"Алексей Смирнов. Арабо-израильские войны" - читать интересную книгу автора

бросился к передней аутомитрайезе и в одну секунду понял, почему она встала:
все четыре колеса были пробиты, башню заклинило, экипаж лежал недвижимо в
лужах крови.
После этого арабы сосредоточили огонь на бронеавтобусе. Его тонкое
бронирование не выдерживало выстрелов в упор, и среди саперов появились
первые раненые. Наконец автобус остановился. Подхватив раненых, саперы
покинули его, но побежали не к решетке, а в здание "Таннус". Эфраим Леви уже
ничего не мог поделать. Он понял, что штурм Яффских ворот теперь
окончательно провалился.
В том воцарившемся хаосе успешной оказалась лишь диверсионная акция
"палмахников" у ворот Сиона. Узи Наркисс с подчиненными без потерь
взобрались по склону горы Сион, которая несколько тысяч лет символизировала
для евреев сам город Иерусалим. Они очутились среди могильных надгробий
армянского кладбища, прямо у основания конической башни церкви Успения
Богородицы, где по преданию в свое время бывали и Дева Мария, и сам царь
Давид. Один бросок отделял их от зубчатых стен крепости.
Рассчитывая повторить свой успех у деревни Кастель, они обрушили
автоматический огонь по зубцам крепости, надеясь максимально смести оттуда
всех защитников. Арабы, в свою очередь, ответили бросками гранат, но
множество могильных камней пока обеспечивали хорошую защиту солдатам бригады
"Харель".
"Эль-Кодс на грани падения. Где же Сын Пророка?" - подобными криками
Абдулла Телль был поднят прямо со своей походной койки, в комнатке
комиссариата полиции в Иерихоне. Перед ним была целая группа палестинцев,
посланцев Высшего арабского комитета. Они сотрясались от рыданий и вздымали
руки, описывая то ужасное положение, в котором очутились их единоверцы
внутри Старой крепости. Боеприпасы были исчерпаны, а евреи нажимали со всех
сторон (так им казалось). Паника охватила население. Подхватив детей, но
бросая все нажитое, многие семьи уходили к воротам Сент-Этьен на восточной
стороне, чтобы успеть спастись сквозь них в самую последнюю минуту. При этом
наиболее почитаемые мусульманские святыни - мечеть Омара ("Купол на камне")
и мечеть Аль-Акса у них уже оказывались за спиной, то есть фактически
отдавались врагу. Покоритель Кфар Этциона постарался, насколько возможно,
успокоить их и, напоив кофе, отправил в Амман, прямо в королевский дворец.
При этом он позвонил и предупредил царедворцев, какого рода делегация
направляется к ним.
Тем временем полицейский командир, иракец Фадель Рашид, искал помощи по
всем азимутам. Ему удалось связаться с Фавзи Эль-Каукджи. Бравый ливанец тут
же ответил: "Иду на помощь! Евреи будут сброшены в море!" (Но не пришел и не
сбросил.) Было начало третьего ночи, как все в той же комнатке комиссариата
полиции зазвонил телефон. Трубку снял адъютант Телля. Внезапно он побледнел
и, протягивая трубку майору, прошептал дрогнувшим голосом: "Его
Величество..." Действительно, на другом конце провода был сам король
Абдалла. Он принял свое решение - его армия не должна теперь просто угрожать
Иерусалиму, она должна была его захватить. Король конечно же не мог
оставаться безразличным к судьбе "святого города", тем более что у него тоже
создалось впечатление, что город вот-вот падет и на следующее утро
сионистский бело-голубой флаг взовьется над мечетью Аль-Акса, где похоронен
его отец (а евреи будут плевать на эту святую для него могилу - так заявили
ему его ночные гости).