"Олег Павлович Смирнов. Неизбежность (Дилогия, #2) " - читать интересную книгу автора

"А разве такое бывало - подобный замысел? - подумал Малиновский. -
Замысел-то каков! План-то каков!"
Как военачальник Родион Яковлевич отдавал должное тем, кто разработал
этот план поистине молниеносного разгрома противостоящего врага. Итак,
наносятся два основных встречных удара:
с восточного выступа Монгольской Народной Республики силами четырех
общевойсковых, одной танковой армии и Конно-механпзированной группы, - это
Забайкальский фронт, другой удар - со стороны Приморья силами трех
общевойсковых армий и механизированного корпуса - это Первый
Дальневосточный. Наступление двух этих фронтов, поддержанное войсками
Второго Дальневосточного и Монгольской народно-революционной армии,
обеспечивает окружение, расчленение и разгром в сжатые сроки главных сил
Кваптунской армии на огромнейшей территории. Вот "котел" так "котел"!
Соединившись в районе Чанчунь - Гнрпн, войска Забайкальского и Первого
Дальневосточного фронтов в дальнейшем резко меняют направление действий и
развивают стремительное наступление на Ляодунский полуостров и Северную
Корею, чтобы завершить разгром вражеских войск и освободить эти
территории. И плюс к этому операции по освобождению Южного Сахалина и
Курильских островов - подключится и Тихоокеанский флот, Амурская флотилия
тоже будет действовать...
Непосредственное руководство моряками возложено Ставкой на главкома
Военно-Морских Сил адмирала флота Кузнецова...
Василевского, командующих фронтами и членов Военных советов фронтов
принял Сталин. Родион Яковлевич вслед за другими вошел в знакомый кабинет.
Ничего в кабинете не изменилось, а вот сам Сталин в чем-то изменился.
Внешне: поседел, сутулится, ходит без прежней легкости. Внутренне: будто
не столь суров, чаще улыбается, чаще шутит. Или у него просто сегодня
доброе расположение духа? Как бы там ни было, Малиновский держался строго,
собранно, контролируя себя в самых мелочах - как вошел, как остановился;
при встречах или даже при телефонных разговорах с Верховным
Главнокомандующим надо быть начеку, надо мгновенно и точно реагировать на
вопрос или указание Сталина. Малиновский и в личном общении и при
разговорах по В Ч чувствовал, как токи всесильной власти исходят от этого
негромкого, сипловатого голоса, от характерного акцента; в той власти -
все, включая маршала Малиновского.
Но как ни собран был Родион Яковлевич, как ни нацелен на сугубо
деловой, официальный лад, он позволил себе подумать о том, что всю
Отечественную, с июня сорок первого, Сталин не сдавал, не старел, а в
последнее полугодие войны, когда Победа была уже бесспорно близкой, и
почему-то особенно после Победы в волосы Сталина полезла седина, спина
стала горбиться, ноги тяжелеть. Такое примерно было со многими: нервное
напряжение военных лет не позволяло расслабляться, напряжение ушло -
здоровье отступило перед возрастом, перед пережитым, перед болезнями. Да,
после Победы начали одолевать болячки...
Когда они переступили порог кабинета, Сталин медлительно вышел на
середину комнаты и, молча кивнув, повел рукою по направлению к столу для
заседаний: прошу, мол, садиться. Но никто не сел, и Сталин не повторил
приглашения. Все остались стоять, Сталин прошелся по кабинету. Спросил:
- Ну, как поживают товарищи маршалы?
Осторожный Мерецков промолчал, только бодро улыбнулся; Пуркаев, блеснув