"Леонид Смирнов. Зона поражения ("Черный археолог") " - читать интересную книгу автора

выверенными движениями убрала со щек, губ, носа и век следы рыданий, получив
в сухом остатке неподвижное, кукольно ровное, гладкое, как у робота, лицо.
Пропали слезы, обиженная гримаса- пропала и всякая живинка. Теперь Платону с
трудом верилось, что это существо могло завладеть его сердцем хотя бы на
один-единственный вечер.
- Алиса?
- Амелия?
- Анна?
- Анфиса?
Утомившись от расспросов, археолог решил заняться собой. Он был покрыт
липким потом с головы до ног и отправился под
ионно-гравитационно-контрастный душ. Три эти программы, понятное дело,
включались последовательно, а не одновременно. Сначала Платона "приласкали"
особым образом приготовленные струи воздуха, потом измолотили гравикулаки и
наконец попеременно шпарило и леденило по старинному земному рецепту.
Через пять минут посвежевший, но еще не до конца очухавшийся, Платон
вывалился в коридор и вернулся в спальню. Ниже пояса он был замотан в
махровое полотенце и потому совершенно благопристоен. Атлетический, не
знавший пластической хирургии (а это сразу подмечает наметанный глаз) торс
его непременно привлекает внимание "слабого" пола. Но здесь и сейчас им
некому было восхищаться. Девушка всеми фибрами души демонстрировала
глубокую, неизгладимую обиду, и игра ее казалась весьма убедительной.
Оставляя мокрые следы на антикварном пластиковом паркете "под дуб",
Платон прошлепал босиком к туалетному столику.
Увидев, что гостья за это время успела раскраситься, превратив свою
физиономию в лубочную картинку, он поморщился и хотел было спросить: "Что
будешь есть на завтрак?" Но с губ против воли слетело:
- Белла? - Самое смешное: он ничуть не раскаивался.
Девушка промолчала - лишь зубы стиснула до скрипа. Она ожесточенно
расчесывала электрогребешком спутанные космы медных с золотистыми
проблесками волос. Только искры летели в сторонь!
- Вожена?
Впереди был еще весь алфавит, но девушка не стала дожидаться, когда
Платон пройдет путь от "альфы" до "омеги". Она вынула из пластиковой сумочки
пульверизатор и побрызгала на свои соски и лоно, в одно мгновение покрыв их
пеной нежнейших голубых кружев. Археолог огляделся, но при всем желании и
профессиональном умении не смог обнаружить в спальне никакой женской одежды.
Очевидно, она бесследно растворилась при вчерашнем купании. Весь вопрос: а
где они купались?
Затем девушка достала из старинной тумбочки еще одну дорогущую
хлопчатобумажную простыню и обернулась в нее, как римский патриций - в тогу.
У Платона язык прирос к гортани. Ступни сунула в коллекционные тапочки с
помпонами, которые, согласно дворцовому ритуалу империи Ринь, украшали
верхнюю из обязательной пирамиды подушек. Теперь ее туалет был завершен.
- Чао, амиго! - цитируя чей-то дурной сон, игриво произнесла гостья и,
помахивая сумочкой в такт колебаниям бедер, покинула его апартаменты.
Платон не пытался ее остановить. "Все, что ни происходит,- к лучшему",-
подумал он как истинный мудрец. Сейчас было время завтракать, да вот
расхотелось. Перекусит в баре - все равно без стаканчика текилы работа не
пойдет. Зато у него появилось время подумать.