"Виктор Смирнов. Прерванный рейс" - читать интересную книгу авторабочкой возник двухметровый огненный столб. Маврухин, напуганный близостью
огня, разбудил капитана, и тот отвел теплоход подальше, на восьмой причал, где мы и остались. Тем временем Валера, Ложко и я справились с пожаром, закрыв бочку брезентом. - А в самом деле давление в ресивере было стравлено, - сказал Кэп. - Пневмостартер у нас берет с первого оборота, а в тот раз дизелек еле завелся. - На свете есть много, друг Горацио... - начал было Валера, но Кэп раздраженно перебил его. - Хватит. До чертей договоримся. Предчувствия, штуцера, голоса с мостика. Ребята нехотя разошлись по каютам. Этой ночью Леша нес вахту. Он поднялся на мостик, поставил шезлонг. Лицо его от раскуриваемой трубки озарилось красным светом. Лешенька Крученых провел три года в колонии для несовершеннолетних. У него особые причины носить в будний день открахмаленную рубашку и аккуратно завязанный галстук. Поммех старательно бережет в себе чистенького, отутюженного мальчика, так не похожего на убежавшего однажды ночью от пьяного отчима паренька, ставшего впоследствии "уркой". Я присел на скамейку рядом с шезлонгом Леши. - Ты не выдумал насчет штуцера? - Нет, не выдумал. - Странная история. Как ты ее объясняешь? Замечательная пенковая трубочка гасла. Леша, отчаянно пыхтя, придавил - Кто его знает... Прогудел мощным мотором катер. Нас качнуло, стукнуло о пирс, и теперь свет лампочки, горевшей в рубке, падал прямо на лицо Леши Крученых, я же оставался в тени. - Просто я смолчал на камбузе, - сказал я. - Такое знаю, что все бы ахнули. Я внимательно наблюдал за ним. Чуть-чуть излишне подчеркнутое безразличие, чуть-чуть убыстренная реакция - здесь все зависит от этого "чуть-чуть". Я взял его за руку - как бы по-дружески, желая полностью довериться. Мои пальцы ощущали и малейшее движение мышц и биение крови. Человек может научиться владеть мимикой, но мышцы руки и пульс способны выдать волнение. Леша поднял брови и спросил иронически: - Видел привидение, которое скрутило штуцер? - Нет, в самом деле знаю. В тот же вечер догадался. Конечно, это был наивный блеф. За такие штучки меня следовало бы дисквалифицировать с последующим недопущением к оперативной работе сроком на двадцать лет (за двадцать лет подрастет более толковое поколение). Но я делал ставку на атмосферу тревоги. Леша, как и все, был взбудоражен после разговора за ужином. Если бы предостережение попало на больное место, я сразу почувствовал бы это. Но реакция поммеха выражалась в простом любопытстве. Никакого испуга, настороженности. - Рассказывай, не тяни! |
|
|