"Николай Смирнов. Джек Восьмеркин американец " - читать интересную книгу автора

за окном, и наконец все вокруг стало темно, и трамвай остановился.
Американец подал Яшке знак, что надо слезать, и они пошли в темноте по
какому-то пригорку, среди камней и колючих кустов. Впереди что-то шумело, и
Яшка догадался, что это океан.
Они долго шли по сыпучему песку, а затем начали подниматься на гору. У
большого камня американец стал на четвереньки и пополз. Яшка последовал его
примеру. Они оказались в небольшой пещере, где можно было и лежать и сидеть,
но никак не стоять. На полу пещеры были набросаны сухие водоросли, и Яшка
понял, что здесь им придется провести ночь. Поговорить хоть немного с
американцем он и не пытался: еще в пути ему удалось убедиться, что тот не
понимает ни одного его слова.
Яшка улегся на водоросли, которые пахли аптекой и солью и странно
гремели от малейшего движения. Приятно было отдохнуть после волнений и
длинного пути. Сон пришел незаметно.
Утром, когда Яшка проснулся, в пещере оказались все шесть американцев.
Они сидели вокруг него на корточках, жевали резину и о чем-то разговаривали.
Яшка приподнялся. Американцы пожали ему руку и знаками предложили
выкупаться.
Был октябрь, но солнце светило ярко, и вода в океане была теплая. После
купания ели апельсины и каких-то студенистых слизней, которые в большом
количестве водились на берегу. Курили трубки и жевали резину.
Первое время американцы здорово хохотали над тем, что можно ругать Яшку
в глаза, а он ничего не понимает. Можно было обманывать его, называть ему
вещи неправильно, а он повторяет названия и старается их запомнить. Однако
Яшку смех этот не радовал, и он в первый же день пришел к заключению, что
должен как можно скорее выучиться говорить по-английски. Ребята тоже пришли
к этой истине, но позже. Вначале им казалось, что будет значительно
интереснее, если все они с помощью Яшки выучатся говорить по-русски и введут
этот язык в употребление между собой. Для этого они заставляли Яшку
произносить русские слова и повторяли их хором, коверкая невозможнейшим
образом. Но скоро они поняли, что все это не так уж весело и что, пожалуй,
правильнее выучить Яшку болтать хоть немного по-английски.
Жить на берегу океана было хорошо, гораздо лучше, чем в лагере. Один из
американцев, Чарли Ифкин, оказался особенно хорошим парнем. Он подарил Яшке
новый картуз и старые подтяжки и, кроме ракушек и слизняков, угощал
карамелью. Сидя на песке, компания любовалась проплывающими мимо яхтами и
пароходами. По вечерам много гуляли вдоль берега, а иногда и по апельсиновым
садам, где под покровом темноты можно было поживиться фруктами. У ребят были
карты, и Яшка выучился играть с американцами гораздо раньше, чем
разговаривать. Играли на орехи, на ракушки, на щелчки. Иногда ребята уходили
в город на неизвестный Яшке промысел. Но с Яшкой всегда оставался один по
жребию, не в качестве сторожа, а так, на всякий случай.
Все было бы хорошо, если бы не начались дожди. Американцы поднимались
сумрачные по утрам и долго спорили, кому идти в город за продовольствием.
Дело иногда доходило до драк. На Яшку обращали все меньше и меньше внимания,
и однажды вечером он понял, что надоел ребятам. К этому времени он успел уже
спеть им все русские песни, которые знал, и показать все штуки. Незнание
языка лишило его возможности принимать участие в общих разговорах, и его
начали просто не замечать. Американцы теперь часто уходили гулять без него и
один раз вовсе не явились ночевать. Они не пришли и на следующий день, и