"Алена Смирнова. Пикник с покойником" - читать интересную книгу автора

поверил, будто Балков просто набивает брюхо у знакомой. Хоть он ей и
противен, но она, отзывчивая и добрая баба, покормит и выпрет. Мол, поел
разок - и будет.
Я принялась хрюкать в рукав примерно со сцены появления братана,
поэтому к концу повествования уже немного успокоилась. Дежурно поздравила
Сергея с тем, что он не стал марать стерильных рук о падшее создание... -
Сережа, ты скоро забудешь историю с неверной хитрушкой, - утешала я его.
- Она не забудет, - засмеялся лейтенант. - Я кое-что уже выяснил.
Оказалось, номер заплаченной мадам купюры внесен в компьютер три года
назад. Так что ребята сейчас разбираются с грешным семейством.
- Может, лучше бы ты ее поколотил? - вырвалось у меня.
- Спасибо за сеанс, я воспрял, - серьезно поблагодарил меня Сергей. -
Вот умеешь ты мозги вправить, Поля.
Пока я соображала, в чем, собственно, мое умение заключалось,
лейтенант положил трубку и двинул дальше по своей жестокой милицейской
стезе.
- Он не мог в отместку ни подменить, ни подкинуть ей краденую купюру,
- вслух утешила я себя. - Он измайловский, значит, не мог.
И тоже воспряла.
До пяти часов я провозилась с сыном Севой и только собралась чистить
картошку, как неожиданно рано явился Измайлов. Обычно он вваливается, когда
ребенок улыбается десятому сну. Но сегодня совещание на тему "У нас или у
Вика включим ящик" было неизбежным. Полковник умиляет меня равноправной
дружбой с Севкой. Он измучен, мог бы посмотреть футбол в одиночестве, а
после пожелать спокойной ночи по телефону. Ух, как меня недавно бесили
рассуждения типа: "Мне Коля и Вася сделали по предложению. Кольку я люблю,
но Васька к моим близнецам тянется. Выбираю отца детям". Мне с трудом
удавалось придушить вопль: "Дура!" Теперь я стала осторожнее в оценках: как
женщина - дура, как мать - умница. Взрослею наконец-то. И вообще, если при
двух детях двое женихов сватаются, то еще и третьего, и четвертого
найдет... Нет, не взрослею. Но меня снова в сторону повело. Не успел
Измайлов приложиться к моей щеке, позвонила мама. Все, безмятежные утро и
день сменил суматошный вечер. Севка ушагал с Виком, который обещал сам
заняться гарниром, а я стала собираться.
Папа уехал в командировку в Нижний, а мама то ли приболела, то ли
захандрила. Она такого туману напустила, что чудилось: он сочится из трубки
и стелется по полу. Надо знать маму - она себе одной продуктов покупать не
станет. Объявит разгрузочные дни и будет поклевывать урюк, запивая его
несладким чаем. В крайнем случае сварит горсть несоленого риса и сообщит по
телефону: "Я оседлала необъезженную диету". Но, если она просит навестить
ее, предполагать можно самое худшее: лежит голодная с какой-нибудь коликой
и упрямо не вызывает "Скорую".
Мама храбрилась, но выглядела осунувшейся. После долгих отнекиваний
призналась, что взялась готовить для Севы, надеялась забрать его к себе, но
вдруг желудок заподличал. Пришлось бросить хозяйство и поваляться.
- Я уже в форме, дочка. Послушай...
- Нет, - отрубила я, - сначала сгоняю за лекарствами и минералкой,
потом побеседуем.
По пути из аптеки мне пришло в голову быстренько прикупить продуктов в
холодильник Измайлова. Возле прилавков меня ничто не задержало. Ворвавшись