"Алексей Смирнов. Натюр Морт" - читать интересную книгу автора

появлением черный череп. Вот и теперь: что вспомнится ему - не скажем, через
десять лет, но хотя бы сегодняшним вечером? Но ко времени, когда ответ уже
будет получен, сей праздный вопрос лишится смысла окончательно.
До больницы было около часа езды. На берегу моря, среди сосен,
расположился полусанаторий-полухоспис. Отведенное под хоспис крыло создали,
исходя из неприкрытых коммерческих соображений. Сутки в отдельной палате, с
уходом и кормлением, стоили баснословно дорого, но для пациента, к которому
ехали Коквин и Белогорский, это не имело значения. Во-первых, он был видным
банкиром, а во-вторых, для него больше - по причине заболевания - вообще
ничего не должно было иметь значения. Но с последним мог согласиться лишь
человек наивный, с банкиром не знакомый. Потому что на деле для банкира
имело значение решительно все, и в этом Антону предстояло убедиться на
собственном опыте.
Ранним утром, принимая Белогорского в центральном офисе, Коквин провел
детальнейший инструктаж. Щусь немного приукрасил положение вещей, когда
заявил, что Антону, как новичку, ничего не сделают. Его не урезали ни в
деньгах, ни в правах, но выговор был настолько строгим и жестким, что,
право, Антон лучше бы заплатил какой-нибудь штраф.
Коквин, разбирая его поведение, давал понять, что, случись такое еще
хоть раз, к виновному применят санкции исключительно строгие. Хоть он ни
разу не сказал о смертной казни, но могло показаться, что она - пока еще в
иносказании - с неумолимой неизбежностью вытекает из его слов.
Поэтому настроение Антона было испорчено. Закончив выговаривать, Коквин
подробно рассказал ему о своенравном банкире. Выходило, что под Петербургом,
в курортной зоне, обосновалось мифическое чудовище, взалкавшее ежедневных
кровавых жертв. Дни (кто знает? может быть, и часы) монстра были сочтены, но
ему самому никто об этом не говорил. Похоже, он был до зарезу нужен кому-то
важному, этот банкир. О высоте его положения можно было судить уже по тому,
что в посетителях у него значились губернатор города, несколько депутатов
Федерального Собрания, вице-премьер и прочие авторитеты. Он был нужен если
не живым, то во всяком случае, полным надежд на выживание. Это позволяло
высосать из него дополнительно еще сколько-то денег; Антон не сомневался и в
мотивах "УЖАСа" - предприимчивый Ферт вряд ли прошел бы мимо такой
соблазнительной возможности урвать побольше. И вот семидесятилетний
бизнесмен, страдавший поначалу раком предстательной железы, а вскорости - и
раком практически всех внутренних органов, включая позвоночник, лежал без
движений, парализованный, не способный пошевелить ни рукой, ни ногой, и
требовал знаков внимания от многочисленной армии холопов. Его феодальное
мышление нашло, наконец, благодаря болезни, наилучшее практическое
применение. Чуть что было не так, деспот приказывал соединить его с кем-либо
из великих и, жалуясь на дерзких ослушников, нагло врал - соответствуй
действительности хоть четверть его претензий, виновники были бы достойны
пожизненной ссылки на урановый рудник. А потому не приходилось удивляться
тому, что в конечном счете все до последнего, даже самые нищие сотрудники
больницы наотрез отказались иметь дело с хулиганствующим барином-смертником.
Врачи и медсестры с непроницаемыми лицами, молча, оказывали ему
положенные услуги, но не больше. Что касалось сиделок, массажистов,
методистов и психологов, то все они разбежались, и банкир очутился в
положении, когда некому было вынести за ним судно. Но он не извлек из
случившегося никаких уроков, и только яростно названивал в правительство.