"Джулия Дин Смит. Мудрец острова Саре ("Caithan Crusade" #3) " - читать интересную книгу автора

броситься на землю и благодарить Бога. Но как же ее разум? Ее душа? Как же
все то, что делает Атайю Атайей?
Самая жестокая насмешка, с горечью подумал Джейрен, опустившись на
холодный песок, бороться с видоизмененным меканом и мучиться всю жизнь,
обладая вдобавок опаснейшей магической силой опытной колдуньи...
Джейрен вздрогнул. Поистине мрачное будущее. Она может причинить себе
увечья, выбрать страшную смерть и в этом безумии забрать с собой остальных.
Он взял в кулак песок, который просочился меж пальцев. Сбылись его
мечты: Атайя выбралась из монастыря, снята блокировка, возлюбленная рядом -
теплая, живая. Тем не менее на сердце тяжело от осознания, что она столь же
далеко от него, как и ранее.
И на сей раз только Бог - с его всеобъемлющей властью - знает, вернется
ли она к нему.

Глава 5

Далеко к югу, в сердце родового имения королевы Халсей Манор, к окну
подошел принц Николас Трелэйн, рука уперлась в узкий проем в стене, словно
чтобы удержать ее от падения. Розовые и оранжевые ленты сентябрьского
восхода скользили по круглым зеленым холмам, не тронутым осенью. Однако
пейзаж его не умилял. Принцу только что передали новости, развеявшие его
беспечность, извечный энтузиазм улетучился.
- Не может быть... не может такого быть.
Королева Сесил и граф Джессингер сидели у камина, молча смотрели друг
на друга, не желая верить ушам. Между ними крепко спала малютка - дочь
Сесил - в колыбели из розового дерева, не ведая ужасов, творящихся вокруг.
Письмо с королевскими красными лентами дрожало в руках королевы, когда
она решила перечесть несколько строк.
- Вынужден сообщить вам, что наша злосчастная сестра покончила с
жизнью, и судить ее Господу Богу. - Сесил остановилась, глотая слезы. - Тут
еще написаны, - добавила она, содрогаясь, - всякие глупости о том, что
самоубийство - мудрейшая вещь из сотворенных Атайей, и Бог, может, над ней
смилостивится за стирание проклятой магии с лица земли, хоть это и не было
произведено традиционным отпущением грехов.
Черствые слова короля о смерти сестры повергли Николаса в ужас. Он
резко развернулся, кипя от ярости.
- Ложь! - крикнул он, ударив кулаком по ставням так, что затряслось
стекло. - Гнусная, наглая ложь!
Николас не заметил, что его ругань разбудила грудного ребенка, который
тотчас жалобно заплакал. Новую принцессу Кайта бесцеремонно вырвали из сна.
Сесил приказала няне отнести дитя в спокойное место, положила на стул письмо
Дарэка, подошла к Николасу и обняла его. Белые локоны пали на мужские плечи,
жаждущие утешения.
- Это невероятно, - заладил Николас, упорно тряся головой. - Атайя
такого бы не сделала. Она так просто не сдается. Только не после того, через
что прошла, чем рисковала...
Сесил промокнула слезы кружевным рукавом медового платья.
- Я знаю, но... о Боже, помоги нам... зачем Дарэку лгать о подобных
вещах?
- Он обрадовался бы, если б Атайя ушла год назад, - ответил Николас с