"Сергей Соболев. Террорист № 1 " - читать интересную книгу автора

поколения людей, живших в разные времена и эпохи.
На одной из окраинных площадей к ним присоединились еще двое
кавалеристов, чье снаряжение и повадки указывали на то, что они бывалые
вояки, что им уже не раз доводилось участвовать в ожесточенных битвах, и что
они из разряда тех бойцов, кто привык сражаться не числом, а умением.
Небольшой отряд всадников, держащийся слитно, разрезающий упругий
воздух, подобно руке, затянутой в боевую перчатку, рассыпая вокруг себя
звонкую дробь копыт, миновал открытые настежь Шхемские ворота, оставив
где-то за спиной смутно различимую на фоне ночного неба Храмовую гору.
Романцев в эти мгновения испытывал острое, уже не раз пережитое им
прежде чувство сопричастности к чему-то удивительному, грозному,
невыразимому никакими словами. Он прекрасно ощущал себя в седле, не
испытывая в ходе этой бешенной скачки никаких неудобств, так, словно он и
его гнедой составляют единое целое. Доспехи же вообще, кажется, подобраны
идеально. При том, что они чрезвычайно - многократно против обычной воинской
"брони" - прочны и способны обеспечить защиту от всякого рода вредных
воздействий, они еще настолько легки и удобны, что порой даже забываешь о их
существовании.

***

Всадники уже даже не мчались, а стремительно летели, подобно
выпущенному каким-нибудь гигантом-лучником небольшому рою сверкающих стрел.
Они бешенно неслись под глубоким звездным небом, строго с юга на север,
оставляя под собой плоскую в этой своей части Израельскую долину, в ту
сторону, куда вела их выложенная лунным светом дорожка, куда их отправила
рука Лучника. В какой-то момент Романцев заметил, как вдруг, выплыв
откуда-то из темноты, наперерез им устремился конный отряд закованных в
черную броню всадников. Он хотел уж было крикнуть, известив свиту об этой
нешуточной опасности, но его опередили: женщина осталась при нем, кутаясь в
свое странное облачение, а вот трое воинов, мигом обнажив мечи, принялись
нещадно рубиться с черными всадниками...
Сшибка выдалась свирепой, яростной по накалу, но совсем
непродолжительной по времени. Романцев поначалу тоже было схватился за
рукоять меча, но женщина, державшаяся рядом, стремя к стремени, положила
свою руку поверх его запястья, и еще вдобавок к этому, покачала своей
покрытой капюшоном головой. "Не горячись, - так можно было истолковать этот
ее жест. - Не твое это дело - шашкой махать..." И то верно: трое опекающих
их воинов, действовавших с какой-то нечеловеческой скоростью и недюжиной
силой, в две или три минуты порубили - каждый из наносимых любым из них
ударов мог разом снести голову даже огромному быку - шестерых "черных", не
позволив уйти живым ни одному из нападавших.
Покончив с этим мелким вражеским разьездом, они, не теряя времени,
пустили коней вскачь. Очень скоро они достигли подножия какого-то пологого
холма, очертания которого терялись во мгле. Гнедой, казалось бы, без особых
усилий вынес своего седока на самую вершину этой господствующей над всей
местностью возвышенности. Романцев попросил своих спутников на время
оставить его здесь одного. Сняв свой почти невесомый, но в то же время
надежнейший, сработанный большими мастерами шлем, он вначале вытер ладонью
потный лоб, а затем подставил разгоряченное лихой скачкой лицо под струи