"Лариса Соболева. Фрейд и его госпожа" - читать интересную книгу автора

подумают товарищи из органов, которым нужны звездочки на погонах, репутация
гениев розыска, а то и взятка в крупном размере? Такова жизнь: на чью-либо
порядочность и справедливость рассчитывать не приходится.
Появился Антон, оглядел пасмурную компанию и, не задавая никаких
вопросов, прислонился к дверному косяку плечом. Вот кто отвечал самым
требовательным вкусам женщин, читающих любовные романы, - друг Кирилла.
Мужчины в тридцать пять (особенно смазливые) либо выглядят вечными
мальчиками, либо они уже обременены жизненным опытом и кажутся молодыми
стариками. Антон, оставаясь в отличной форме, не согнулся под "гнетом
жизненного опыта": он отличался жизнерадостностью и коммуникабельностью, но
дистанцию соблюдал, при всем при том палец ему в рот не стоило бы класть
никому.
Маятник чудовищно медленно отстукивал время, наверное, у каждого было
впечатление, будто в виски ударяет молоток и в голове стоит сплошной звон.
Взгляды присутствующих невольно обращались к огромному ящику с циферблатом,
напоминавшему гроб. В конце концов Кирилл не выдержал, подошел к часам,
открыл дверцу и остановил маятник. Наступила гробовая тишина, воздействие
которой оказалось хуже звона в ушах от маятника. Изредка тишина эта
"разбавлялась" покашливаниями и протяжными вздохами.

Группа оперативников деловито шагала к бассейну, следом семенил Шурик.
- Здравствуйте, меня зовут Горчаков Шурик... - представился он.
- Горчаков? - сделал акцент на его фамилии старший группы, Таничев. -
Ты случайно не родственник Захару Альбертовичу?
- Ага, - обрадовался Шурик. - Это мой папа. Можно мне присутствовать
при осмотре места происшествия? Я будущий криминалист, на четвертом курсе
учусь, на "отлично". Мне это очень нужно!
- Только под ногами не путайся, - не возражал старший.
- Спасибо!
Никому неохота было лезть в воду за утопленницей, но - пришлось.
Нашелся доброволец из молодых оперативников, коим море по колено: свежие
трупы у таких молодцев не вызывают брезгливости. Родственники и знакомые
утопленницы не присутствовали при этом, они остались в гостиной - изводить
себя тишиной.
- Следов насилия нет, - сообщил эксперт после первичного осмотра трупа.
У Шурика потухли глаза, он, как только увидел утопленницу, уже выстроил
пирамиду из загадок, которые распутать будет чертовски увлекательно. Все это
время, пока с утопленницей разбирался Таничев, Шурик внимательно осматривал
бассейн и прилегающую к нему территорию.
Пластиковые кресла и стол, на столе - ваза с фруктами, бутылка вина и
бокал, пепельница, сигареты и зажигалка. Махровый халат небрежно брошен на
край бассейна, прямо на пол, у схода в воду, на халате лежало банное
полотенце, тут же стояли тапочки. Шурик живо воспроизвел картину: Нонна
Валерьевна пришла поплавать не одна, а с убийцей, и, как только они оба
окунулись в воду... Но раз следов насилия нет, ее смерть, выходит, была до
обидного прозаичной. И все же в любой прозе есть за что уцепиться, если
поднапрячься.
- Значит, это не убийство? - робко уточнил Шурик: ведь мнение эксперта,
проработавшего с трупами много лет, немаловажная вещь.
- Убийство - это всегда насилие, а следы насилия остаются на теле, -