"Алексей Смирнов. Арабо-израильские войны" - читать интересную книгу автора

раз окинул взглядом большой сад с роскошным розарием. Вид изысканных
цветущих роз всегда приносил успокоение в его душу. "Будет ли теперь кто
ухаживать за моими розами?" - невольно подумал он.
На этот раз он сел не в свой любимый "роллс-ройс", а в 4-тонный
"даймлер". Этот автомобиль был уникален тем, что в свое время он принадлежал
самому королю Георгу VI. Именно в этом бронированном авто он совершал
поездки по Лондону, подвергавшемуся осенью 1940 года беспрерывным атакам
германской авиации. После окончания войны премьер Климент Эттли настоял,
чтобы этот автомобиль был направлен на Ближний Восток для обеспечения
безопасности британского комиссара. Упрямый шотландец Каннингхэм упорно
отказывался им пользоваться, но в это утро 14 мая, следуя формальным
приказам своего офицера безопасности, он был вынужден сесть в этот
бронированный монстр.
Офицер оказался прав - длинные колонны британских солдат еще только
вытягивались из города, а из узких улочек и переулков уже доносились звуки
дружной ружейной стрельбы...
К вечеру того же дня небольшая колонна войск, в центре которой катил
бронированный "даймлер", была последней, которая вошла в портовый город
Хайфа. Все эвакуирующиеся войска уже погрузились на транспортные суда. На
рейде находились авианосец и где-то с полудюжины кораблей, которые
составляли ядро британской Средиземноморской эскадры. Только один из них
находился у пирса. Это был крейсер "Еуралис", который должен был стать
временной резиденцией сэра Алана. Высокий невозмутимый шотландец был
последним, который поднялся по трапу. Матросы немедленно стали выбирать
швартовы, а оркестр, выстроившийся на квотердеке, грянул прощальную мелодию.
Вновь раздался гимн "Боже, храни короля". После этого - видимо, в знак
уважения к шотландскому происхождению Верховного комиссара - зазвучала
традиционная шотландская мелодия, носившая название, очень подходящее к тому
моменту, - "The Highland Lament" ("Плач горцев").
Крейсер уже выходил на рейд, когда сэр Алан, повернувшись спиной к
оркестру, последний раз бросил взгляд на Хайфу. Под напором винтов вода
бешено бурлила за кормой крейсера, а величественный силуэт горы Кармель,
нависавший над этим городом, медленно удалялся у него на глазах.
"Так хорошо все начиналось и так скверно все кончилось", - размышлял
Каннингхэм. Он вспомнил, как в декабре 1917 года в Иерусалим, уже
оставленный турками, союзниками Германии в Первой мировой войне, входили
войска тогдашнего главнокомандующего британскими войсками на Ближнем Востоке
лорда Алленби. В тот момент лорд сам возглавлял передовой конный отряд,
однако, вступив на площадь прямо на виду у Яффских ворот Старого города, он
спрыгнул с коня и отдал поводья адъютанту. Дальше лорд пошел пешком. Он не
мог позволить, чтобы копыта лошади топтали те самые каменные плиты, по
которым проходил сам Спаситель, неся свой крест. Этот благородный жест
английского военачальника был по достоинству оценен жителями города.
И вот тридцатилетняя эпоха владения "святой землей" закончилась.
Столько усилий, столько средств, столько жизней было потрачено зря. Подошел
капитан корабля и спросил, не пожелает ли сэр Алан со спутниками пройти в
отведенные для них каюты. Пожав плечами, Каннингхэм последовал за капитаном.
Спустя некоторое время началась новая прощальная вечеринка, во многом
повторявшая банкет накануне. Ближе к полуночи, когда все уже были несколько
навеселе, капитан пригласил присутствующих подняться на верхнюю палубу,