"Василий Смирнов. Саша Чекалин " - читать интересную книгу автора

- Испужался? Мать побежал выручать? Не бойся... Мы за Надежду
Самойловну горой постоим.
К вечеру Надежда Самойловна вернулась домой. Привез ее инструктор
райкома партии Калашников на машине. Вместе с ними приехали начальник
милиции и прокурор.
Мать как ни в чем не бывало улыбалась, голос у нее звучал уверенно.
Только цветастый платок на голове был в двух местах разорван и на локте
краснела запекшаяся ссадина.
- Бить меня хотели... - рассказывала Надежда Самойловна. - Платок
сорвали, а потом опомнились...
В избу собрались все родные, соседи. Бабушка охала и качала головой.
Дедушка хмурился. А Саша с гордостью посматривал на мать. На легковой машине
домой привезли. Такого почета, наверное, никто в селе не удостаивался!
Осенью, когда убрали урожай, в бывшем кулацком доме открылся колхозный
клуб. Снова заработали кружки. Песковатский хор и драмкружок считались
лучшими в округе. Их наперебой приглашали в соседние села и даже в районный
центр.
Для Надежды Самойловны наступили самые хлопотливые и радостные дни.
Замирая от восторга, следил Саша за матерью, когда она, нарядная, в
праздничном ситцевом платье, с блестящими от волнения глазами, появлялась на
сцене. В несколько рядов, полукругом, выстраивалось человек тридцать - все
знакомые Саше люди. Выходила вперед в длинном черном платье руководительница
хора, учительница Домна Васильевна. Затихали в битком набитом помещении
люди. И сперва тихо-тихо, как басовая струна на гитаре, начинали рокотать
голоса:
- Э-э-э-э-эх... да-а... э-э-э-э-эх!.. Калинка, калинка, Калинка моя...
Голоса набирали силу, от них словно раздвигались стены здания,
становилось светло, просторно, радостно.

В саду ягода-малинка,
Малинка моя!..

Теперь уже в песне слышалась просьба. Голоса звонко кого-то
уговаривали, упрашивали:

Ах, под сосною под зеленою
Спать положите вы меня.
Аи, лю-ли, лю-ли,
Аи, лю-ли, лю-ли...
Спать положите вы меня...

Словно отвечая на просьбу, весь хор гремел:

Калинка, калинка,
Калинка моя...

Голос матери выделялся. Может быть, для других это было незаметно. Но
Саша отличал его чуть вздрагивающий на высокой ноте, сильный, звучный,
проникающий в самую душу. В эти минуты он забывал все на свете. Он видел
только мать, ее разрумянившееся лицо, озаренное ярким светом лампы-"молнии".