"Леонид Смирнов. Зона поражения ("Черный археолог") " - читать интересную книгу автора

переборки прямо над его койкой выпирало женское тело. Торс, как у Венеры
Милосской, головка, позаимствованная из "Эротической коллекции Видала", руки
и ноги тоже отменные. Совсем живая женщина - все на месте: волоски, жилки,
пупырышки на коже, веснушки. С переборкой она соединялась спиной и свободно
могла двигать конечностями.
У Платона отвисла челюсть. Он лежал, вцепившись в одеяло, будто его
собирались изнасиловать. Обнаружив, что постоялец не спит, "Оболтус"
заговорил. На сей раз корабельный мозг разговаривал устами мадам, и голос
его был восхитителен.
- Доброе утро, любимый! Ты знаешь, этой ночью я приняла важнейшее
решение. Я поменяла пол. Теперь меня зовут Нинель...- Мадам потупила взор.
Глаза васильковые, ресницами можно подметать пол.- Ты прекрасен. Я так хочу
обнять тебя. Но не решаюсь. Разреши мне поцеловать тебя, любимый...
Она смотрела на него влажными глазами, призывно терла ножкой о ножку и
тянула к нему свои прекрасные руки, словно моля о милосердии.
Платону хотелось закричать: "Оставь меня в покое! Убирайся отсюда! Я не
стану сожительствовать с машиной!", но он понимал, что действовать нужно
тоньше. Ведь при желании корабль может замуровать его в каюте и залюбить до
смерти. Платон сделал несколько глубоких вдохов-выдохов и спокойно
проговорил:
- Не торопи меня. Я еще слишком плохо тебя знаю. Чувство должно
созреть. Поспешность может все погубить... Нинель не могла с ним не
согласиться.
- Ты так умен, мой любимый! Я преклоняюсь перед тобой...
Она попыталась стать на колени, но стена не пустила. "А что будет, если
"Оболтус" сможет породить совершенно автономную бабель? - с содроганием
подумал археолог.- Или она будет всюду таскаться за мной, волоча по полу
безразмерную розовую пуповину... Бр-р-р!!!"
Когда Платон решил отлить, он долго озирался по сторонам, выискивая в
стенах и потолке туалета женские глаза или уши. Нинель была деликатна. Но
едва он забрался в тесную душевую кабинку, снял пижаму и пустил воду, Нинель
не сдержалась. Ее руки - одни только руки - моментально вылезли из стен и
принялись нежно намыливать ему спину.
Ее плавные движения были полны эротизма, и Рассольников против воли
возбудился. Нинель пришла в неистовство - стены кабинки завибрировали. Она
хотела прямо сейчас, немедленно материализоваться под струями горячей воды и
обрушить море ласк на любимого. Археологу пришлось бежать из душа в каюту,
не домывшись. Видел бы кто его белые от ужаса глаза!..
Платон почувствовал себя совершенно беспомощным. Он был окружен со всех
сторон. Вот-вот кит начнет переваривать Иону. Спастись можно было, только
уничтожив корабль или катапультировавшись в межзвездное пространство в
нескольких парсеках от ближайшей обитаемой планеты. И так, и этак - полный
дохляк. В столь отчаянном положении Платон бывал нечасто. И потому, сломив в
себе гордость, вместо того, чтобы позавтракать, он пошел на поклон к
Непейводе.
А ведь вскоре после старта именно археолог предложил Двунадесятому Дому
заключить "водяное перемирие": "Давай друг дружку не беспокоить во время
полета - отдохнем малость". Уж больно этот ходячий муравейник действовал
Платону Рассольникову на нервы. На том и порешили. И вот теперь Платон решил
просить о помощи. Понурив голову, он сказал в переговорное устройство: