"Анатолий Пантелеевич Соболев. Тихий пост (Повесть)" - читать интересную книгу автора

Оттуда десять минут ходьбы...
Переводчик что-то говорит, но Чупахин не слушает. Ему сейчас нет
никакого дела до слов переводчика и вообще до всех этих немцев, он
лихорадочно думает о том, как предупредить ребят, как спасти их! Как?!
- Мне надо выйти, - вдруг говорит Чупахин и как можно спокойнее
смотрит в глаза переводчику.
- Куда? Зачем? - Брови немца поднимаются.
- На двор. По нужде.
Переводчик в легком замешательстве. А минутная стрелка все
подвигается к вершине циферблата. Чупахин физически ощущает стук часов,
не понимая, что это стучит в висках кровь. Сейчас он по-настоящему
боится: боится, что ему не разрешат выйти. У него потеют руки, он
незаметно вытирает о штаны мокрые ладони.
- Выводите! Потом все скажу, - настаивает Чупахин.
Переводчик что-то говорит офицеру. Обер-лейтенант холодно усмехается
и испытующе смотрит на Чупахина. Старшина выдерживает взгляд. Офицер
делает знак рукой.
- Идите, - говорит переводчик.
Чупахин встает и, повернувшись, видит теперь все, что было за его
спиной. На постели Курбатова сидит немец, и ему перебинтовывают голову, а
на его, Чупахина, постели лежит мертвый, прикрытый одеялом. Видны сапоги,
отлично подбитые крупными блестящими гвоздями.
Кто это его? Костыря? Пенов?
У дверей на боку лежит Жохов. Руки его связаны, глаза закрыты, но
Чупахин чувствует, что Жохов жив, только без сознания. На какое-то
мгновение Чупахин задерживается возле друга, его охватывает нежное и
горькое чувство, ему хочется сказать, чтобы Жохов держался, когда
очнется. Жохову еще многое предстоит. А у Чупахина все уже позади. С
особенной ясностью, которая появляется у людей в последние минуты жизни,
Чупахин понимает, что вот сейчас он перешагнет порог и уйдет из жизни и
отзовется эхо далеко на Иртыше, в маленькой деревеньке, где молится за
него еще не старая мать и сидят на полатях пятеро лобастых братишек мал
мала меньше.
Его толкают в спину. Он набирает полную грудь воздуха, как в детстве
перед прыжком в реку (кто не знал отчаянного ныряльщика и пловца Ваську
Чупахина!), и шагает за порог, будто ныряет в холодную плотную воду.
За ним выходят два автоматчика.
Чупахин всматривается в туман. Ребята должны быть где-то тут,
недалеко. И Чупахин кричит во всю мочь:
- Не подходите! Здесь немцы! Фашисты! Не подходите! - Это им,
ребятам. А теперь немцам: - Гады, сволочи! Ничего не скажу, ничего!
И, обернувшись, бьет ближнего немца в лицо, вкладывая в удар левой
руки всю ярость, всю боль, все отчаяние, всю силу.
И тут же в глаза Чупахину брызжет огонь, и он падает навзничь,
широко раскинув руки...


* * *

Друзья подходили к посту, когда навстречу выплеснулся крик Чупахина