"Анатолий Пантелеевич Соболев. Рассказы о Данилке (Повесть) " - читать интересную книгу автора

растерянным кряканьем подсадной. Осечка! Данилка чуть не ревет с досады.
Он все еще смотрит на воду, на кричащую крякву, и ему просто не верится,
что селезень, прекрасный большой селезень, исчез! Слезы накипают на
глазах.
И вдруг Данилка опять слышит шелест тяжелого полета, он выглядывает
из скрадка в надежде вновь увидеть красавца селезня, но видит в низком
полете стаю гусей. Они летят над самым скрадком, летят так близко, что
хорошо различимы их красные лапки, прижатые к грязным животам. Данилка
торопливо целится в ближнего гуся, раздается оглушительный, как показалось
Данилке, выстрел. Стая всполошно взмывает круто вверх и с
металлически-звонким гоготаньем исчезает. Испуганно кричит подсадная и на
подвзлете, чертя хвостом воду, шарахается в камыши. Гусей и след простыл,
а сверху, плавно кружась, опускается белое перо. Обронил какой-то гусь!
Неужели попал? Данилка обалдело крутит головой в надежде увидеть подбитого
гуся и видит торопливо шагающего отца. За отцом бежит Зорька. Обогнав
хозяина, она срывается с кочки в воду, подбегает к скрадку и торопливо
нюхает землю, рыщет вокруг, замирает с поднятой передней лапой, устремив
взгляд на озеро. Она ищет убитую птицу, она слышала выстрел.
- Чего стрелял? - запыхавшись, спрашивает отец.
Данилка взахлеб рассказывает, как летели гуси, как он поднял ружье -
ка-ак бабахнул! - и как перья полетели от гусей.
- Много было?
- У-у! - задыхается от восторга Данилка. - Не сосчитать! Тыща! Я
раз-раз!
Отец понимающе улыбается и не перебивает сына: откуда "тыща", откуда
"раз-раз", когда был один выстрел!
Зорька все еще рыщет.
- К ноге! - приказывает отец.
И Зорька, подбежав к скрадку, отряхивается. Брызги летят во все
стороны.
- Пошла! - недовольно говорит отец и вытирает лицо. - Этого еще не
хватает.
Он залезает в скрадок, Зорька тоже.
- Посидим. Сейчас лёт начнется. Я на косу тоже без пользы сходил. Бил
влёт селезня, промазал.
Данилке становится легче: не один он мажет.
Догорает заря, сгущаются сумерки. На крик кряквы никто не прилетает.
Сидят долго. Наконец отец с досадой говорит:
- Все, пропала охота. Давай домой собираться.
Они вылезают из скрадка. На западе светится полоска зари, а вокруг
все потемнело, напиталось сумерками, изменило очертания. Стал выше и
угрюмее камыш, холодно и темно блестит озеро, даже скрадок затаенно и
враждебно молчит. Сильно наносит сырью и знобким холодом большой воды.
Отец обвешивается ружьями, чучелами, клетку с кряквой берет в руки,
присаживается на корточки:
- Залазь.
Хлюпая сапогами, направляется к месту, где оставлен Гнедко. Под
Данилкой качается земля, он боится, что отец оступится и они полетят в
черную топь. Собака серой расплывчатой тенью прыгает с кочки на кочку,
промахивается, плюхается в воду, снова скачет. А отец идет уверенно,