"Олег Павлович Смирнов. Неизбежность (Дилогия, #2) " - читать интересную книгу автора

возвернете...
При чем тут "регламент", непонятно, но понятно другое: часы мне
действительно нужны, и Головастиков в самый раз предложил свои. Я лишь
ради приличия спросил:
- А сам-то как?
- У вас буду справляться!
Так я заделался хотя бы временным обладателем новых (точнее, весьма
старых, потускневших, побитых, поцарапанных) часов. При этом Головастиков
чистосердечно предупредил:
- Товарищ лейтенант, пользуйтесь на здоровье, толечко поправку надотъ
делать... Часики-то ходют не так чтобы как часы.
Ошибаются. Бывает, отстанут. Бывает, убегут. А то и вовсе остановятся!
"Подарочек", - подумал я.
Возможно, у Головастикова они шли более-менее прилично:
законный владелец! У меня же и убегали и останавливались, но вдобавок
демонстрировали скрытое коварство: незаметно постоятпостоят и пойдут, ты
думаешь, все нормально, да не тут-то было!
В часиках ковырялись шилом и ножичком Логачеев, Востриков, у которого
родной дядя - часовой мастер, и лично старшина Колбаковский. Помогло это,
как мертвому березовый веник. Старший сержант комвзвода-2 дал совет:
- Молотком вдарить!
Старший сержант комвзвода-3, столь же белобрысый, усатый и смешливый,
как и его коллега, подтвердил:
- Молотком! А еще здоровше - кувалдой!
Вот сейчас часики показывают четыре. А четыре ли? Может, уже и пять?
Нет, в пять, наверное, светало бы вовсю. Лето ведь, канун июля. Но сумрак
рассеялся без рассвета: разорвались тучи, проглянули звезды и луна.
Этак-то веселей шагать.
- Становись! Становись!
Три моих взвода выстраиваются в колонну; на цифре "три"
все построено: три отделения - взвод, три взвода - рота, три роты -
батальон, три батальона - полк, три полка - дивизия. Моих три взвода, но
когда строй заколыхался, двинулся, забухал сапожищами, мне подумалось: мои
и полки, и дивизии, и корпуса, и армии, которые этой ночью идут по степи,
десятки тысяч людей.
Я один из них, мало что значащий сам по себе, однако вместе со всеми
значащий многое. А почему на тройке все построено? Бог троицу любит!
А ног - всего пара. Сколько ж ими протопано, горемычными, по
Подмосковью, Смоленщине, Белоруссии, Польше, Литве, Восточной Пруссии,
сколько еще им предстоит протопать! И рук - всего пара. Сколько ими
перелопачено, сердечными, подмосковной, смоленской, белорусской, польской,
литовской, немецкой земли, сколько еще им предстоит перекопать! Если б
наши землеройные работы да на пользу народному хозяйству - громадная была
бы польза. Это представить себе: какое количество котлованов под здания
или каналов можно было бы накопать взамен окопов и траншей...
Лупа и звезды были блеклыми, предутренними; блекли они и оттого, что
под ними, на земле, темноту не переставало полосовать лучамн фар и
прожекторов; и немолчные стояли лязг - поближе, рокот - подальше, степь
будто клокотала танковыми и автомобильными моторами; порой и в небе, в
соседстве с луной и звездами, возникал гул - моторы авиационные. И по