"Алексей Смирнов. Арабо-израильские войны" - читать интересную книгу автора

В одном случае арабская сторона потерпит поражение, в другом - одержит
весьма достойную победу.
То же самое и их еврейский противник, естественно в обратном порядке, и
отголоски этого донесутся и до наших дней. Казалось бы, счет будет равным,
1:1, но окончательный итог получится совсем другим, ведь фронтов было много.
Но об этом позже, а пока переходим к третьему КА.
Словно провинившиеся школьники, опустив глаза и наклонив головы, стояли
Игал Ядин и Мишель Сачем перед Бен-Гурионом. Им было больно и стыдно
докладывать, какой позорной катастрофой завершилась столь удачно начавшаяся
вылазка на Кфар Этцион.
...Никогда прежде горизонт не казался таким мрачным, а положение евреев
столь безнадежным, как в эти последние дни марта 1948 года. Арабы, как
представлялось, достаточно целеустремленно и уже вполне результативно
выигрывали "битву на дорогах". Наземная связь со многими киббуцами была
прервана или поддерживалась только за счет опасного истощения сил иудеев.
Весь север страны находился под серьезной угрозой со стороны армии
Эль-Каукджи, который наконец-то одержал свой первый заметный успех: в одной
из засад возле сирийской границы было перебито сразу 45 еврейских
поселенцев.
Даже на международной арене наметилась весьма тревожная тенденция: по
мере того как размах арабского сопротивления Разделу становился все
масштабнее, западные державы стали приходить к выводу, что мирного
претворения Резолюции от 29.11.1947 не получится. Значит, надо было
предлагать что-то другое.
Однако некоторые факторы продолжали оставаться обнадеживающими. В
частности, ни один клочок еврейской земли не был отдан арабам, а подпольные
мастерские выдали первые образцы огнестрельного оружия, пусть примитивного,
но пригодного к использованию. Эхуд Авриель сообщал о продолжении массовых
закупок, хотя ни одна чешская винтовка еще не была доставлена на "землю
обетованную".
Но самым тревожным все-таки было следующее - впервые за много лет
"Хагана" перешла в положение обороняющейся. Причем это было сделано не
регулярными армиями, а полуграмотными партизанами Абдель Кадера. Этот
народный полководец уже почти сдержал свое обещание удушить еврейский
Иерусалим.
С момента потери такой массы техники возле Неби Даниэля ни один конвой
с припасами не мог пробиться к городу. Заблокированный Баб-эль-Уэд означал
изоляцию, неизбежный голод и возможную сдачу Иерусалима, где находилась
тогда одна шестая всего еврейского населения Палестины.
Бен-Гуриону был предложен смелый план, подготовленный Игал Ядином; там
говорилось о необходимости мобилизации самого большого числа солдат
"Хаганы" - 400 человек, которые когда-либо привлекались для осуществления
одной операции. План был решительно отвергнут лидером сионистов, который
категорически заявил: "Эти четыреста человек заведомо будут отрядом
смертников, и они ничего не решат! Пригласите ко мне на завтра всех
командующих секторами!"
Утром в понедельник 29 марта на стол Бен-Гуриона положили сухую сводку,
которая гласила: мяса в городе осталось на 10 дней, маргарина - на 5, крупы
и макарон - на 4. Город жил запасами сухих овощных концентратов и консервов.
Солдат "Палмаха" - элитных подразделений "Хаганы", получал в день 4 куска