"Чернобыльская рокировка" - читать интересную книгу автора (Лабунский Стас)

Глава 2.

Зона, лагерь ученых «Янтарь»

Выспаться мне, естественно, не удалось. Все мне в Зоне нравиться, кроме этой аномальной особенности. Сначала лязгнули двери тамбура, да и черт с ними. Бывало Акелла или Герда как щелкнут во сне зубами, куда громче выходило. Перевернешься на другой бок и дальше спишь. Но после этого ранний гость устроил шумную торговлю хабаром, призывая в свидетели всех святых. Сев на койке, и резко потянувшись, я бодро рванул в душ. По примеру всех наших стрижку сделал модную, «под ноль», чтоб голова не потела. Экономически верное решение, сокращает расход шампуня. Мотая головой, полотенца мне никто не дал, натянув на ходу штаны и майку навыпуск, я босиком вышел в общий коридор. У решетки, напротив Сахарова, ростовщика с дипломом, стоял бродяга с испитым лицом, того неопределимого возраста, когда ему с одинаковым успехом может быть от тридцати до шестидесяти.

- Ты откуда взялся? - проявил новенький инициативу.

- Ты что, не видишь, что я мокрый? Следовательно, из душа, - съязвилось мне.

Пока он в задумчивости прикидывал, как точно сформулировать вопрос, не допускающий уклончивого ответа, я достал из стенного шкафа ботинки. Бродяга насторожился.

- Офицер-десантник? - спросил он, кивая на обувь.

- Просто офицер, ничего особенного не умею. Да и звание дали по знакомству, - ответил я чистую правду.

- Да!? И кого надо знать, чтоб так интересно жить?

- Хотя бы пана Кречета, - прозвучал мой ответ, и наступила тишина. Ее можно было потрогать и даже отломить кусочек. Уважали здесь моего приятеля Макса. Пока они хлопали глазами, я обулся, еще раз внимательно изучил карту и двинулся на поиски добычи, еды и приключений. Шагнув за порог в серый рассветный туман, и напевая вполголоса для бодрости, что «две тысячи лет война, война без особых причин, война дело рук молодых, лекарство против морщин», двинулся к заводу. Должен там, среди всего прочего ждать меня приличный ствол, а то ходишь тут с обрезом, как новичок или неудачник хронический. Собственное псевдо назвать стыдно, засмеют. Майку оставил навыпуск, закрыл пояс. Может у меня там «Стечкин» висит или «Орел пустыни». А вторым стволом многие в зоне гладкоствольное оружие таскают. Патроны к нему не дефицит и по слепым псам стрелять навскидку очень удобно.

Из разбитого автобуса пахнуло сигаретным дымком. Сходим, пообщаемся.

- Эй, хозяева, гостей принимаете? - спросил я, плотно прижавшись к заднему колесу. А то у некоторых привычка есть, сначала стреляют, а потом думают.

- Ты откуда тут взялся? - ответил мне вопросом на вопрос хриплый голос из салона брошенной в старые времена техники.

- В ангаре у Сахарова ночь провел, сейчас хочу по окрестностям пробежаться, - сказал я чистую правду. Просто не всю.

- Кого в баре видел, что слышал, новости какие слышал, кто у тебя в знакомых числится? - поинтересовался мужичок с ноготок. Любопытный человек какой, ладно еще стволом в лоб не тычет.

- Знаю парней из «Долга», Штыка, Пулю из молодых, Мамонта с его четверкой. В баре никого не видел, не заходил. Новостей много, главных, считаю две. Смена охраны периметра и помехи в связи.

Достал я из кармана многотиражку нашей базы, взял за завтраком вчера прочитать, да не получилось, и отдал дотошному собеседнику.

- Вот тебе, факты и догадки. Никто ничего толком не знает.

Мой новый приятель проникся ко мне доверием.

- Я тут в такую историю попал, весь народ смеяться будет, если узнает. Говорили в баре двое залетных, будто добыл их приятель артефакт редкий, «колобок» называется. Нашел он его здесь, на заводе, а вынести не смог. Загнали его зомби на козловой кран, посреди двора. Только и успел сообщение им отправить, что смерть настает, и все. Решил болтунов опередить, себе артефакт прибрать. А на Дикой территории взялись за меня наемники с бандитами. Ушел от них через подземный гараж, только между аномалиями пробираясь, опять свое фамильное ружье потерял. Второй раз в одном и том же месте. В прошлый раз мне его сам Меченый вернул. А сейчас кто мне поможет? - пригорюнился бедолага.

- Не плачь, любитель редкостей, решим твою проблему, - утешил я нового знакомца. - Все равно мне надо на Агропром выбираться, попутно на «Ростоке» порядок наведем. Ты сейчас иди к ангару ученых, жди меня к обеду.

- Эй, как тебя зовут? - крикнул собеседник мне в спину.

- В прежней команде называли Сотником, - пробурчал я себе под нос, не оборачиваясь. Как они мне надоели. Здесь любой может назваться воскресшим Элвисом, петь от этого лучше он не станет. Что тебе в имени моем? Слух у мужичка оказался звериный.

- А я Фома Охотник. Удачи тебе, Сотник! - радостно заорал он.

Лучше бы я дал объявление в газету. Под ногами расползалась жирная глина, раскисшая после очередного внезапного дождя. Случись что, здесь не разбежишься. Надо переходить на травку по обочине. Хорошо думается на прогулке. Для того, чтобы к себе в подвал попасть предстоит долгий путь. Пройти развалины завода, перевести дух в баре «Сто рентген», пробежать четверть Свалки и оказаться на Агропроме. Там друзья, Плакса и Фунтик, неразлучная парочка. Правда, придется завал в коридоре расчищать, ну это дело житейское. Главное - сможет ли Умник определить причину, по которой телепорт выкинул меня в бок на половине дороги. И удастся ли нам эту причину устранить. От размышлений чисто теоретического плана состоялся резкий переход к неприятной реальности.

Из кирпичного гаража, отрезая пути отхода, вылезла парочка снорков. Под стеной завода, в кустах, запрыгала еще одна двойка. Нет, ребята-дерьмократы, только чай. Я свои патроны тратить впустую по прыгающим влево-вправо монстрам не намерен. Биться с ними в рукопашную одному против четверых тоже не хочется. Порвут на кусочки. С двумя «вспышками» на поясе можно на чемпионате мира марафон бежать, а уж от этой стаи, я как от стоячих уйду. И рванул я по прямой, только грязь полетела во все стороны из-под подошв. Очень обидно было бы на всем ходу влететь в аномалию, поэтому, оторвавшись от зверюшек, темп сбросил. Оставшиеся без завтрака попрыгунчики недовольно рычали за спиной. Добуду оружие - всех перестреляю. Выведу снорков на Янтаре начисто. Клянусь.

Впереди, за штабелями бетонных блоков и разбросанных труб, в воротах завода, мелькали мотающиеся вдоль ограды зомби. Что же предпочесть, хитрость или скорость? За спиной затрещали кусты. Снорки не теряли надежды поймать шуструю добычу. Придется их в очередной раз обидеть. Выбор исчез, и спасти меня могли ноги быстрые и артефакты редкие. Вы хочете песен? Их есть у меня. Шоркнув ладонями об штаны, я рванул на прорыв. Первого бродячего покойника обошел по большой дуге, прошел по краешку мимо баррикады из мешков с песком, и нос к носу столкнулся с очередным зомби. В руках у него был средненький «Вальтер», с обоймой под пятнадцать патронов. Мне и одного хватит. Взял его руку на излом, и оторвал в локте. Никаких угрызений совести. Мертвым не больно. Вдали, в глубине завода, затрещали выстрелы. На глаза попалась вертикальная лесенка на бетонной опоре. Махом взлетев по ней, я присел на довольно широкую, в три доски, рабочую площадку. Много лет тому назад здесь ходил слесарь, проверял рельсы, подливал масло в толкатель, а сейчас спасается от зомби и монстров банковский клерк. Это и называется приключение, когда за тобой, не выспавшимся и голодным, гонится стая мутантов.

Рядом с двигателем подъема крюка лежал ссохшийся труп. Свисали вниз оборванные лямки рюкзака. Кажется, мне повезло. А этому парню нет. В рельс издалека ударила пуля. Почтенные зомби просят пошевеливаться. Здорово было бы пройти по балке в полный рост, легко и непринужденно, только вряд ли у меня это получиться. Встав на четвереньки, намертво цепляясь руками в железо, я осторожно пополз вперед. На земле кучкой столпились живые мертвецы. Обступили покалеченного. У ворот завывали снорки. Из зарослей вокруг им отвечали собратья.

Человеческое тело, пережившее выброс вне укрытия, лучший довод держаться от этого катаклизма подальше. Защитный костюм просто вплавился в кожу, превратившись в каркас для техногенной мумии начала двадцать первого века. Ладно, не будем думать о грустном. Я перевалился через помятое ограждение и упал рядом с рюкзаком. Неприметный, как будто вылепленный из грязи шарик лежал среди всякой трухи, в которую превратилось остальное снаряжение сталкера. Парень, придумавший артефакту название, был жестким прагматиком. Точнее не скажешь. Колобок, один к одному. Пальцы потеряли чувствительность, словно кожа на их кончиках стала в два раза толще. Полезай-ка ты, приятель, в контейнер, там тебе самое место, ну а я пойду дальше.

На противоположном конце подкрановых путей стоял, чуть-чуть завалившись набок типовой строительный вагончик. Непременный элемент Зоны, наряду с брошенной техникой и кучами стройматериалов. Проскакиваю поверху, спускаюсь с той стороны, и прячусь внутри. Вперед, Сотник, ты не один. С тобой дядька Семен и Юнец, живые псы ждут тебя и мертвый Волк с Лекарем и Отмычкой. Куда бы тебя ни привела твоя дорога, ты будешь в хорошей компании. Исполнение оказалось похуже замысла. Я сорвался с середины лестницы, схватившись за проржавевшую насквозь перекладину. Вместо простого мата из глубин моей глотки раздался вой злого чернобыльского пса. Недавно мне на базе не хватило кофе, я примерно так же зарычал, и чудесный напиток сразу нашелся. По кустам заголосили снорки, не любят, видно, псевдособак.

Запрыгнув внутрь вагона, первым делом внимательно огляделся. Не хватало повернуться спиной к затаившемуся в углу прыгуну в противогазе. Или аномалию пропустить. По всякому люди умирают, кто-то и в луже тонет, водкой упивается, блинами объедается, как дедушка Крылов, баснописец известный, но я так не хочу. Чернобыльский пес, пусть неправильный, ляжет в бою, взяв с врага свою цену.

На железной кровати в дальнем углу лежала очередная мумия. В ее ногах валялся армейский вещмешок. Наконец-то мне повезло. Парень при жизни был мелким торговцем. Пять новеньких, прямо в смазке, «чейзеров», согрели мне душу. Пачки патронов стали дополнительным бонусом. Убрав свой обрез в рюкзак, я взял в руки помповое ружье, повесив второе на плечо. Перезарядка всегда занимает много времени, а схватить другой ствол всего одна секунда. Правда, иногда нет и ее. Не стоит искушать судьбу, надо уходить. Когда ты смотришь Фортуне в лицо, важно не перепутать улыбку с оскалом, говорили древние карфагеняне. К чему придумывать новое, когда и старое хорошо работает? Как пришел, так и уйду. По крану, бросок в ворота, и нет меня.

Выглянув из вагона, я понял, что в одну реку нельзя войти дважды. Прямо под лесенкой в небо сидела донельзя злая компания голодных снорков и пыталась понять, где их еда? Только за это время у меня отпала нужда экономить патроны. Полную обойму я расстрелял секунд за десять. Два раза позорно промазал, отдача мотала ствол из стороны в сторону и задирала вверх. Три монстра остались валяться под бетонной опорой, а по мне открыли огонь зомби. Стрелки они оказались еще те, не подумайте что хорошие, но качество вполне компенсировалось количеством. Набивая подствольную коробку патронами, прикинул их число. Получалось пять или шесть стволов. Считал только автоматы. Стреляющего с середины грузовой площадки из «Макарова» мертвого пацана в брезентовой куртке, серьезной угрозой считать трудно, да и не к чему. Зачем он пришел сюда, о чем мечтал? Счастье для всех даром, и пусть никто не уйдет обиженным? Так не бывает. Если даром, это не счастье. Корм для свиней, большая пайка. Человек к своему кусочку пирога прорывается с боем. Винтовка рождает власть, сказал один китаец. Не Конфуций, конечно, но тоже не дурак. Пробегусь я к основному корпусу. Залезу куда-нибудь, посижу тихо часик, они успокоятся, и тихо, по-английски удалюсь.

Совсем тихо не получилось. Прямо на перекрестке центральной заводской площадки и боковой аллеи стояли в засаде трое зомби. Среагировать на меня они не успели. Картечь в упор рвет мертвую плоть с той же легкостью, что и живую. Пять выстрелов и все. Вопрос закрыт окончательно. Пусть Зона будет к вам милостива и не погаснет для вас свет Темной звезды. Мир распался на кусочки и стал черно-белым. Ноги отяжелели, будто налились свинцом. Дыхание исчезло. Непрямая атака пси-излучением. Контролер, сволочь, меня не видит, бьет наугад, по месту засады. Потерял кукловод марионеток. Хлещет оборванными веревками наугад. Вдохнул я глубоко, и завыл призыв к большой охоте. Ты бойся, рвали мы таких, дум властителей, в фарш нежный. Картинка перед глазами вновь стала цветной, между раскатившихся труб замелькали автоматчики, и пришлось протискиваться в первую попавшуюся щель. Обегая корпус с противоположной стороны, увидел широко распахнутую дверь. Скользнув мимо сожженного остова бронетранспортера, осевшего на разбитых ободьях спущенных навсегда колес, резким броском кинулся внутрь. Оставалось решить, куда дальше, вверх или вниз. Дядька Семен и Зомби, где вы, товарищу вашему маленький пушной зверек призывно лапкой машет. Вспомнил, что хорошая кирпичная кладка рассеивает излучение, и двинулся в подвал, от контролера спасаться.

На втором пролете лестницы трепетало марево. Привет от Зоны, спустя сутки наткнулся на аномалию. Перелез через перила и сразу увидел вторую. Тем же способом обошел и ее. Ну, вот мы и в подземелье. Проверим, кто здесь гремит цепями.

На второй площадке стоял лифтовой электрощит. Инстинкт кладоискателя закричал: «Копай, здесь клад!». Я поморщился, осторожно прошел по узкой боковой бровке и потянул дверцу. «Действительно, клад», сказал внутренний голос и смущенно затих. Баюкая на руках «винторез» с полной обоймой, и радуясь, что не выложил найденные вчера патроны, прикинул, что делать дальше. Жадность тянула в недра земли, за добычей, благоразумие хотело наверх. Осторожность напомнила о контролере, вряд ли он за это время умер. Двумя голосами против одного решение было принято. Иду вниз.

Последний раз сомнения одолели меня перед последним пролетом вертикального спуска. Пять или шесть ступенек были оторваны напрочь, и, спрыгнув вниз, обратно уже не залезешь. Веревку бы мне, мягкое кресло и бутерброды с черной икрой, разозлился я неожиданно, разжал пальцы и свалился на кучу песка. Прямо под железным трапом на второй этаж сидел снорк. Тоже, наверно, мечтал о веревке, чтоб повеситься. С такой-то рожей. Твоему горю поможем. Держи, приятель!

Завалил эту тварь, потратив пять патронов, на редкость живучим оказался мыслитель. Никуда не торопясь, обрубил ему лапы, деньги мне нужны, двинулся по темному коридору дальше. Протискиваясь по стеночке вдоль очередной «жарки» в центре прохода, подобрал первую «каплю». В жизни всегда так. Если есть что-то ценное, значит, и опасность рядом. Красивая девчонка непременно окружена ревнивыми поклонниками. Деньги лежат в сейфе под охраной, а рядом с артефактом всегда аномалия. Ну, вот и добрались до сокровищ Эльдорадо. Что у нас в тех ящиках вдоль стены?

1942 год

Команда Викинга встала с первыми лучами солнца. Вчера, набегавшись, после баньки и ужина все залегли на сеновале, даже не выставив пост. Сидорович клятвенно заверил, что за весь год немцы до него ни разу не добирались. Утро вечера мудренее, гласит народная мудрость, а глас народа, глас Господа. Настроение у сталкера было абсолютно безоблачным, и мелкие житейские неприятности, такие, как кружащиеся вокруг колодца с ножами в руках сержант и ротмистр, не могли его испортить. Парни завелись не по-детски из-за какой-то ерунды, типа, чей город Львов.

- Хватит, размялись, - распорядился командир. - Идите все сюда. Перекрашивать нашего Давида в блондина, дело бесполезное. С таким носом его за чистокровного арийца не выдашь. Значит, документы должны быть такими, чтоб случайно заехавший к нам на огонек гаулейтер Кох взял под козырек и свалил от греха подальше. Есть идея. Слушайте и радуйтесь.

Викинг перевел дух, посмотрел на свой дружный отряд и продолжил.

- Станешь ты у нас испанским грандом. Граф Гарсиа де ла Альба. Личный представитель испанского фюрера генерала Франко. На испанца еврей похож один в один. Сейчас мы тебя орденами обвешаем, как новогоднюю елку, и будут все за километр обходить. Главное, держись наглее, и вы все помните, что короля играет свита, подыгрывайте. Вопросы есть, задавайте.

- Что делает представитель союзников в такой глуши. Ему в Берлине надо быть?- спросил первым дотошный Остерман.

- Объясняю. Мы тут по секретному делу, ищем украденное Сталиным и его подручными испанское золото. Во время гражданской войны Советский Союз утащил из одного Мадрида шестьсот тонн золота, а в стране городов много и в каждом банки и в них деньги. А дорога у них одна. Поездом не доедешь, автомобилем тоже. Только на кораблик и в Севастополь или Новороссийск. А тут, на своей земле, незачем товарищу Сталину напрягаться, далеко золото везти. Киев рядом, вокруг него укрепрайон, второй по силе в мире, солдат миллион, хоть весь золотой запас мира свози сюда, ничего с ним не будет. Тут оно, парни, и испанское, и польское и румынское. И взять его наша задача, и прожить жизнь так, чтобы перед смертью было что вспомнить. Вот так. Еще вопросы?

- А какой первый в мире район по силе обороны? - спросил Серега.

- Тоже наш, вокруг Питера, - заверил его Викинг. - Крепче нашей обороны нет ничего, да и не надо. Не будем зря время тратить. Сегодня будем работать в штатском. Добудем бензина для машины, и поедем в город, осмотримся, раненых друзей проведаем, артефакты заберем.

Cборы были недолги. Высыпав хозяину очередную горстку царских червонцев, сталкер получил в свое распоряжение телегу с лошадью. Управляться этим экзотическим транспортным средством могло большинство членов группы, за исключением двух коренных горожан, Викинга и Давида. Забросив в сено две плетеные корзинки с едой, отряд двинулся за богатством и славой.

Первые километра три ехали без дороги, прямо по траве. Запах кружил голову Викинга. В голове мелькали шальные мысли. О мире без радиации и лучевой болезни. Первым затянул песню простодушный Гнат. Все с удовольствием послушали о девичьих косах. Следом Серега исполнил «Рио-риту». Ротмистр и Давид спели на своих родных языках. Перед сталкером возникла проблема. Репертуар у него был убогий, да и манера исполнения современной попсы здесь явно не проходила. Пришлось напрячься, пошевелить мозгами, порыться в памяти и окрестности огласила мелодия.

- Этот поезд в огне, и нам не на что больше жать, этот поезд в огне и нам некуда больше бежать, эта земля была нашей, пока мы не увязли в борьбе, она умрет, если будет ничьей, пора вернуть эту землю себе, - пел сталкер, и косился глазом на непривычно молчащий счетчик Гейгера. Народ стал подпевать. Так, с песнями и плясками, выскочили на шлях, прямо на пост полевой жандармерии.

Два мотоцикла с пулеметами на колясках стояли на противоположной обочине дороги, за одним из них расположился упитанный ефрейтор. Два солдатика, вцепившись в тяжелые винтовки, обступили начальника, унтер-офицера. На него Викинг и накинулся с ходу.

- Хальт! Хенде хох! - заорал он. Хотел добавить привычное «Гитлер капут», да передумал. Не сорок пятый год на дворе, не поймут. - Документы, мама ваша немка!

Обалдевшие от неожиданности немцы, начали выдергивать из нагрудных карманов солдатские книжки, а перед Викингом в полный рост встала проблема языкового барьера.

- Парни, кто у нас немецким языком владеет? - спросил у бойцов.

Ротмистр шагнул вперед, а Давид поднял руку. Понятно.

- Переводи, - скомандовал сталкер поляку, - и, пожестче, с металлом в голосе, чтоб знали, с кем дело имеют. Сейчас останавливаем первую машину и едем все вместе к нашему приятелю штандартенфюреру. Мы его вчера от смерти спасли, надо проверить, как он там. До дальнейших указаний они поступают в наше распоряжение.

Немцы открыли рот, пытаясь что-то сказать, но Серега сунул под нос старшему патрульному изготовленный Викингом документ, предписывающий выполнять приказы лица, его предъявившего. Если бы трюк не сработал, пришлось бы немцев валить, но, увидев подписи Гейдриха, Мюллера и Канариса, жандарм был готов по приказу землю есть, а уж съездить за компанию с гостями в райцентр, тем более.

Первыми по дороге проехали связисты на велосипедах. Деталь военного пейзажа, такая же естественная, как роса на утренней траве. Следом за ними появился штабной «Опель-капитан». Ротмистр взглядом показал Сереге на жандармов, мол, кончай их, если что не так. Котляров понятливо ухмыльнулся, зима в концлагере ему любви к людям не добавила. Насмотрелся он и на своих и на чужих досыта, поэтому и в побег пошел один. Викинг все заметил, и к остановившейся посреди дороги легковушке, пошел уверенно. В своих парней верил, знал, прикроют.

Первым из машины выскочил щеголеватый капитан в общевойсковой форме, но с ухватками столичной штучки. Сталкер забрав у него из рук документы, которыми тот размахивал, и молча, сунул их к себе в карман. Этот нехитрый трюк был им подсмотрен у российской дорожной полиции. Сразу ставит человека без документов в зависимое положение. Забрали, а отдадут или нет, кто его знает. Капитан сразу заткнулся, и засеменил за ним как миллионы бесправных граждан соседней страны. Викинг рывком открыл дверь и замер в оцепенении.

Сначала на него обрушился запах. Жасмин и розы смешались с ароматом альпийских пиний. В полумраке на заднем сиденье шевельнулось облако абсолютной тьмы, подчеркнутое ослепительно белой полоской воротничка.

- Я прошел всю Италию, от Неаполя до Милана, но нигде не встретил тебя, прекрасная сеньора. Что же я сделал хорошего, почему Зона послала мне это небесное создание? Как мы с тобой говорить-то будем?

Девочка вылезла из машины так, как учили Викинга в учебке диверсионно-штурмовой бригады. Только что ты был внутри, и вот уже снаружи и готов стрелять. Грива черных, словно вороново крыло волос, взметнулась облачком, окончательно добив сталкера. Сейчас из него можно было выцедить кровь по капле, он не обратил бы на это внимания. На форменном кителе золотом блестели якоря.

- По матери я княжна Строганова, - небрежно сообщила красавица, довольная впечатлением, которое произвела на диких варваров. - Говорить будем на русском. Вы, славный конунг, тоже из знатной фамилии?

- Я простой Викинг, как многие в этих краях из славного рода Ольгердовичей. Сейчас прибалты не любят вспоминать, что княжество Литовское собирали своими мечами славянские князья. Но что было, то было. В нашей компании сплошь голубая кровь и белая кость. Вы отлично впишитесь в наш коллектив, княжна.

Серега передернул плечами, представив, как он будет стоять на комсомольском собрании, объяснять товарищам, с кем общался по пути домой. Насмерть, как на апельплаце, в тридцатиградусный мороз на ледяном ветру в декабре сорок первого. Стоять всегда надо до конца, и лучше при этом быть правым. Тогда и умирать легче. Одернув безрукавку, пошел распоряжаться.

- Слушай мою команду! - обозначил сержант Красной Армии желание поруководить. - Я и Испанец - первый мотоцикл, ротмистр и Гнат на второй. Викинг в машину. Доедем до госпиталя, мотоциклы с водителями отпустим. Там нам штандартенфюрер транспорт обеспечит. По машинам!

Викинг из всего сказанного понял только одно - он едет вместе с девушкой своей мечты. Достал из кармана документы капитана, и небрежно глянув, вернул хозяину.

- Гелен, знакомая фамилия, - заметил сталкер. Сел рядом с итальянкой, и замер, совсем никакой. Мыслей в голове не было никаких. Только надежда, что дорога никогда не кончится, и они все время будут рядом. Однако все имеет свое начало и конец. Минут сорок пролетели как один миг, и вот их кортеж подъехал к школе, в которой разместился районный госпиталь. Внутри кто-то заходился в крике. Викинг подобрался, поцеловал княжну, и сказав: «Жди здесь», двинулся вперед.

Добравшись до палаты на втором этаже, увидел представительное сборище. Врачи, медсестры и санитары обступили кровать, на которой лежал обгоревший человек. Жалко было тратить предпоследний лечебный артефакт «ломоть мяса», да деваться было некуда. Тяжко было пареньку, типа насквозь прошел сквозь огонь. Сделав два укола обожженному танкисту, сталкер приклеил прямо на грудь подарок Зоны. Врачи удивленно крутили в руках одноразовые шприцы, а в толпе, среди белых халатов мелькнул черный мундир.

- К штандартенфюреру пошли, - ткнул эсэсовца пальцем в бок вольный бродяга.

Тот намек понял и послушно двинулся вперед. Раненый затих. В наступившей тишине был отчетливо слышен шепот. Одна из медсестер читала молитву.

Две отдельные палаты, в которых располагались высокопоставленные раненые, находились в противоположном конце коридора. Полковник сидел в гостях у штатского и пил кофе. Сталкер мешая немецкий с английским и разбавив речь русским матом, объяснил своему провожатому, чтобы тот обеспечил кофе и комфорт всей только что прибывшей компании. Тот понятливо кивнул и удалился.

- Привет нашему спасителю, - благодарно сказал штатский. - Позвольте представиться, Эрих Краузе, инспектор партии.

Говорил он довольно чисто, с прибалтийским акцентом. Точно, подумал Викинг, у них в руководстве много народу из Калининграда, тогда это называлось Восточной Пруссией. Партийный чин, значит от хитрого лиса Бормана. Да ведь он тоже за нашим золотишком охотится, мелькнула мысль. Партайгеноссе в сорок пятом исчезнет без вести совершенно бесследно. Надо срочно ставить его на место, пусть знает кто здесь главный.

- Что, собираете для Мартина золотой запас на черный день? Чертовски предусмотрительно. Вы отвечаете только за добычу или за весь цикл, в том числе и за укрытие в тайниках? Мой вам совет, Эрих, беритесь за весь цикл. Деньги на счета в Швейцарию, картины и скульптуры старых мастеров туда же, в банковские хранилища. Через тридцать лет одна картина будет стоить дороже сейфа, набитого золотом.

Партийный функционер метнулся к сталкеру с проворством бешеного хомячка и с таким же результатом. Викинг легко перехватил его неуклюжий замах, встряхнул за шиворот и осторожно посадил в кресло.

- Спокойно, коллега, если мы найдем хотя бы половину того, что хранилось в киевских подвалах, хватит и Борману и Кальтенбрунеру, и нам, бедным.

Партиец возмущенно замотал головой. Эсэсовский полковник с удивлением наблюдал за сценкой из жизни выздоравливающих.

- Учи русский язык, пригодиться в жизни, братишка. Переведи, - попросил Викинг инспектора.

- Что такое «братишка»? - спросил тот.

- Младший брат. Покровительственное обращение к менее опытному человеку, - пояснил сталкер. - Пусть не волнуется, мы о нем позаботимся. Что вообще здесь делает старший офицер? Тут хватило бы любого лейтенанта.

Полковник сделал важное лицо и заявил, что некоторые обстоятельства он не вправе разглашать даже людям, спасшим его жизнь.

- Расслабься, Гитлер в Киев не приедет, - успокоил штандартенфюрера новоявленный пророк. - Инженерные части закончили строительство ставки на Восточном фронте, «Вольфшанце», «Волчье логово». Далеко от нас, под Ровно. Там ваш вождь будет вручать награды героям. Тебе еще не успели сообщить. Так что спокойно занимайся своими делами и думай, что тебе от жизни надо, конфетку сладкую или дело серьезное. Когда примешь решение, скажешь.

Выслушав перевод, эсэсовец весь подобрался, но серьезному разговору помешали посторонние обстоятельства. Во дворе явно что-то происходило, и в дверях появился заместитель полковника. Доклад его был по военному краток. Викинг знал сотню-другую слов на немецком языке, но разговорную речь не понимал.

- Пошли, посмотрим, - заявил он, и первым двинулся по коридору.

На крыльце госпиталя лежали три завернутые в дерюгу свертка, а вокруг стояли парни из команды сталкера, их спутники и ходячие раненые. Любопытствовали. Подошел дежурный врач, и санитары по взмаху его руки развернули крайний тюк. Из ткани вывалилось высушенное до костей человеческое тело. Викинга нервно передернуло. Он то думал что с Зоной покончено раз и навсегда, а она и здесь его пытается достать, приветы шлет. Ну и ладно, джентльмен не уклоняется от свиданий со старой подружкой. Придем на встречу и объяснимся.

- Эрих, у тебя хватит полномочий тихо обустроить наш быт? Нас пять человек. Жилье, патроны, бензин и всякая мелочь по хозяйству. Проводников из местных жителей мы найдем сами, - вздохнув, сказал сталкер. Лицо его резко осунулось, лоб покрылся морщинами.

- Все что угодно, даже талоны в офицерский бордель, - заверил Викинга партийный товарищ. - Только местные не будут сотрудничать с нами. Не надейся.

- Ты не понял. Это кровососы, вампиры, чтоб тебе было понятнее. Они не делят нас по расовому признаку и по классовой принадлежности, для них любой человек просто еда. Зайдут на хутор, выпьют там у всех кровь, и будет у нас с населением полный консенсус. Обеспечь нам отдельно стоящее помещение, охрану, и после обеда, приходи к нам, будем материалы изучать.

Что- то лающе сказал на немецком младший эсэсовец. Его было понятно и без перевода. В гости просится, тоже хочет знать, в чем дело.

- Ты и еще трое, - сказал сталкер и показал ему растопыренные пальцы для убедительности. Тот понятливо кивнул, взаимопонимание налаживалось.

Перехватив испуганно-восхищенный взгляд девочки итальянки, Викинг улыбнулся и расправил плечи.

- Не волнуйся, малыш, это всего лишь кровососы. Покрошим их мелко, слава Черному Сталкеру, это не химера.

Они сделали шаг навстречу и обнялись. Мир вокруг качнулся, и волна черных волос захлестнула руки и сердце Викинга.

- Ты обещаешь не рисковать без нужды? - шепнула на ухо девушка его мечты.

- Да о чем речь! Парни слепых псов голыми руками душат, не волнуйся за нас. Дело привычное, почти семейное. Традиция. Не уходи никуда, сейчас нам жилье выделят, мы и тебе уголок найдем.

- Нам надо ехать, у нас приказ.

- Ерунда, куда вы поедете, когда по дорогам партизаны и вампиры, здесь останетесь, Эрих вас от всех отмажет. Вы остаетесь с нами. Навсегда. Соглашайся!

- Я согласна, теперь тебе осталось договориться с дуче.

- Решим вопрос, легко, - сталкера несло, как на крыльях. Не было в мире ничего невозможного. - Ротмистр, помогите нашим новым приятелям советом, чтоб переделывать не пришлось. Гнат, Сергей, за вами продукты. Ваше сиятельство граф Альба, позвольте представить вам нового члена нашей группы княжну Строганову. Прошу любить и жаловать!

За спинами раздался шепот, знающие русский переводили сказанное остальным. Штандартенфюрер бросил косой взгляд на сборище аристократов. Как все эсэсовцы, он добился всего, и звания и положения своими силами, потом и кровью, и не доверял тем, кто получал все лучшее просто по праву рождения. Однако они знали, что делать и спасли ему жизнь. Мелочь, конечно, но сильно обязывающая.

Подземелья на «Янтаре»

Тайники в подземелье устраивали люди опытные. Патроны, медикаменты и артефакты. Ничего лишнего. На полу изредка встречалось оставшееся от прежних обитателей оружие. Состояние его было ниже среднего, но в моем положении стоило подбирать все, что стоило хоть каких-то денег. Тщательно обобрав анфиладу из нескольких комнат, разбив все ящики и жестяные коробки, я вышел к лестнице идущей вниз, параллельно с широким пандусом. Переведя дух, двинулся дальше.

Сколько же средств было вложено в этот подвал! Вертикальную колонну, уходившую вверх, окружали несколько круговых платформ, соединенных между собой лестницами. Если просто сдать все железо в металлолом, можно было жить, ни в чем себе не отказывая, до конца своих дней. На переходах притаились несколько аномалий, все типа «жарка». Рядом с ними в опасной близости лежали любимые Юнцом «капли». Собрав все артефакты, двинулся дальше. Но главный приз ждал меня дальше.

Каждый, кто хоть однажды залазил на пыльный чердак старой дачи или дедовского дома в деревне, знает это чувство. Предчувствие удачи пополам с надеждой. Как только я увидел этот деревянный ящик, запрятанный между неустановленным оборудованием, понял - мне крупно повезло.

Мой коронный удар ножом - сверху вниз. Работают не только мышцы руки, но и всей спины, и вес всего тела в придачу. Сухие доски разлетелись в мелкую щепку, и под ноги вывалился военный защитный костюм «Берилл», совершенно не представляю какой номер. В первое время, когда о Зоне еще ничего не было известно, командование просто достало со склада штурмовые бронежилеты для прохождения участков, обработанных оружием массового поражения. Короче, после атомной бомбежки. Радиацию они снижали слегка, на какие-то проценты, но защиту от пуль давали серьезную, чуть ли не вполовину снижая ущерб от вражеского огня. Засунув добычу в рюкзак, я подумал, что все слишком хорошо, и по закону средних чисел ждет меня серьезная пакость. Подобрав на верхней площадке парочку «огненных шаров», напрягся уже полностью. Это мне жизнь и спасло.

Аномалию на переходе с гигантской конструкции в подземный коридор было видно метров с двадцати. Для совершенно невнимательных посетителей у стеночки лежал труп. Стоп-сигнал. Зайдя в кабину управления, я увидел на стене надписи. Серьезные парни здесь побывали. Стрелок, Клык, Призрак и Меченый. Взяв в руки осколок кирпича, оставил свой след на земле. «Проверено - мин нет!». И подпись, Сотник из Темной Долины. Поглядел вокруг. На самом верху этой машины голубоватым светом отливал стакан, явно из бронестекла, а в нем, в питательном растворе, плавала страшная голова. Жуткие эксперименты здесь ставили граждане с дипломами. И не прибрали за собой, твари. Вот вылезет оно из аквариума, и что делать будет? С особой любовью относиться к человечеству, причин у него нет. Посмотрев в глаза существа, я сказал:

- Прости нас, если сможешь, ибо не ведали мы, что творят наши братья.

Убивать надо таких, братьев, естественно, поговорю с Кречетом, пусть учит, а то звание дали, а отдачи от меня никакой. Только и умею артефакты собирать. Оглядевшись, двинулся в вырубленный в скале коридор. Тут меня и приложило. Черные пятна перед глазами, замотало из стороны в сторону, чудом в «жарку» не свалился. В ушах шум, из носа кровь. Удар пси-излучением, контролер рядом.

Cпрятался за угол, затих. Отлежался немного, полминутки, и выскочил на середину прохода. Поворот налево и широко распахнутая дверь в правой стене. Видел я такие двери, полметра стали, ничем ее не возьмешь. Местные жители этот вопрос решают просто. Крошат в пыль камень и бетон вокруг, и дверь вываливается на пол. Эта пока на месте. Ничего особенного я не умею, значит, будем драться по-уличному, без правил. Держитесь, монстры, банковские клерки в Зоне!

В детстве любишь верить в сказки со счастливым концом. Потом за тебя берется государство и люди, исчезает надежда увидеть настоящего Деда Мороза, а вера в собственную удачу остается с тобой до самой смерти.

Я завыл, заглянул в дверной проем, и резко отпрянул. Контролер стоял в дальнем конце широкого зала. Руки он держал перед собой, готовый к атаке. Сбил его с толку боевой клич чернобыльских псов. Акелла может гордиться мной. В голове мелькнула идея. Помещение большое, но пустое. Есть время собирать гранаты, и время разбрасывать их. Конечно, можно и самому здесь лечь, но никто не живет вечно. Из чужих захоронок досталось три «лимонки». Их осколки пройдутся стальной бритвой по всем закоулкам в поисках живой плоти. Плотно прижавшись к стальному косяку, и широко открыв рот, давая дополнительный шанс уцелеть ушам, швырнул внутрь гранаты, одну за другой. Грохот разрывов качнул стену, шальной осколок рикошетом от стены с визгом ушел в потолок. С полуавтоматом наперевес я ворвался в зал. Восемь патронов с картечью должны были послужить окончательным доводом в правоте человечества, но они не пригодились. Добивать было некого. Контролер был однозначно мертв. Голова и ноги лежали на середине прохода, а все остальное стекало с потолка. Присмотрев за решеткой у стены очередную «жарку», прибрал за собой. Слегка мутило, но я все еще был жив.

Здесь тоже было чем поживиться. Кого здесь держали за решетками, было непонятно. В каждом загоне был оборудован маленький бассейн. Очень надеюсь, что этот эксперимент закончился неудачей. Может быть здесь родина снорков? Люблю поговорить с умными людьми, особенно с собой. В одном из пересохших резервуаров лежал рюкзачок, славненький такой, с контейнером. Не стал я его открывать, притомился сильно, а до ангара путь не близок и запутан. Сложил в найденный вещмешок все находки, папочку научную для Умника, пусть читает. Стянул с бритой головы кепку белую, вздохнул над телом мертвого сталкера. Вот и встреча с легендой. Здравствуй, Призрак. Молитв не знаю и в бога не верю совсем, а служителям его еще меньше. Пусть Зона будет к тебе милостива в краю далекой охоты, коллега. В крайнем загоне прямо в бассейне была серьезная дыра в старые штольни. Танк не проедет, а для человека прямо парадный подъезд. Отступать мне давно было некуда, так что двигаемся дальше. В жестяных коробках нашел две сотни патронов к «винторезу». На сердце повеселело, хорошо, когда можно не считать боеприпасы. Древнее подземелье содержалось в порядке, чисто и уютно. На одном из поворотов вечным огнем горел факел порванного газопровода. Мы пойдем сквозь пламя, домой сильно хочется. Проскочил на скорости, ничего страшного. Обходя бочки и брошенные баллоны, добрался до вертикальной лестницы. Проверил оружие и полез вверх.

В конце подъема, увидев белый свет, ощутил прилив новых сил. Выбрался. Затевалось здесь очередное грандиозное строительство, построили плотину и все. Остальное не успели, старый взрыв помешал, тот, самый первый.

Места оказались уже знакомые. С моей технической площадки был великолепно виден разбитый вертолет, памятный со вчерашнего дня. Как быстро время летит, дома, на базе, парни с ума сходят, куда я подевался, надо исхитриться весточку послать или самому выбираться. Рядом с обломками стояли, оглядывая окрестности несколько зомби. Да только сегодня у меня в руках был привычный ствол, точная копия доставшегося мне от Панды, а это, братцы, совершенно другой расклад. Положил всю пятерку, потратив двенадцать патронов. Кто-то скажет, что семь лишних сжег, пусть сам попробует. Легкая дымка, зомби с кустами сливаются, снизу снорки рычат, отвлекают. Нашел место пониже, спрыгнул, забрал у дважды мертвых все имущество подчистую. В Зоне чище будет, а мне пригодиться. Прошел метров двадцать и понял, что перебрал с весом, силы на пределе. Добрался до приметного крестика на склоне и припрятал там два помповых ружья, патроны и бронежилет. После обеда вернусь, заберу, благо недалеко. До забора рукой подать, вон он, родной. Одного не понимаю, зачем было его ставить и проволоку сверху натягивать, если ворота настежь? Очередной выверт ученого сознания, наверно.

Вот стоит чуть-чуть расслабиться, и сразу мордой об асфальт. Во дворе ангара бушевали страсти, а я и не заметил. Действующих лиц было целых пять, двое из них ругались, еще один держал ствол наизготовку и целился в моих утренних знакомых.

- Короче, ты, урод, или будешь нам должен два артефакта по три с половиной тысячи, или вали отсюда к сноркам, у них тоже время к обеду! - орал один из пришлых на мелкого мужичка, который ружье где-то потерял.

Не понравилось мне это. Вспомнив, однако, своего приятеля Фунтика, как он ловко людям предлагал поработать для его пользы, решил пока резких движений не делать. Убить их легко, вот только обратно уже не воскресишь.

- Эй, почтеннейший, вы бы ствол убрали, а то не на равных разговор получается, - влез я в плавное течение дружеской беседы. Чудак не внял совету и при этом стал поворачиваться ко мне. Может быть, он был так воспитан. Что ж, в его смерти виноват он сам. Пуля из «винтореза» отбросила его на пять шагов. - Держи, - сказал я и бросил малышу Охотнику гладкоствольное помповое ружье, одно из найденных у бродячего торговца, из вагончика. Он ловко поймал его в воздухе, и сразу лязгнул затвором.

- Господа, будем считать смерть этого несчастного нелепой случайностью, - было внесено мной предложение. - Это ведь глупо и смертельно опасно тыкать в человека оружием. Или ты хочешь его убить, тогда стреляй, или нет, тогда убери ствол.

Повесив винтовку на плечо, стал ждать ответа.

- Вовремя ты вернулся, Сотник! - обрадовался Фома. - А то бы поставили на счетчик, вовек не рассчитаться.

Парочка гостей приуныла, но один глянул на меня с нескрываемой насмешкой.

- Что вас так развеселило, любезный? - спросил я.

- Назвался бы лучше Зомби, из новых страшилок эта лучше. Или Фунтиком, тоже монстр еще тот. Сотник из той компании самый безобидный, боев серьезных не вел, в отличие от Епископа, никого из главарей не завалил, так болтался в Зоне, как цветочек аленький.

Ничего так не обижает человека, как чистая правда. Все точно, в этом-то вся и закавыка. Печально мне стало.

- Ребята, расскажу вам поучительную историю. Жили-были ленивые и осторожные люди. Рисковать они не хотели, а работать не могли. Есть и выпить им хотелось каждый день, и тогда они решили сшибать деньги со сталкеров. Попался им однажды дядька по имени Выдра, и замучили они его насмерть. А потом один из них попался нам. Подвесили его за ручки сахарные, без мозолей, на перекладину в воротах центрального комплекса, и выдернули ему кишки через задницу, прямо на асфальт. Вы сегодня далеко зашли в том направлении, которое ведет прямо на перекладину. Видите ворота? Вот туда и идите.

Своего я добился. Насмешка у гостя незваного исчезла. У второго воображение было лучше, он представил картинку в деталях, и от него запахло.

- Отходим в ангар,- предложил я своим, и мы, не выпуская пришлых из виду, двинулись к дверям тамбура. Незваная компания медленно отступала к ограде. Гостеприимно распахнулась первая дверь, и наша тройка спряталась за железными стенами коридора. Добрались.

Толстяк профессор пританцовывал у входа. Точно, вспомнил, Круглов его фамилия. Говорили о нем на кордоне. Кажется, попадал он в историю с наемниками на Дикой территории. А что сейчас не вышел, тут его право, они как торговцы, совершенно нейтральны. Им наши перестрелки не интересны, их оружие - деньги. Объявят награду за голову, и будет за тобой вся Зона гоняться.

- В душ пошел, - озвучил свои планы. Подошел к стойке, выложил лапы снорков, сгреб купюры. Ссыпал в ящик артефакты, деньги и лишние бинты. Высыпал на стол собранные стволы и патроны. - Выберите себе, что понравиться, остальное обменяйте у Сахарова на еду и медикаменты. Не всегда будет везти. Работайте.

Поставив винтовку в пирамиду, двинул в санблок. Минут через двадцать, мокрый и довольный, с постиранной майкой в руках, вышел в коридор. Жизнь в ангаре кипела ключом, просто бурлила. Безымянный тип без возраста передвигал по столу аптечки, банки тушенки и напитка. В центре стола стояла бутылка водочки. По его взглядам на нее, было ясно, как он в Зоне оказался.

Фома разложил мои патроны на койке и чистил мой «винторез». В дверях в нашу комнату стоял Сахаров, а Круглов бегал по коридору. Разминался. Развесив одежду, я вытер руки, расстегнул боковой карман рюкзака и достал добытую папку.

- Посмотрите и скопируйте, потом вернете, - порадовал хозяев. Их как ветром сдуло. - Меньше народу, больше кислороду. Что у нас на обед?

Народ посмотрел на меня изумленно. Представив холодную тушенку с галетами вприкуску да под водочку, содрогнулся.

- Эй, хозяева, вернитесь, проведем переговоры, - крикнул громко. Через минуту они появились, держа файл четырьмя руками, и было ясно, что без драки они его не вернут. - Спокойно, господа, слово есть слово, не волнуйтесь. Что вы можете нам предложить сделать и как расплатитесь? Горячее питание обязательно. Подумайте.

Эти хитрецы даже не переглянулись. Не буду с ними в карты играть, разденут до нитки, сыгранная команда. Первую скрипку повел, неожиданно для меня, Круглов.

- На обед бульон куриный, плов с овощами, компот и мороженое с джемом.

Мороженое меня добило. Живут же люди. И едят с тарелок.

- Работы немного, - запела вторая скрипка, профессор Сахаров. - Сегодня сходить на болото, датчики снять, связь не работает, снорков погонять, каждому по «Абакану» с боекомплектом и две научные аптечки. Форма наемников. Горячее питание и бесплатное лечение. За хабар, как своим, денег будем давать больше. Если связь не восстановится, надо будет на Бар идти, к генералу Воронову.

- Вы как, согласны? - спросил сталкеров. Они замотали головой. Автомат оружие серьезное, не у каждого есть. Многие приходят с пистолетом, с ним и умирают. Приманка знатная. - Мало, по тысяче в день и договорились.

- Согласен, - быстро сказал Сахаров и я понял, что продешевил. Раза в два. Ничего, всю жизнь здесь не проживешь, а есть хочется сейчас.

- Парни, за полдня не нашел ни одной «электры», не там ходил, наверное. Где тут ближайшая? Помогите советом новичку.

- На «Ростоке». Здесь, на Янтаре, аномалий нет. Только зомби, контролеры и снорки, - ответил мне Охотник и поставил почищенную винтовку к стене.

- В подземелье одни «жарки», - дополнил я список.

- Через завод не пройти, там контролеры, - открыл рот второй. - Меня зовут Дима Бродяга. А ты точно тот Сотник, из Долины?

- Мне поклясться? - улыбнулся я.

- Лучше нож покажи, с золотым трезубцем, который тебе Гетман подарил, - недоверчиво сказал Бродяга.

- Пусть меня сожрет Зона, если я вру, - и положил на стол подарочный клинок, обычный нож офицера гвардии. В Киеве их тысяча, а тут уже легенды накрутили. - Только мне Гетман орден вручал, а нож шеф разведки дарил, давно в Смоленске. Они с Кречетом сюда летали, подкрепления подвозили, потери у нас были как у шахтеров. Через завод шагом не пройти, только бегом, тут ты прав.

Вспомнил всех погибших, закручинился. Пришел Круглов, пригласил к столу. Поели как белые люди, сложили тарелки в моечную машину и сели карту изучать. Выходило, что лезть нам за датчиками в самое болото, по краю которого я на зомби охотился. Там в центре остров обозначен, а сколько снорков бегает, никто не знает. Вот сейчас сходим и посчитаем.

Проверили автоматы, винтовку я брать не стал, патроны еще тратить. Натянули серые с дымчатыми разводами костюмы наемников. К вечеру надо выйти на «Росток». Хотя бы оглядеться, прикинуть какие они, эти хваленые волки Зоны. Временные партнеры по работе скинули лишнее железо ученым, зачем лишнее таскать, тяжело это. Стали мы одинаковые, как оловянные солдатики. Одежда, автомат на плече, ружье в руке. Только рост у каждого свой, да мысли в голове разные.

- Доведут тебя бабы и водка до цугундера! - гаркнул я Бродяге в ухо.

Тот или цитату знал, или мысль о девках понравилась, заулыбался.

- Что за орлы к нам залетали? - стало мне интересно, да и дорога за разговором короче. И, вообще, любопытство - двигатель прогресса.

- Бандитов в Зоне стало меньше, в свете последних событий, сталкеры зажили богаче, и сразу появились такие нелюди, кому чужой центик кажется личным оскорблением. Начали пьяных обирать, в карты обыгрывать, за долги на Арену в бой выставлять. Типа победишь, рассчитаешься.

- А проиграешь?

- На арене правило одно, оно же главное - живым остается победитель. Бой до смерти. Сурово, но справедливо. Можешь бросить вызов любому, но помни что ставка - жизнь. Дело добровольное, сугубо личное. Раньше было. А сейчас выставят двух проигравшихся, ставки делают, мошенничают.

- Как? - искренне удивился я.

- Не знаю, - признался Бродяга, - но выясню. Основной в этой компании Сержант. Из бывших сотрудников. Подпевал у него трое-четверо. Одного ты видел, Воробей зовут. Раньше добавляли «младший», пока Меченый старшего брата не пристрелил. А вы чего кинулись за Выдру рассчитываться? Военные с одиночками не пересекаются, негде.

- Начинали мы вольными сталкерами, недолго, правда, но все-таки. А дядька Семен с Выдрой хорошо знаком был. Наше первое дело в Долине, Кочергу с его бандой ликвидировали, а там понеслось. Зомби к нам вышел, Волк присоединился, такой отряд получился, хоть Париж на штык бери.

Под ногами захлюпала вода, мы дошли до болота.

- Бродяга, твои цели слева, мои справа, Фома тыл прикрывает, - скомандовал народу. В конце концов, есть среди нас лихой разведчик, целый подполковник.

Профессор попытался с невнятным криком кинуться вперед, но я удачно сделал ему подножку и дал ногой в зад. Экстремал нашелся на нашу голову.

Снорки нас учуяли и стали брать в кольцо. Заметив одного, застывшего в засаде под разбитой лодкой, снял его очередью патронов на десять. Азартное оружие автомат, трудно вовремя остановиться. Бродяга выстрелил прямо в кусты.

- Видел, что-то? - спросил.

- Нет, на звук стрелял, - ответил он.

Хорошая подготовка, подумалось мне. А с плохой тут не выживешь, Зона вокруг, не курортная местность. В этот момент снорки на нас и кинулись.

Пошли дружно, как по команде, только слишком кучно, за что и поплатились. Два автоматных ствола пробили в атакующей стае изрядную брешь, и твари бросились врассыпную. Вдогонку я свалил еще одного и заорал:

- Деньги разбегаются! Охотник, стреляй!

Тут Фома показал класс. С одного магазина, по движущимся целям, он попал в четверых мутантов. Все начали палить вдогонку. Бесполезно потратив обойму, сказал:

- Шабаш, кончайте. Дима, прикрой, мы лапы собирать.

Взяв охотничьи трофеи, перешли неглубокое болотце и выбрались на остров. Тут мы в засаду и вляпались.

Профессор побежал к своим любимым датчикам, Охотник наблюдал за болотом, мы с Бродягой шли, не торопясь, за ученым, когда из зарослей кинулись злобные зверьки. Потом посчитали, было их всего пять, но в тот момент я бы поклялся своим счетом в банке, что тварей десятка два. Меня сбили с ног сразу, рухнул в неглубокую лужу и утопил в ней автомат. Удар в спину отшвырнул меня на метр, и, оставив надежду поднять свое оружие, я схватился за помповое ружье. Главное, никого из своих спутников не подстрелить, и ощутив за спиной зловонное дыхание, резко развернулся, сразу стреляя.

Полетели в сторону куски мяса и обрывки противогаза. Снорк прыгнул слева, последний патрон сгорел зря, промахнулся, и перезаряжать некогда. Вот тебе прикладом по башке, и раз, и два. Ручка и цевье вдребезги, а снорк только громче воет. Где мой нож?! Он уже в руке. Сверху вниз, слева направо, только брызги крови в лицо и на руки и вой атакующего чернобыльского пса. Надо ответить, да в горле воздуха нет и кругом тишина. Ага, это я выл и всех перепугал и людей и снорков. Бывает.

- Что это было? - пролепетал испуганный Фома.

- А я понял, - сказал Бродяга. - Бегите или умирайте, типа так.

Я посмотрел на него с уважением. Мне не приходилось задумываться над речью псов. Маленький щенок Плакса вырос на моих руках, и жизнь стаи навсегда переплелась с историей отряда из Темной Долины. Мы просто знали каждый призыв, не пытаясь перевести рык и вой в человеческие понятия. Дмитрий оказался прирожденным посредником между людьми и чернобыльскими псами.

- Верно, клич атаки. Готовьтесь к смерти, мы здесь.

- Где ты так наловчился, Сотник?

- У нас в Долине у всех разумных существ равные права, - пояснил я. - Датчиками занимайтесь, закончим и в ангар. Там за столом с чаем наговоримся.

Осмотрелся вокруг. Еще двух снорков убил стоявший на берегу Охотник, а последнего, пятого, рвавшего комбинезон Бродяги на мелкие тряпочки, застрелил профессор. Вот тебе и ростовщик с дипломом. Надо думать о людях лучше. У меня на спине тоже появилась дыра. Недолго я красовался в костюме наемника.

Под кустом, ближе к западному берегу островка лежал наполовину засыпанный сейф. Много их здесь было в старые времена советской империи. В каждом кабинете по сейфу. Не выдержала страна их груза и развалилась. Потом они пригодились, приладили их сталкеры под тайники и резервные закладки. Чутье меня не подвело, был там артефакт.

- «Слюда», - определил Бродяга. - Высокого класса штучка, больших денег стоит.

Круглов закончил сбор данных, и мы двинулись в обратный путь. Осторожно, естественно. Сталкеры в Зоне бывают либо смелые, либо опытные. А смело-опытных здесь нет. Дошли без приключений. Наша вылазка разогнала снорков в окрестностях ангара. Сахаров посмотрел на разодранные комбинезоны, и, не сказав не слова, забрал их в ремонт. Так же молча выдал патроны. Поровну поделили деньги, выдав профессору его долю. Порви тот снорк Бродягу, совсем иначе все могло повернуться. На запах крови снорки бы сбежались издалека, это даже я знаю, с малым опытом.

Партнеры мои шастали на свежий воздух, курили. Курили-то они там, а дышали-то здесь. Через час после возвращения в нашей комнате никотиновый запах забил остатки кислорода, и, взяв с собой спальник, некурящие сталкеры полезли на плоскую крышу. Предварительно поужинав, конечно. Оружие я все взял. Мало ли что, Зона вокруг.

В темноте меня разбудили капли ночного дождя. Расстегнул, значит, клапан. Посмотрел на небо, поискал звезды, не нашел. Можно смахнуть воду, закрыть мешок и спать дальше. Или вернуться в ангар. Или дойти до своей захоронки под крестом, надеть бронежилет и пойти на прогулку. Какой вариант ты выберешь? Пойти погулять? Привет тебе, вольный пес. Счастливой охоты. И еще тебе желаю, я желаю всей душой, если смерти, то мгновенной, если раны - небольшой. Скатившись по скобам на наклонной боковой стене, двинулся к тайнику. Добрался быстро и спокойно, оделся и направился по разбитой грунтовке на восток.

Вскоре под ногами земля вперемешку со щебнем сменилась асфальтом. Неплохо жили раньше, в такой глуши дороги делали. Впереди вспышками пламени отсвечивал проезд под железнодорожными путями. Ветер заносил в аномалии мусор, и тот сгорал в могучем огне «жарок». Если поскользнусь, то все, финиш. Шаг влево, шаг вправо считаются попыткой к бегству, охрана стреляет без предупреждения, даже пепла не останется. Вологодский конвой и Зона не шутят. Вперед, Сотник, сталкеров в рай без очереди пускают. Держись по центру, прижимайся к колоннам!

Проскочил, клянусь Темной звездой! Что-то про нее Умник говорил и Акелла. Вот и ко мне привязалось. А вон там, на развалинах многоэтажки, на посту курят. Сколько их там и кто? Подкрадусь ближе - узнаю.

Где- то в лесу

С лесом все было не в порядке. Деревья покрылись седыми прядями неприятного вида. Пока дрался и уходил от погони, некогда Александру Михайловичу обращать внимание на всякие мелочи. За спиной день кричали, постреливая для острастки, уговаривали сдаться. У немцев это лучше получалось, те хоть знали что говорить: «Партизаны, все получат горячую пищу, раненым будет оказана медицинская помощь, выходите из леса». Только никто им не верил, помнили нескончаемые колонны пленных и треск очередей, которыми охрана добивала раненых и обессиленных. Ну что ж, на войне как на войне. Горе бросившим оружие, сказано две тысячи лет назад.

Часа через два разведчик разобрался в местной географии. Асфальтированная дорога, шоссе, как говорили бывшие военные, загибалась здесь дугой, отрезая этот не очень большой участок леса, ограничивала маневр. По солнышку тут было не определиться, небо было затянуто серыми тучами, из которых в любую секунду мог брызнуть дождь и так же неожиданно прекратиться. С другой стороны путь надежно перекрывали невысокие, но обрывистые каменные стены долины. Вот и получалось, что попал партизан в загон огороженный, дождутся ребятки на дороге подкрепления из города, и пойдут на прочесывание. И будет ему вечная слава или нет. Как бой сложиться. Если пойдет по окрестным деревням слух о перестрелке лихой, может и узнают в отряде о судьбе его. В этих местах он раньше не был, точно. Техники здесь битой стояли горы. Как в сорок первом летом. Танкетки странные на колесах вперемешку с грузовиками. В кузове одного из них на изгибе дороги сидел еще один снайпер. Сколько обычных стрелков было в прикрытии, Александр Михайлович не понял, но двух видел четко. Наглые, сидели прямо у костра. Один стоял на коленях и раскачивался из стороны в сторону. К снайперской винтовке оставалось всего семь патронов, и потратить их хотелось с толком. Вот приехало бы начальство с проверкой, офицер эсэсовский, или инструктор райкома партии, вот для таких гнусных рож пули не жалко. Поборовшись еще с собственной бережливостью, разведчик принял компромиссное решение, и тщательно прицелившись в снайпера, затаил дыхание и нажал на спуск. Еще падала винтовка из рук убитого, когда на дороге вскинулся султан разрыва. Миномет проглядел, глаза дырявые, ругнул себя боец, и со всех ног бросился в гущу леса. Смерть опять бежала с ним наперегонки, но человека, воюющего второй год без выходных и отдыха в тылу этим трудно удивить.

- Сдавайся, сталкер! - завывали сзади.

Видно крепко их достал этот Сталкер, вон как их разобрало, подумал с уважением о незнакомом человеке партизан, тщательно укрываясь за стволами деревьев от шальных пуль. Погоня патронов не жалела. Видать казенные. Пора им сдачи дать. Выбрав позицию между трех валунов, он залег с автоматом наизготовку. Перед ним расстилалась широкая, метров тридцать, прогалина, и на нее выскочили сразу четверо в серой форме. На открытом месте у человека против стрелка в укрытии шансов нет. Старая истина получила очередное подтверждение. С одной очереди на две трети рожка он уложил всех. Подождав около минуты, разведчик догадался, что цепь облавы не заметила потери и ушла дальше. Не колеблясь, он побежал прямо к дороге. Пока все караульные бегают по лесу, его ловят, самое время уйти куда-нибудь, главное далеко и быстро. Оставалось только решить один вопрос, дойдя до шоссе, повернуть налево или направо?

Ответа так и не нашлось. За сотню метров от асфальта боец увидел стаю жутких чудовищ. Так могли выглядеть адские псы, прошедшие сквозь огонь. Жуткие подпалины на шкуре и мертвые глаза были не самым страшным в них. Стая была на охоте и охотилась она на людей. На отбившихся одиночек. На него. Он начал прицеливаться в вожака, коричневого пса с разодранным ухом, и ощутил, как его водит из стороны в сторону. Вот тогда страх и навалился. Ноги налились свинцом, горло пересохло и сбилось дыхание. Так куда же занесло бойца, прямо к черту? А драться надо. Выдернув из-за ремня немецкую гранату на длинной ручке, кинул ее прямо в небо, и пал за ствол поваленного дерева. А после взрыва паника прошла. Понятно, что переход дороги не получился, уже слышался позади шум приближающейся облавы, и надо было уходить. Даже если они его и достанут, счет на сегодня выигрышный. Низко пригнувшись, боец побежал к скалам. Пусть они ему спину опять прикроют.

1942 год

После обеда в столовой госпиталя, не дав команде Викинга встать, к ним подошел младший эсэсовец.

- Спросите, парни, какое у него звание и что он такой серьезный, - попросил сталкер. Перевод не потребовался, немец сам представился:

- Унтерштурмфюрер Хассель.

На стол он поставил поднос с пустыми ампулами и использованными одноразовыми шприцами. Викинг сразу перехватил инициативу.

- Встать, подойти и нормально доложить. Выполнять!

Эту и несколько других фраз на немецком языке он составил на компьютере развлекательного центра и тщательно вызубрил. Выговор у него оказался саксонский. По крайней мере, по оценке программы перевода и обучения.

- Вот, сейчас видно достойного воспитанника родины и партии.

Израсходовав последние запасы чужого и не самого любимого языка, кивнул ротмистру, чтоб переводил.

- Наша группа выполняет особое задание, - сообщил сталкер и в подтверждение хлопнул по столу могучим документом. Выученик гитлерюгенда проникся важностью момента, увидев подписи. - Ты будешь нам помогать по мере сил. Лекарства и медицинское оборудование у нас самое новое от союзников с востока. Видишь везде написано: «Сделано в Китае». Согласно торговых правил, пока на английском языке. Мусор утилизуй, в печке сожги. Следи за лечебными артефактами. Как только они от пациента отпадут, сразу можно ставить следующему. Если у нас появятся раненые - заберем. Пока пользуйтесь. На что не пойдешь ради взаимовыручки. Будешь себя хорошо вести, встретишь новый год капитаном. Свободен, младший лейтенант. Через двадцать минут смотрим секретный учебный фильм о борьбе американской спецгруппы с невидимками. Называется «Хищник». До просмотра все свободны.

Викинг с Къяреттой залезли на заднее сиденье автомобиля, и выпали из реальности. Прижавшись друг к другу, они вели неспешный разговор. Говорили об Италии и Сицилии, о развалинах в центре Рима, семи холмах города и Викинг никак не мог их вспомнить все, а потом пришел Гнат и сказал:

- Все, собрались фильм смотреть.

Сталкер метнулся наверх, настроил экран, объяснил ротмистру и Давиду, то есть графу Гарсиа, азы управления, стоп-кадр, перемотка и убежал. Война может подождать, когда человеку встречается фея из сказочной страны. Через минуту, уже обняв княжну, и приготовившись ее поцеловать, Викинг крупно ошибся. И кто за язык тянул.

- На Сицилии от войны не укроешься, там американцы высадятся через год.

Тут его в оборот и взяли ручками нежными и ласковыми. Правды он не сказал, не сумасшедший, кто в такое поверит? Пришлось выкручиваться.

- Понимаешь, малыш, наш род на протяжении последних полутора тысяч лет возглавляет разведку княжества Польско-Литовского. Агенты у нас по всему миру, представляешь, сколько наших земляков разъехалось во все страны. В Америке живет очень перспективный поляк Збигнев Бжезинский. Верю, будет парень крупным политиком. Информация от него. А ты у меня будешь экспертом по итальянским делам. Слушай подробности. Несколько лет тому назад власти США арестовали крупного итальянского бандита Чарли Лучано. Сейчас с ним работает военная разведка. Они заключили сделку. Они ему свободу, а Счастливчик Чарли и его люди обеспечивают им данные по береговой охране острова. Это убедительно или нет?

- Очень. Я всегда начинала утро с чтения «Нью-Йорк таймс». Аль Капоне и Дилинджер, Лучано и Корлеоне, Кеннеди и Маранцана были моими героями. Отважные как Гарибальди, покорители заокеанских земель. Лучано - это серьезно. Где же нам укрыться от ветра войны?

- Есть идеи, не волнуйся. За тебя думает фюрер, - пошутил Викинг, и тут загрохотали выстрелы. Пришлось отвлечься и подняться наверх. Не выдержали нервы у капитана Гелена. Увидев в зеленой листве призрачный силуэт чужого, он открыл по нему огонь. Выразив неудовольствие, сталкер отобрал у всех нервных оружие и свалил на стол. Къяретта заинтересовалась и решила смотреть ленту со всеми. А Викингу все равно где сидеть, лишь бы она была рядом. Час пролетел незаметно, центр выключился, и наступила тишина. Недолго простояла, народ кинулся обмениваться впечатлениями.

- Вы видели пулемет? Нам такой дадут?

Это любитель оружия Гнат.

- Как представитель арийской расы мог воевать вместе с черными?

Кто о чем, а вшивый о бане. Забиты у лейтенанта мозги глупой пропагандой. Надо полечить. А то беды не оберешься. Поставил программу перевода и, подглядывая на экран, высказался.

- Давай полегче с этими бреднями насчет расы господ. Вышли, мать их за ногу, сыны Ария неизвестно откуда и пошли не знают куда. Японские подводники вырезают печень у пленных матросов и едят сырой, прямо у них на глазах. Союзники, понимаешь. Конечно, зверем жить проще. Такие в снорков и монолитовцев и превращаются. А ты попробуй человеком остаться. Человеком быть трудно, часто больно, но, на мой взгляд, интереснее. Прежде чем развивать тему недочеловеков, прогуляйся по госпиталю, найди фронтовика с наградой за зимнюю кампанию, и поговори с ним по душам, пусть он тебе расскажет о славянах в бою, когда смерть позади и смерть впереди, от нее никому не уйти. Есть упоение в бою у смерти мрачной на краю. Это тебе говорит специалист. Есть.

Къяретта с интересом глядела на его лицо. Показать ему семейную реликвию сейчас или позже? Простым семейным сходством такие совпадения не объяснишь.

- Просто примите как данность. Противник может переходить в режим невидимости. Одним словом - «стэлс». По американскому самолету невидимке. Наш партийный друг наверняка подобрал нам жилье. Пойдем обживать апартаменты.

Краузе освободил для группы домик на окраине Чернобыля и поставил во дворе потрепанную, но на ходу трофейную чешскую «Шкоду». Две бочки бензина и полевая кухня довершали водопад из рога изобилия, пролившегося на удачливых авантюристов от щедрот национал-социалистической партии.

- Вечером после ужина песни и пляски, - сообщил всем Викинг.

Жизнь потихоньку налаживалась. Самое главное - молчал счетчик Гейгера. Все остальные проблемы можно решить в рабочем порядке.

Киев

Беспорядки в Киевском централе начались в комнате отдыха в самое неподходящее время. Передачу «На страже закона» любили смотреть и охранники и заключенные. Узнавали знакомых, прикидывали, кого скоро увидят в родной тюрьме. Не всем так везло. Гетман строго соблюдал европейскую конституцию, и суды смертных приговоров не выносили. Но очень многих за руки, за ноги вытаскивали из «черного ворона» и стреляли на обочине при попытке к бегству. Совсем невезучих отдавали родственникам жертвы для самосуда. Клочки от них тоже показывали по телевизору. Очень впечатляло.

Нездоровая тишина наступила, когда стали показывать нейтральный сюжет. Торжественно хоронили офицеров, погибших при выполнении задания. Это тоже не было чем-то из ряда выходящим. Да только одним из полицейских был хорошо известный всем Бывалый, а вторым авторитетный, идейный уголовник Гора. Камера крупно показала его спокойное, словно у спящего, лицо. Все метнулись ближе к экрану, разглядывать наколки. Надпись «Не буди» на веках была на месте.

- Он, - сказал старший по корпусу «Д» Вова Луганский. - Четыре ордена, однако, когда люди все успевают. Сидит с тобой в камере, у тебя только срок идет, а у него еще и выслуга лет. Правда, мы еще живы, а их хоронят.

- Гору вместе с Бегуном забирали, все думали по старым делам, а оказалось, по новым, - пошутил кто-то от окна.

Вопрос, где сейчас бродяга и весельчак Фролов еще не прозвучал, а репортер уже показал плиту надгробия. Пять фамилий, разные даты рождений и одна у всех дата смерти. Фролова и Раскатова знали все присутствующие.

- Вот и Бывалый, Осадчий его фамилия, двух других не знаю, наверно чистые служаки, в мундирах ходили, - прокомментировал Вова. - Устал я сильно, пойду, отдохну. Вы тихо тут. Они все равно были стоящие парни, я с Фролом бы в побег пошел.

Через десять минут дневальный заорал:

- Вова Луганский повесился!

Тут все и закрутилось. Охрана от греха подальше решила загнать всех в камеры. Замахала дубинками и электрошокерами, в ответ зэки сверкнули заточками и захватили корпус. Сожрав на кухне мясо и колбасу, выпустив друзей из карцера, народ задумался, что делать дальше. Надо было чего-то потребовать от начальства, например извинений и выпивки. Блатные люди конкретные, сказали - сделали, а не сделали, так опять сказали.

Потребовав у хозяина по бутылке водочки каждому на помин души, дополнили список. Пусть всех по очереди на могилку к друзьям свозят и Вову рядом похоронят. Вот так, мля! Не просто бунт затеяли, а за товарища! За память его и о нем.

В черный день пришла в голову майора Овсова глупая идея отправить в Зону капитана Найденова. Через три дня все начальство в Киеве взбесилось. В госпитале от проверяющих было шагу не ступить. Довольно быстро они установили, что главврач труп не осматривал, думая, что этим займется завотделением. Тот, в свою очередь, подписал свидетельство о смерти капитана, не выходя из кабинета, в рабочем порядке. Видел пациента при поступлении, сразу понял - не жилец. Опыт не пропьешь. Самое время для гостей было подойти к майору и задать ему ряд неприятных вопросов, но они исчезли так же внезапно, как и появились. Овсов засел в своем кабинете, чистил архив, приводил в порядок бумаги, готовился то ли к отставке, то ли к посадке. Наблюдал со стороны за стремительной карьерой ротного Омельченко. Самому надо было с Алексеем в Зону идти, сообразил вдогонку. А потом наступила глухая, ватная тишина. Он и часовой у входа. Или тому давно дали приказ, и он уже конвойный?

Вчера утром первый раз мелькнула надежда. Сначала поступил приказ перейти в режим повышенной боеготовности, потом его отменили и скомандовали передислокацию. Части с периметра уходили в Чернобыль, на их место вставали войска союзного блока. В такой кутерьме о нем через три дня никто и не вспомнит. Главное день простоять да ночь продержаться, а там захлестнет текучка и все вернется на круги своя. Не повезло, вспомнили. Из штаба прибежал начальник канцелярии, затряс пухлыми щеками, забрызгал слюной:

- Вам приказ, пан майор. Откомандируетесь в распоряжение Главного Управления по кадрам. Отправка немедленно по получению. Машина ждет у вашей квартиры.

Значит, на пенсию. Так и не стал полковником. Всю жизнь служил, что люди на гражданке делают? Застрелиться, что ли? Не дождутся. Болт им ржавый. Должок у него был. Перед семьей капитана. Надо им пенсию выбить и все льготы. Он от жизни устал, но по бойцовскому зол. Рано в тираж списали, покувыркаемся еще.

В Киеве все пошло абсолютно неожиданно.

- Начальник департамента на боевом задании, вас примет первый заместитель, - сказали ему. - Ваши документы на оформлении, но вы сразу включайтесь в работу. Вам в тридцать второй кабинет, третий этаж.

И дежурный офицер переключился на другие вопросы. Интересный департамент, где шеф ходит в поле, такие факты как бальзам по сердцу. Вот и нужная дверь.

На стук ответил уверенный голос. Этот тоже не из кабинетных служак. Пролил кровушки немало и своей и чужой. Опытный человек такие вещи понимает сразу.

Переступив порог, слегка опешил, несмотря на весь жизненный опыт. На манекене рядом со шкафом гардероба висел парадный мундир. Солнечные зайчики падали на потолок от шитых золотом генеральских погон. Шесть или семь рядов наград на кителе тоже впечатляли. Из-за стола выскочил чертиком из табакерки жилистый боец, и моментально оказавшись рядом, схватил майора в охапку и легко поднял в воздух. Сделал танцевальное па с Овсовым на руках, и бережно посадил в кресло.

- Неплохо для покойника, а? - спросил шалун майора.

Овсов открыл рот да закрыл обратно. Что тут говорить, когда перед тобой сидит человек, которого ты еще в прошлом месяце похоронил, под камень положил и на камне написал: «Кто прямо пойдет, тот о камень звезданется».

- В штатном расписании есть должность начальника отдела контрразведки. Звание полковника прилагается. Но работы будет много. Сейчас бери взвод гвардейцев и езжай в централ. Там в корпусе «Д» беспорядки и связаны они с нашей Зоной. Разберись. Удачи, полковник.

Чем хороша жизнь военного, так это наличием устава. Действуй по нему, и никто тебя не осудит. Овсов козырнул, сказал: «есть», и пошел выполнять приказ. В голове было непривычно пусто, мысли разбежались и гуляли на воле. Кажется, идея отправить Найденова за периметр оказалась не самой дурацкой. Неужели он уже полковник?

Зона, Дикая Территория

Я дождался момента, когда курильщик в очередной раз затянется. Огонек сигареты осветил его лицо, и, не упуская удачного случая, мой палец нажал на спуск. Окурок полетел вниз, рассыпая искры. Каждый в этом мире может делать все что хочет, и некоторым, самым везучим, удается умереть от старости. Вслушиваясь в ночь, двинулся дальше. Издалека доносился треск привычной аномалии типа «электра». Мне туда. Буду «капли» модифицировать. Интересно, удастся мне самому, без Умника, заработать в Зоне миллион? За всю работу в банке я скопил тридцать тысяч. Еще десяток и можно было присматривать квартирку в Афинах или Берлине. Сейчас мне можно купить десяток квартир, но эти деньги добыл для нас компьютер. Братец мой на микросхемах. Задумавшись, чуть не расшиб голову об вагон, прятавшийся в темноте. Сколько тут всего брошено. Пойду вдоль рельсов, по шпалам идти неудобно, шаг надо делать короткий, зато не поскользнешься. Через четверть часа неторопливой ночной прогулки вышел на открытое место. Под опорами козлового крана на погрузочной площадки сверкали на земле голубые молнии. Дошел. Собрав все артефакты вместе, кинул их на самый край аномалии. Потом собирать придется, а лезть в центр «электры» не стоит даже за очень большие деньги. Голубое зарево начала процесса переделки полыхнуло на полнеба. Осталось только позвонить в колокольчик и крикнуть: «Я здесь!». Надо спрятаться. Оглядываться по сторонам не буду. Плохой прибор ночного виденья на «Берилле». Вижу только зеленый фон. Полезу по привычке вверх на кран. Сработало на Янтаре, может и здесь удастся нехитрый трюк. Поднявшись на верхнюю открытую галерею, увидел рядом кабину оператора. Там должно быть кресло, можно нормально посидеть, если заберусь.

Получилось. Обивка с сиденья облетела за столько лет, но стальной каркас был на месте. Немного повозившись, я удобно устроился, и, сидя уснул.

Разбудили засветло. Можно считать сам проснулся, потому что люди внизу обо мне не подозревали. Громкие ругательства на земле заставили бы покраснеть даже девочку из английской спецшколы. Компания внизу матом просто разговаривала.

Не шевелясь, чтоб не выдать свое присутствие неосторожным звуком, стал слушать звуки чужой речи. Ребятки нацелились собрать урожай артефактов, не ими посеянный. Да бог им в помощь и бронепоезд навстречу. Спустя две минуты операция была завершена, и дважды хлопнул пистолет. Очередная сценка из жизни Зоны. Все достается победителю. Вскочив на ноги, я дал длинную очередь на весь магазин. Скупость ведь один из смертных грехов, кажется. В кабине оказался вместительный ящик, не замеченный мной в темноте. Выгреб оттуда костюм наемника, винтовку натовскую, «трехсотку», и пачки бронебойных патронов. Сгреб добычу, и стремительно кинулся вниз. Грохот автомата наверняка поднял на ноги всех вокруг. Самая беззащитная поза - ты спускаешься по лесенке с открытой спиной, в которую любая тварь может пулю всадить. А паренек оказался живучим.

- Фраерок Семочку убил, - хрипел он, и тянулся ручками шаловливыми к лежащему рядом пистолету.

- На хрена дохрена нахреначил, расхреначивай на хрен, - поговорил я с ним на его родном языке, и воткнул нож в горло. Надеюсь, он умер счастливым. Собрав все добро и свое и чужое, двинулся в обратный путь. В утреннем свете Дикая Территория выглядела вполне приличным местом, особенно в сравнении со Свалкой. Просто брошенная грузовая станция, забитая вагонами. Вот и здание, где я ночью часового снял. Вон еще один на крыше, за колонной прячется, только ствол торчит. У меня и так груз на пределе. Пойду на прорыв, на скорости. Заверну за угол, на дорогу к туннелю с аномалиями, и все, там уже не достанут. Прокравшись до конца вагона, увидел дыру в сетчатом заборе и фундамент строительного крана. Это не развалины, стройку не закончили, и уже насовсем. Не в этой жизни.

- Внимание, сталкер! - крикнули сверху.

Дал я короткую очередь для острастки, и кинулся бегом вперед. Ловите, ребята. На махновских тачанках прямо под пулеметом писали: «Нас не догонишь!». Надо и мне такую надпись на спине оформить.