровождающий его Аглас показал ему на центр залы, туда, откуда брал свое начало узор ковра, и его подопечный встал точно в центр, не зная, на кого смотреть. Наверное, здесь должен быть председатель, но никто из присутствующих не сидел выше другого, так что определить, кто тут главный, юноша не мог. Обведя глазами тех, кто оказался прямо перед ним, Илья увидел сидящего в нижнем ряду лорда Даро, отца Санджифа, и от радости, что тут есть хоть одно знакомое лицо, заулыбался ему, кивнул. Лорд ответил ему сдержанным кивком.

Леди Гвелледан, главу школы Уинхалла, он разглядел чуть позже, справа от себя.

– Ваше имя Илья, вы уроженец Дневного мира, в данный момент учитесь в уинхалльской школе? – спросил его седоволосый старик, величественный и чопорный, медленно поднимаясь со своего места. Тяжелый золотой жезл с алым камнем в навершии он не отложил, продолжал держать в руке. Юноша кивнул. – У вас есть родовое имя?

– Что? Фамилия? Или отчество?

– Назовите свое полное имя.

– Илья Андреевич Барехов.

– Этот юноша действительно учится у меня, – подтвердила со своего места леди Гвелледан.

– Ясно. Вы знакомы с Андистой Инвией?

– Я с ней вместе учусь. В одном классе.

– Хорошо. Рассказывайте, что вы имеете сказать нам.

– По поводу ее исчезновения? – уточнил он.

Нервозность постепенно отступала. Люди, слушавшие его, в большинстве своем смотрели вполне доброжелательно, как бы там ни было, никто не испепелял его взглядом, и презрения, кажется, не испытывал ни один. Илья постоянно боялся что-нибудь забыть, поэтому говорил медленно, часто запинался, произносил «то есть» и «в смысле», но его никто не одергивал и не торопил. Потом юноша стал бояться каверзных вопросов, но пока его никто ни о чем не спрашивал, хотя многие вещи, которые он брался объяснять, звучали путано и малопонятно.

– Скажите, а каким образом вы определили то, что называете магическим следом? – спросил один из мужчин, занимавших кресло слева, в самом переднем, нижнем ряду амфитеатра (то есть, как сделал для себя вывод Илья, один из самых родовитых, либо же влиятельных).

Он был одет в длинное белоснежное одеяние, и это как-то само собой выделяло его на общем пестром фоне. У него было жесткое, но в чем-то располагающее к себе лицо, гордая посадка головы, длинные волосы связаны в хвост. А взгляд выпуклых глаз – оценивающий.

– Я не понял вопроса, – ответил юноша.

– Как выглядел для вас этот след, и каким образом вы определили, что имеете дело именно с магическими следами известного вами человека?

– Я почувствовал, – желание откровенничать не возникло, и он нашел способ увильнуть от прямого и подробного ответа.

– Вас этому учили в школе? Как это выглядело?

Поднявшись с места, леди Гвелледан сделала ученику своей школы знак прервать рассказ и, повернув голову к чопорному старику с жезлом, произнесла:

– Мне не хотелось бы здесь касаться методов обучения, применяемых моими учителями.

– Я лишь желал уточнить, есть ли хоть какие-то основания у молодого человека утверждать, что он действительно способен видеть энергетический след, оставляемый магом в пространстве. Или же речь идет о простых фантазиях, – незнакомец был безупречно вежлив.

– Пока это не имеет значения, поскольку мой ученик свидетельствует лишь о местонахождении похищенных девушек, которые, как понимаю, были найдены именно там, где он указал, – возразила госпожа директор. – Если речь зайдет о его свидетельствах против вашей родственницы, лорд Инген, тогда вы будете вправе усомниться в его возможностях, признаю.

«Лорд Инген? – подумал Илья, украдкой взглядывая на мужчину. – Хренассе»…

Юноше сразу перестало нравиться, как тот на него смотрит.

Однако можно было подумать, что Кернаха мало волнует дающий показания подросток – он общался с госпожой Гвелледан, причем исключительно вежливо, не забывая о мягкой тактичной улыбке.

– Но ведь сейчас мы пытаемся выяснить, каким образом юноша мог отыскать якобы похищенную девушку, да еще так быстро. Именно этот факт вызывает лично у меня большие сомнения в том, что похищение действительно имело место. Молодой человек и девушка могли быть в сговоре. Если вы помните, мать якобы похищенных девушек отказалась от своего заявления о похищении. И объявила, что ее дочерей никто не похищал. В придачу к этому вот такое свидетельство о возможном сговоре. Если правоохранительные органы с самого начала были введены в заблуждение, и их продолжают обманывать сейчас, мы должны это выяснить.

– О том, по каким причинам мать девочек была вынуждена отказаться от обвинений, говорится в заключении.

– Но это лишь голословный факт. Пока версия следствия более чем маловероятна.

От неожиданности Илья буквально взмок. Взрыв адреналина был так силен, что в одно мгновение он без всяких медитаций вышел на тот уровень восприятия, при котором мир для него превращался в сложную конструкцию из энергий и их составляющих частей. Глядя на главу роялистской партии, юноша заметил странную сероватую нотку, которая подобно плющу опутывала всю структуру энергетики этого человека. В один момент он запомнил это ощущение и эту серизну на всю жизнь, хотя пока не имел не малейшего представления о том, что именно она означает.

В следующий миг ему на плечо опустилась рука Агласа. Илья поднял на соотечественника глаза – тот рассматривал лорда Ингена с холодной непримиримостью, и любезного, притворно-вежливого в этом взгляде не было ничего. Контраст между ними казался разительным, но юноше куда более привлекательной представилась позиция куратора – этот, по крайней мере, был честен в своих чувствах.

– Мы собрались сегодня для того, чтоб рассмотреть, были ли введены в заблуждение правоохранительные органы, или похищение действительно произошло? – осведомилась Гвелледан.

– Мне кажется, в этом необходимо убедиться прежде, чем начинать расследование и тем более слушание дела составом Совета.

– Вопрос о том, имело место похищение или нет, уже был решен правоохранительными органами, – резко оборвал старик с жезлом. – Я не вижу необходимости рассматривать его снова.

– Но допрашивали ли следователи этого молодого человека? Полагаю, что нет, – спокойно возразил Кернах Инген. – Думаю, рассказанное им сильно изменило бы общую картину. И решение было бы принято однозначное.

Пальцы Агласа снова стиснули плечо Ильи, и тот удержался от крика: «Я не вру, черт вас подери»!

– Вопрос наличия или отсутствия у молодого человека возможности искать магические следы будет, разумеется, всесторонне исследоваться. Куратор, вы были свидетелем того, как молодой человек занимался поисками?

– Разумеется. Наши подопечные всегда под контролем, – и короткий, едва заметный поклон в сторону госпожи Гвелледан.

Дальнейшее Илья воспринимал, как некое странное и малопонятное зрелище. Ему уже почти не задавали вопросов, а споры, развернувшиеся теперь уже не между леди Гвелледан и лордом Кернахом, а как бы между одной и другой половиной зала, принялись набирать обороты. Потом старик жестом остановил спор – удивительное дело, ему повиновались, юноша пожалел лишь, что тот не вмешался раньше – и велел отпустить школьника и его куратора, поскольку расспрашивать его больше не будут.

– А что теперь? – спросил Илья Агласа, когда за ними закрылись двери залы Совета.

– Теперь будут решать, начинать ли расследование, или нет. Скорее всего, расследование все-таки будет. Тебя еще не раз будут расспрашивать. Обо всем. И заключение эксперта-Видящего тоже будет дано. Ты пойми, что Инген, разумеется, хочет помочь своей родственнице, потому и готов подвергнуть сомнению все что угодно. Но не он здесь решает.

– А кто?

– Остальные лорды и магистерии. Магистерий – это кто-то вроде нашего губернатора, они управляют землями, не принадлежащими лордам. Как правило, это города и принадлежащие тем территории. Думаю, если графиню и не признают виновной, нервы ей потреплют в достаточной мере и возьмут на заметку. Больше у нее не будет возможности раздобыть себе «девочку для омоложения», или же это окажется очень трудной задачей.

– Здорово! Хорошо б, если так… – Илья помолчал. – А куда мы теперь?

– Сейчас мы с тобой пойдем в один очень уютный ресторан, пообедаем там и побеседуем с тобой. А потом я свожу тебя в гости к Ирвет, повидаться с твоей подругой. Расскажешь ей об Андисте и Ильде, чтоб все было из первых рук. Согласен?

– Конечно… А потом? К Санджифу?.. Ну, то есть, к его отцу?

– Хм… Пойдем, побеседуем, – и в тоне Агласа было что-то такое, что заставило юношу примолкнуть, хотя ощущение у него возникло нехорошее.

Автомобиль пришлось отогнать – теперь, когда с молодым человеком уже побеседовали, его сопровождающий уже не мог держать здесь машину. Прилипнув к окну, юноша с любопытством разглядывал величественные здания по обе стороны широченного проспекта. Если посчитать окна, выяснялось, что строений выше семи этажей здесь было маловато, однако возносились они на такую высоту, что дух захватывало. Можно было лишь гадать, какие недосягаемо-высокие потолки были у комнат в этих домах.

Куратор остановил автомобиль у крохотной стоянки близ входа в ресторан и пустил за руль человека в спецовке – тот ловко зарулил в арку, в проезд, ведущий, видимо, на подземную парковку – а сам повел юного подопечного к дверям. Залы ресторанчика были оформлены с выдумкой, вроде тропических гротов – везде зелень, пальмочки в горшках, плющ с крупными цветами и виноград, почти каждый столик в закутке, отделанном кусками пористого камня. Уютные диванчики цвета песка, деревянные столики, кованые изгибистые подставки под бутылки вина – Илье здесь сразу понравилось.

Аглас выбрал столик на отшибе, в зале, где кроме них не было ни одного человека, сделал обширный заказ и жестом аристократа отослал официанта. Тот почти сразу вернулся с запотевшими бокалами холодного сока и ломтиками фруктов, и снова испарился.

– Нам надо с тобой поговорить, – Илья лишь кивнул в ответ. – Я хочу, чтоб ты понял вот какую вещь – во всей той молчанке, в которую вокруг тебя играли весь этот год, есть свой смысл. Конечно, я немного сожалею теперь, что не поговорил с тобой сразу со всей откровенностью, но, с другой стороны, вряд ли это что-то изменило бы, – куратор поднял глаза на своего подопечного и приподнял бровь. – Я так понимаю, у тебя очень много вопросов. Может, начнем с ответа на них?

– Ну, давайте…

– Спрашивай.

Несколько мгновений юноша молчал, не зная, что и как спросить, но потом собрался – и даже как-то неожиданно для себя выпалил:

– Так я Видящий или маг?

– Понимаешь, в этом-то и кроется самое интересное. Получается, что ты у нас и то, и другое сразу.

– Я слышал, это невозможно.

– Ну, думаю, ты уже и сам в курсе, что это не невозможно – всего лишь очень маловероятно. Да, в истории обоих наших миров имеется только один такой случай, достоверно задокументированный. Один случай – и шестнадцать человек. Ведь то, что случилось однажды, рано или поздно случается вновь.

– Что это за случай?

Аглас снова приподнял бровь.

– Ты еще не знаешь, действительно? Это императорский Дом Оборотного мира. Семейство Рестер, династия Пламени. Здесь-то и кроется основная проблема, – он мельком взглянул на юного собеседника. – По поводу того, чем несовершеннолетние маги могут заинтересовать взрослых знатных чародеев, ты поневоле уже в курсе.

– Вы имеете в виду это… омоложение?

– Ритуал дает не только обновление тела, но и обновление энергетики. Тот, кто осуществляет его, забирает у жертвы также ее магический дар. Ты в курсе?

– Да, слышал.

– Видишь ли, никто из тех, кто занимается с тобой, не сомневается, что твоя особенность, аналогичная особенности представителей императорской семьи, всего лишь совпадение. Но это не имеет ни малейшего значения. Есть те, для кого твой дар – лакомый кусок, за который не жалко большей части жизни.

Илья нахмурился.

– Вы о лорде Ингене?

– Я рад, что ты все понял. Именно по этой причине я старался как можно дольше держать тебя в стороне от ситуации, когда о твоем даре стало бы известно.

– А вы сами о нем когда узнали?

– Из письма Артемии.

– Моей бабушки?!

– Да. И, разумеется, поставил в известность госпожу Гвелледан, госпожу Оринет и Всеслава. Только их.

– Но… Почему вы не сказали мне?!

– Я думал, ты понимаешь. Эта информация живо покинула бы тебя и запорхала дальше. К кому-то, кто передал бы ее неподходящему адресату. Теперь это уже не имеет значения, потому что судебный процесс разнесет информацию на весь Оборотный мир. И это – увы – уже неизбежно. Но и сам суд – тоже неизбежность. Так что получается, что мы с Ингеном играем на скорость.

– Вы уверены, что он обязательно попытается меня… заполучить?

– А ты представь себя на его месте. Он – глава роялистской партии. Что бы там ни говорили и что бы ни твердил сам Инген, быть императором для него – вожделенная мечта. Если он окажется обладателем твоего дара, путь к трону будет для него открыт.

– Он тоже был отвергнут Истоком?

– Видишь ли, Кернах Инген – единственный известный мне человек, который никогда и не пытался спускаться к Истоку. Он заявляет, что зависимость от Бога унизительна для чародея, и, как понимаю, не отправлялся в храм принципиально. Единственный из числа его последователей. Остальные, видимо, не решались на такой жест. Ведь после того, как человек организует ритуал, он может и не рассчитывать на благосклонность Истока. Это шаг через порог, откуда нет возврата.

Рядом со столиком появился официант, быстро сервировал обед, поставил бутылку вина и снова исчез. Но за то время, что он хлопотал возле них, Илья успел сформулировать следующий вопрос.

– Так, получается, теперь за мной будут охотиться?

– Определенно. Самое неприятное даже не в этом. Уинхалл теперь будет куда менее удобным местом для похищения подростков, чем раньше, леди Гвелледан приняла меры, причем меры серьезные. Будь уверен. Так что в настоящей опасности ты будешь во время каникул, а также неприятности грозят тем, кто тебе неравнодушен.

– Вы о Мирним? – вскинулся Илья – и покраснел.

– Мирним как раз меня беспокоит в меньшей степени. Она тоже учится в Уинхалле, ее матушка работает в Уинхалле, а других родственников, кажется, нет. Я имел в виду твоих родителей.

– Что с ними?!

– Пока ничего. Но, видишь ли, хотелось бы, чтоб с ними и дальше ничего плохого не произошло, не так ли? Поэтому я вынужден был принять меры. Еще до того, как был начат процесс.

– Э-э… Что с ними?!

– Я их спрятал. Спрятал очень основательно. Но для того, чтоб их не нашли, нужно, чтоб их не искали. Ты понимаешь, о чем я?

– Э-э… Ну, не очень.

– Ты должен на время забыть, что у тебя есть родители. Не искать их, не встречаться с ними, говорить тем, кто тебя спросит, что ты – сирота. Понимаешь?

– Но… Но как же…

– Тебе дороги твои родители?

– Конечно!

– Тогда ты должен от них отказаться. Диалектика… Увы. Общаться с ними ты сможешь лишь тогда, когда отучишься в школе, в институте, решить свои проблемы с дереликтом и станешь очень сильным магом. И то не факт.

– Но… Но…

– Увы, но враги нам ближние наши. Если их возьмут в заложники, ты явишься к лорду Ингену как миленький, не так ли?

– Ну… Да.

– Так что, ты должен понять, иного выхода просто нет.

Несколько минут Илья поглощал суп. Он не чувствовал вкуса, действовал автоматически, и даже не отдавал себе отчета в том, насколько вкусна местная еда. Опустошив тарелку, придвинул к себе салат, запустил в него чистую вилку.

– Илья? – озабоченно окликнул Аглас.

– Да, я слушаю.

– Что ты думаешь об этом?

– Ну… Что ж… Раз надо побыть сиротой, значит, придется. Я все понимаю… Меня теперь постоянно будут пасти? Ну, охранять?

– Постоянно тебя охранять нет возможности. Но я надеюсь на твой здравый смысл.

– Понимаю…

– Так что – поедем?

– Куда?

– В дом Ирвет, твоей учительницы. Или ты передумал?

– Нет-нет! Едем, – юноша свернул салфетку и отодвинул недоеденный стейк.

В машине он отвернулся к окну и долго молчал. Никаких мыслей не было, и, странное дело, он даже потери не чувствовал. Просто было плохо, с Агласом совершенно не хотелось говорить – и одновременно очень хотелось. Надо было еще о многом узнать, но уже услышанное замораживало, будто облако жидкого азота.

– А можно мне хотя бы их фотографию?

– Что?.. Ах, да. Конечно, я тебе раздобуду… Вот, приехали. Ирвет живет вот здесь. Я заеду за тобой послезавтра.

– И где я проведу остаток каникул?

– Там видно будет.

Илья выбрался из машины и зашагал к калитке, даже не оборачиваясь. Он заглянул во двор уютного домика, впрочем, такого же, как и все остальные на этой улице, скромного, немного нуждающегося в ремонте, и сад, пожалуй, слишком зарос, и живая изгородь больше не напоминала изгородь, а представляла собой просто цепочку неопрятных кустиков. Калитка заскрипела, когда он ее толкнул, и бросилось в глаза, что на дорожке не хватает камней.

Рядом с крылечком на корточках сидела Мирним, она возилась в огромной лохани с замоченным в воде щавелем, вытаскивала целые листочки, бросала в ведерко подгнившие. Она не сразу подняла глаза, несколько мгновений растерянно смотрела на гостя, потом подскочила, словно ужаленная, и, разбрызгивая с рук воду, бросилась к нему.

– Господи, Илья!

Она повисла у него на шее совсем не так, как это происходило в дереликте. Обхватив ее руками, юноша в растерянности вспоминал то, что видел там. «Господи, это же было просто видение… Интересно, я видел то, что подсунул мне этот недочеловек, или то, что хотел видеть?.. Впрочем, какая разница»…

– Я вытащил Ильду. И Андисту тоже.

– О-о! – она на миг оторвалась от него, лишь затем, чтоб посмотреть с восхищением. – Боже мой, я знала, знала, что ты это сможешь! Ты просто молодец! – и с тихим-тихим визгом уткнулась ему в шею.

Это было до ужаса приятно, и он замер, надеясь, что она будет обнимать его еще хотя бы какое-то время. В открытую дверь дома выглянула Ирвет, учительница истории, сейчас нисколько не похожая на ту чопорную, строго затянутую в форменное платье историчку, которую Илья привык видеть на уроках – она была одета в легкий цветастый сарафанчик, вытирала руки длинным грязным полотенцем и даже не пыталась оправить растрепанные волосы. Приветливо улыбнулась гостю, приподняла бровь, разглядывая обнимающую его дочь, но, судя по выражению лица, возмущаться не собиралась.

– Здравствуйте, Илья.

– Здравствуйте, – он мысленно вздохнул и позволил Мирним оторваться от себя.

– Как у вас дела? – Ирвет искренне улыбалась.

Юноша слегка развел руками. Это радушие его успокоило.

– Замечательно.