"Джулия Дин Смит. Посланники магии ("Caithan Crusade" #2) " - читать интересную книгу автора

случайно.
Атайя почувствовала прилив жгучей ярости. Если бы чашка с чаем была
изготовлена из стекла, то она просто раздавила бы ее, крепко сжав руку от
злости и обиды.
- Бред какой-то! Да как ему могло прийти такое в голову? Он считает,
что я специально все подстроила?
- Я знаю, все это просто смешно, - ответил Хедрик спокойным, ничего не
выражавшим тоном. - Я сказал об этом лишь для того, чтобы тебя не застали
врасплох. Я не раз становился свидетелем того, моя дорогая, как бурно ты
реагируешь на неприятные для тебя вещи, выходишь из себя, теряешь контроль.
Если подобное произойдет на собрании мастеров, то это никому не понравится.
Большинство из представителей Совета настроены по отношению к тебе
положительно. Я не хочу, чтобы мнение одного из них вызвало в тебе взрыв
эмоций.
Атайя закрыла лицо ладонями и покачала головой, чувствуя, что волнение
лишь возросло.
- Мне кажется, я не готова к такому испытанию. Нельзя ли отложить
собрание еще ненадолго?
- Нет, Атайя. Это невозможно. Я и так уже слишком долго тяну время, и
это не нравится Совету. Впервые они захотели увидеть тебя еще осенью, как
только весть о смерти Кельвина достигла Рэйки. Но я понимал, что тогда тебе
было бы не выдержать их расспросов. Прошло уже четыре месяца. Мастера
начинают нервничать.
Атайя открыла было рот, но тут же закрыла его, прекрасно сознавая, что
протестами ничего не добьешься. Когда-то она упрямо и раздраженно
отказывалась обучаться магии. Как хорошо, что ее сумели переубедить.
Хедрик медленно наклонился вперед - скрип расшатанного дубового стула
прозвучал как-то зловеще, напоминая хруст старых костей. Он еще не произнес
ни единого слова, но Атайя почувствовала, как по спине побежали мурашки:
сейчас старик затронет ту тему, которую оба они старательно избегали с
самого утра.
- А как у тебя дела с другим заклинанием? Тем, что я просил подготовить
к сегодняшнему дню?
Внезапно Атайе стало холодно, словно в маленькую комнатку кто-то
специально напустил леденящего ветра. Руки покрылись гусиной кожей. Она
поклялась, что никогда в жизни не будет применять это заклинание с того
самого первого и единственного раза, когда к нему пришлось прибегнуть.
Огненные зеленые ленты, появившиеся случайно из ее пальцев, оказались
смертельными для Кельвина - как ужасающе отчетливо всплыли они в ее памяти:
злобно обвивающие тело отца, потрескивающие, неумолимые, безжалостные,
выпивающие из него все жизненные силы. Тогда она сделала это не сознательно
и не знала, как остановить страшную силу. Поэтому просто вынуждена была
наблюдать за корчившимся от боли отцом, умолявшим о пощаде. Если бы
кто-нибудь рассказал ей, что делать! Заклинание нарушилось тогда благодаря
ворвавшемуся в палату брату, но к тому моменту король уже находился на грани
смерти. Не прошло и двух часов, как он скончался, а Атайя покинула замок с
тяжелым камнем на сердце, камнем, который ей суждено носить всю оставшуюся
жизнь.
Естественно, Дарэк не поверил ни единому ее слову, когда она попыталась
все объяснить. Ведь это Кельвин напал на нее, на свою единственную дочь,