"Алексей Смирнов. Арабо-израильские войны" - читать интересную книгу автора

темноте на их бортах хорошо просматривалась реклама мыла, обуви, молочных
продуктов и "кошерного" мяса. За ними следовали более тяжелые "доджи",
"бедфорды", вплоть до шеститонных "маков" и седельных прицепов "уайт".
Колонну замыкали скверно пахнущие "скотовозы" и тракторные тележки,
мобилизованные из ближайших киббуцев.
В каждой кабине сидели трое: водитель, механик и вооруженный солдат
"Хаганы". Все машины были снабжены обязательным тросом для буксировки. Бар
Шемер лично удостоверился, чтобы из всех фар и "габаритников" были вывернуты
все лампочки, для соблюдения полного затемнения.
Уже наступило 6 апреля, когда в полной темноте колонна двинулась в
путь. Словно огромная гусеница, она медленно поползла по извилистой дороге.
Рев сотен моторов далеко разносился окрест, арабы - если таковые находились
поблизости - легко могли бы догадаться, что происходит. Но в эту ночь они
уже были не в состоянии противопоставить силу, способную остановить этот
гросс-конвой. Было произведено лишь несколько одиночных выстрелов,
по-видимому, теми стрелками, которые сумели проскользнуть сквозь
мелкоячеистую сеть "Хаганы".
Каких-либо ЧП и других происшествий не было, лишь несколько уж совсем
дряхлых машин были взяты на буксир, и с первыми лучами солнца 6 апреля
колонна вошла в Иерусалим. Новость о ее прибытии распространилась по городу,
словно огонь по пороховым дорожкам.
Навстречу колонне бежали женщины в утренних пеньюарах, школьники с
ранцами за спиной, верующие, которые выбегали из синагог, так и не сняв с
плеч особую молитвенную шаль.
Последовали до слез трогательные сцены встречи. Даже те водители,
которых мобилизовали в конвой под угрозой расстрела, почувствовали себя
героями и сразу забыли о своих обидах, когда дети стали им бросать на капоты
цветы, а девушки слать им воздушные поцелуи. В памяти у всех встречавших
остался передний легковой "форд" синего цвета, на котором ехал Бар Шемер и
на бампере которого кто-то написал белой краской: "Если я тебя забуду,
Иерусалим..." Это псалм 137-й песни детей-изгнаннников Израиля. Эту молитву
читает каждый верующий, думая о Йерушалаиме: "Если я тебя забуду, Иерусалим,
то пусть отсохнет моя правая рука...", и еще много подобных строк. Бар
Шемер, Узи Наркисс и Мотке Газит уже могли гордиться, что они совершили.

* * *

Совсем другие настроения были в это время у арабской стороны, и острее
всего их чувствовал, конечно, Абдель Кадер. По его весьма реалистичным
оценкам, положение арабских сил - несмотря на все успехи конца марта - было
далеко не блестящим. Самое главное, что за истекшие месяцы вооружение
"Воинов джихада" практически не улучшилось, даже несмотря на некоторое
количество пулеметов и современных винтовок, захваченных у Неби Даниэль.
Абдель Кадер знал, что все успехи в столкновениях с "Хаганой" были
достигнуты только за счет значительного численного превосходства его
партизан и ополченцев. Любая решительная атака крепко сколоченных
подразделений "Хаганы", оснащенных современным вооружением, представляла бы
из себя совсем другой расклад.
Сопровождаемый Эмилем Гори, в первых числах апреля он выехал в Дамаск.
Цель была одна - добиться выделения давно обещанного оружия и любой другой