"Майкл Маршалл Смит. Не помахав рукой " - читать интересную книгу автора

пришел бы к границе города. И тогда мне некуда было бы идти, я мог просто
повернуться и идти обратно. За пределами города ничего не было и не могло
быть. И не было никакого желания куда-либо идти. Я люблю Лондон, но огромные
пространства раздражают меня. Скорее это было чувство, что этот город,
имеющий неограниченные возможности, был чем-то изменен и обесцвечен из-за
отсутствия воображения у меня, из-за скудности моей жизни.
Я направился по Кентиш-роуд в сторону Кемдена так сильно зажатый в
тиски героической меланхолии, что чуть было не выбежал на перекресток с
улицей Принца Уэльского. Немного дрожа, я споткнулся на обочине, изумленный
падающим светом желтых фонарей, висящих над публичным домом. "Черт
возьми", - подумал я и шагнул на другую улицу, которая уводила меня по
другой дороге и в совершенно другой вечер. Кемден, как всегда, был местом,
где собирались хиппи девяностых, и я пошел по обочине, обходя толпы людей, и
направился в боковую улочку.
И именно там я заметил Алису. Когда я увидел ее, мне показалось, что
мое сердце остановилось и вместе с ним остановился я. Она переходила улицу,
на ней была длинная юбка и темная блузка, руки она держала в карманах. Мне
показалось, что она была одна и точно так же, как и я, слонялась по улицам,
оглядываясь вокруг и пребывая в своем собственном мире. Этим совпадением
нельзя было не воспользоваться, и я осторожно, чтобы не испугать ее, перешел
дорогу и встретился с ней на другой стороне улицы.
Следующие три часа мы провели в шумном дымном пабе. Два единственных
стула в центре зала были придвинуты вплотную. Мы много пили, но спиртное
действовало не так, как обычно. Я не опьянел, а просто почувствовал тепло и
расслабление. Громогласные толпы народа вокруг нас давали пищу для
разговоров, пока наконец мы не дошли до такого состояния, что больше не
нуждались ни в чьей помощи. Мы просто пили и говорили, говорили и пили, и
когда прозвенел звонок, извещающий о закрытии паба, мы были очень удивлены.
Выйдя из паба, мы почувствовали, что спиртное наконец-то ударило в
голову и нам обоим захотелось спать, и мы шли, спотыкаясь и хохоча. Даже не
спрашивая друг друга, мы знали, что никто из нас не собирается идти домой, и
вместо этого мы продолжали идти вдоль каналов. Мы медленно шли мимо домов,
гадая, что происходит за опущенными шторами, мы глядели на небо и показывали
на звезды, слушали, как шлепают лапами утки, выходящие на берег. Через
пятнадцать минут мы наконец нашли скамейку, и я потянулся за сигаретой.
Когда ее зажигалка вернулась в карман, рука Алисы оказалась рядом с моей. Я
чувствовал ее близость и стал курить левой рукой, чтобы не менять положения.
Я не терял голову. Я знал, что Ненси существует, понимал, что моя жизнь
ломается. Но я не убрал своей руки. Затем, просто как в шахматной игре, наш
разговор коснулся этого. Я рассказал ей, что моя работа начинает идти на
спад после пары месяцев интенсивной нагрузки. Алиса сказала, что надеется,
что все исправится.
- То есть я смогу позволять себе покупать дорогостоящие компьютеры,
которые не всегда соответствуют тому, чего от них ожидаешь? - спросил я.
- Нет, - ответила она, - это значит, что я смогу приходить и навещать
тебя.
Я повернулся и взглянул на нее. Она выглядела нервной, но вызывающей, и
ее рука сдвинулась на дюйм и почти прикоснулась к моей.
- Ты должен знать, - сказала она, - если, конечно, до сих пор этого не
знаешь. В настоящее время в моей жизни существуют три важных момента. Мой