"Алексей Смирнов. Арабо-израильские войны" - читать интересную книгу автора

"освобождены от воинской повинности" и т. п.
Прошедший школу Кастеля, Газит был быстр и решителен. Вскинув свой
автомат, он дал длинную очередь поверх голов "отказников", заявив затем, что
собственноручно пристрелит каждого, кто только посмеет сделать шаг назад.
Приведенные в чувство отцы семейств безмолвно двинулись вперед, сгибаясь под
грузом оружия, боеприпасов и продуктов.
Они были последними, кто сумел пройти из Нового города в Старый. Придя
в себя, "джихадовцы" и легионеры, увидев, как незначительны были еврейские
силы вторжения, стали давить со всех сторон, стремясь закрыть отворенную
дверь.
То, что произошло потом, стало предметом обширных дискуссий в
военно-политических кругах Израиля все последующие 20 лет. В самый последний
момент Наркисс и Элазар со своими людьми сумели выскользнуть наружу. На
последующие упреки Шалтиеля Наркисс отвечал, что не получив достойных
подкреплений, он решил не жертвовать своими людьми, а спасти их от верной
гибели.
Шалтиель в свою очередь утверждал, что Наркисс действовал без
согласования с вышестоящим штабом и не потрудился правильно довести до него
обстановку. Ясно было одно - отсутствие координации и общее истощение
израильских сил помешало им овладеть еврейскими святынями еще в 1948 году.
Пройдет еще 19 лет, перед тем как евреи в очередной раз преодолеют эти
крепостные стены. А пока, под занявшимся солнцем утра 18 мая, куфии
мусульманских ополченцев и легионеров лейтенанта Эль-Хамуда вновь замелькали
среди зубцов крепостной стены. В это время другие арабы уже воздвигали новую
баррикаду, на месте разрушенных створок ворот Башни Сиона. Еврейский квартал
вновь оказался в осаде.

* * *

Уже рассвело, и солнце поднялось достаточно высоко. Группа солдат
"Хаганы", которая в противоположном конце города засела в "Доме
Мандельбаума", с напряжением вглядывалась в направлении арабского квартала
Шейх Джерра. Им уже хорошо был слышен слитный рокот мощных моторов. Их
басовитый звук свидетельствовал только об одном: знаменитые "Харрингтоны"
характерной песчаной раскраски пришли все-таки в движение. Спустя несколько
мгновений голова колонны уже была хорошо видна. Офицер Джозеф Нево был
ошеломлен. "Идут, как на параде, - пробормотал он вслух, а про себя
подумал: - Если их не остановить, то через час они будут на площади Сиона"
(то есть в центре еврейского города).
Другой офицер, Яков Бен Ур, не отрываясь от бинокля, вел счет
приближающимся аутоканонам. В поле своей видимости он насчитал их
семнадцать. "Сколько у нас снарядов?" - спросил он у подчиненного, русского
еврея Рабиновича. "Семь", - ответил последний. Мишка был самым ценным бойцом
в его отряде. Отслужив в свое время в британской армии, он наверное был
единственным, кто знал и умел пользоваться противотанковым гранатометом,
который американцы называли "базука". Этот гранатомет также был единственным
у них. Однако в тот день Мишка явно был "не в форме", потому что накануне у
него взрывом оторвало несколько пальцев на правой руке. Поэтому он быстро
проинструктировал своего напарника, молодого поляка, о порядке стрельбы из
этого оружия. Он приказал поляку нацелить его на дорожный указатель с