"Алексей Смирнов. Арабо-израильские войны" - читать интересную книгу автора

Провалившись на севере и востоке, Садех обратил свое внимание на юг.
Здесь "Хагане" сопутствовал успех, но какой это далось ценой!
Итак, настало время решить судьбу квартала Катамон. После кровавого
злодеяния в начале января, когда был взорван отель "Семирамис" со всеми его
мирными арабскими обитателями, население квартала заметно уменьшилось.
Многие из наиболее обеспеченных семей предпочли уехать. Тем не менее Ибрагим
Абу Дайя, благополучно вернувшись со своим отрядом из-под Кастеля, продолжал
нести караульную службу. Он и не догадывался, что иудеи приготовили ему
новое испытание...
Сражение за Катамон началось на рассвете 30 апреля. Главным опорным
пунктом квартала являлся греческий православный монастырь Сент-Симон. Его
огромное здание с окружающими постройками доминировало над всеми
окрестностями.
Командовал группой захвата все тот же герой Кастеля Давид Элазар.
Прикрываемые залпами ружейного огня и бросками ручных гранат, еврейские
боевики отвоевали так называемый "гостевой дом" и затем ворвались в главное
здание. Под командованием Абу Дайя находились палестинцы из Вифлеема-Хеврона
и отряд добровольцев из Ирака. Поняв, что отступать некуда, они вцепились в
молитвенный зал монастыря буквально "когтями". Последовала жестокая битва,
вплоть до рукопашных схваток и ударов кинжалами и штыками. В клубах
порохового дыма со стенных росписей Богоматерь с младенцем на руках грустно
взирала на представителей двух ветвей одного семитского народа, которые у
нее на глазах полосовали друг друга ножами. Перебросив все те же четыре
80-мм миномета, арабы накрыли всю окружающую территорию плотным огнем,
отсекая возможную переброску еврейских подкреплений.
Внутри здания они стали теснить евреев к выходу, и казалось, чаша весов
решительно склонилась в их пользу. Нарядный узорчатый пол был усеян мертвыми
и ранеными с той и другой стороны.
С крыши здания беспрерывно палил чешский пулемет. За его рукоятки
держался седьмой пулеметчик-еврей, шестеро его предшественников лежали тут
же трупами, "снятые" арабскими снайперами с разных сторон.
Шел час за часом, но накал боя все не стихал. Сам Абу Дайя был поражен
осколками гранаты в позвоночник и не мог стоять на своих собственных ногах.
Его усадили в глубокое кресло, и двое подчиненных переносили его с места на
место.
После полудня Давид Элазар в очередной раз оценил обстановку.
Медикаменты и бинты закончились, боеприпасы были на исходе, половина людей
убиты или ранены. Элазар принял решение отступить, чтобы сберечь хотя бы
оставшуюся половину состава.
Всех людей разделили на три группы. В первую вошли легкораненые,
которые могли передвигаться сами. Они должны были эвакуироваться первыми,
под прикрытием огня уцелевших, каждый из которых затем должен был вынести на
спине тяжелораненого. В третью группу вошли шестеро офицеров-добровольцев и
нетранспортабельные раненые. Им поручалось отстаивать молитвенный зал и
затем в последний момент подорвать несущие колонны, чтобы обрушить здание и
не оставить его никому.
Первая группа из тридцати человек ринулась наружу... Из-за плотного
пулеметного огня до еврейских линий живым добрался лишь один. Вторая группа
стала концентрироваться у входного портала. Их спас перехваченный телефонный
звонок. Муфтий Амин Хуссейни, даже будучи в Каире, пристально следил за