"Александр Соболь, Валерий Шпаков. Все цвета радуги (Оракул вселенной # 3)" - читать интересную книгу автора

- У вас архиважная задача, Андрей, - сказал де Виньон, напутствуя
Троекурова. - Любая человеческая жизнь бесценна, но, как верно заметил мой
великий соотечественник, писатель и пилот Антуан де Сент-Экзюпери, "мы
всегда поступаем так, словно в мире существует нечто более ценное, чем
человеческая жизнь..." К сожалению, и в веке XXIV мы поступаем так
довольно часто, хотя твердим об абсолютной ценности человеческой жизни.
Так вот, по отношению к жизни Александра Зорова так поступать нельзя.
Никому и ни при каких обстоятельствах. Зорова надо уберечь какой угодно
ценой. Подчеркиваю - какой угодно. Ценность его жизни выше моей, Ли Фунга,
вашей, Круга Шести, всего ВКС... Она соизмерима лишь с ценностью жизни
всей нашей цивилизации. Вы поняли меня, Андрей?
Троекуров смятенно кивнул, невольно размышляя, что же за пациента
подкинула ему судьба. Задача, изложенная шефом, оказалась не только
архиважной, но и архитрудной. Зоров упорно не мог (или не желал) выйти из
своеобразного, никогда ранее учеными-медиками не наблюдаемого состояния,
которое Троекуров назвал "психоэмоциональным коллапсом". В отличие от
других подобных терминальных состояний вплоть до летаргического сна, мозг
Зорова оказался наглухо заблокирован для прямого или косвенного
психозондирования всех видов. Обратная связь на любые психоволновые
воздействия равнялась нулю - все будто в самом деле проваливалось в
"черную дыру" коллапсара. Мощнейшие ментаскопы, нидл-зонды и кат-сканеры
(от англ. needle - игла и cut - срез) фиксировали лишь своеобразный "белый
шум". Но промелькнувшее было вначале предложение о полном стирании
информации из мозга Зорова тот опроверг весьма эффективно. В первый же
день своего пребывания в бункере он открыл глаза и окинул коротким
взглядом окружавшую его психоволновую технику, после чего та немедленно
задымилась и вышла из строя. Сидевший за пультом Троекуров почувствовал
мгновенное резкое головокружение и странное, крайне неприятное сосущее
чувство в голове. Затем явственно услышал:
- Андрей, не занимайтесь ерундой. Передайте всем, чтобы меня оставили в
покое. Иначе я сожгу, к чертовой матери, весь бункер.
При всем при том звукозаписывающая аппаратура (она уцелела) ничего не
зафиксировала. Объяснение могло быть только одно: Троекуров услышал
мысленную речь Зорова.
Он доложил об этом Чалмерсу и де Виньону, приведя Круг Шести в состояние
тихой паники, и стал просто наблюдать. Хотя и наблюдать-то было
практически нечего: Зоров спал (или лежал с закрытыми глазами), сутками не
меняя позы. Весьма загадочно выглядел тот факт, что Зоров не употреблял
воды и пищи и что его организм обходился без естественных отправлений.
Робкая попытка Троекурова ввести питательную смесь искусственно родила
очередное категорическое мыслесообщение:
"Я в этом не нуждаюсь. Повторяю, оставьте меня в покое". Пробовал
Троекуров что-то говорить, задавал какие-то вопросы - все это Зоров просто
игнорировал. Он явно не желал вступать в контакт.

Третьи сутки Круг Шести заседал практически без перерывов. Обсуждался,
естественно, только один вопрос. Было высказано множество мнений и
предложений в столь широком диапазоне (и часто - взаимоисключающих друг
друга), что о какой-то единой платформе даже говорить не приходилось.
Конец бесплодной дискуссии попытался положить Бьерн Ларсен: