"Леонид Сергеевич Соболев. Зеленый луч (про войну)" - читать интересную книгу автора

отличалась от ясной, четкой речи Владыкина и была совсем невоенной.
Решетников даже удивился: неужели это тот самый Луников, о мужестве и
решительности которого с восторгом рассказывали матросы, вернувшиеся на
крейсер из Севастополя, где они были в его отряде морской пехоты? Из этих
рассказов Решетников знал, что Луников пришел на флот из запаса в начале
войны, что сам он инженер, и даже не с производства: не то плановик, не то
редактор какой-то технической газеты. Может быть, этим и объяснялось его
невоенное многословие и этот "глубоко штатский вид", как со всей
беспощадностью молодого офицера определил Решетников свое впечатление,
слушая разговор майора с Владыкиным.
Вопрос, правда, был путаный и сложный.
Потеря катером старшего лейтенанта Сомова шлюпки, происшедшая неделю
тому назад, показывала, что бухточка (которую Луников предложил для удобства
разговора именовать "Непонятной") перестала быть тем надежным местом связи с
партизанами и подпольщиками Крыма, каким ее считали до сих пор. Здесь было
сделано уже больше десятка удачных высадок разведчиков или людей,
направляемых в партизанские отряды, здесь же принимали на катер тех, кто
возвращался с задания, и все обходилось как нельзя лучше. Этому
способствовало самое расположение бухточки: она была скрыта в высоких и
обрывистых прибрежных скалах, навигационный подход к ней был очень удобен
благодаря приметному мысу, расположенному возле нее; кроме того, бухточка
находилась вдали от деревень и курортных местечек, и немецких гарнизонов тут
не было. Все это Решетников оценил на собственном опыте, посетив бухту
трижды: два раза в порядке обучения ремеслу - на катере лейтенанта
Бабурчёнка, высаживавшем разведчиков и на четвертую ночь принимавшем их
обратно, и один раз вполне самостоятельно, незадолго до сомовской
неприятности, доставив в бухту пять человек и благополучно дождавшись
шлюпки.
Что произошло в бухте во время высадки очередной группы старшим
лейтенантом Сомовым - и с группой ли самой или только со шлюпкой, - могло
стать известным очень не скоро: разведчики должны были возвращаться через
фронт на Малую землю у Керчи, а радиосвязь им была запрещена. Но
обстоятельства особой важности (какие именно, Решетникову не сообщалось,
хотя он знал, что майора вызывал к себе сам командующий флотом) вынуждали
нынче же ночью не только высадить в бухте Непонятной разведчиков из отряда
Луникова, но и принять их там же на катер следующей ночью.
Последнее было возможно лишь при условий, что шестерка, высадив группу,
благополучно вернется к катеру. Если же она не вернется, то это будет
означать, что немцы и впрямь устроили в бухте Непонятной какую-то ловушку.
Тогда придется посылать с тем же заданием новую группу, но высаживать и
принимать ее в другом, более отдаленном месте.
Владыкин показал его майору на карте. Тот прикинул расстояние (здесь
Решетников впервые обратил внимание на его пальцы - тонкие пальцы
кабинетного работника) и сказал, что тогда дело затянется на восемь-девять
дней, а может быть, и больше, так как точного срока прихода группы к месту
посадки указать невозможно, и получается форменная ерунда. Так же придирчиво
обсуждая каждый вариант и ставя Владыкина в тупик своими надоедливыми "а
если?", Луников забраковал и другие предложенные тем места побережья, и
Решетников начал терять терпение. Выходило, что майор хочет организовать
путешествие своих разведчиков по тылам врага со всеми удобствами и без