"Виталий Смертин. Не забывай о сердце (Роман) " - читать интересную книгу автора

страдала. Самое слабое место в бутылке - это закругление между горлышком и
нижней частью, поэтому в конце дня возле стенки склада выстраивалась батарея
оковитой с аккуратно проваленными внутрь овальными окошечками. Стекло
оседало на дно, жидкость осторожно разливалась в гранчаки и выпивалась.
Закуска считалась явлением факультативным и несерьёзным.
Максим, само собою разумеется, вскорости расчитался, получил в кассе
чуть больше тридцати рублей и стал думать, что делать дальше. Понятно, что
тётка за квартиру не брала, поэтому можно было целыми днями нежиться на
пляже, бронзоветь и здороветь, если бы не последний курс университета.
Хотелось отложить хоть немного деньжат, чтобы потом не отвлекаться на всякие
там подзароботки.
Однако, всё же для него, наверное, открылась полоса везения. На
следующий день он перебрался в Новодофиновку и начал работать на "шабашке".
Дядька, отставной "кусок", платил подсобникам по червонцу в день, неплохо
кормил. Утром и вечером Максим купался в море, кожа его покрылась почти
гваделупским загаром.
Не было бы счастья, да несчастье помогло - один из каменщиков сломал
руку. Полученого в студенческих стройотрядах опыта Максиму хватило, чтобы
его заменить, и оплата выросла почти вдвое, так что нужные деньжата он
всё-таки заработал. Кое-что из них пошло на одесском Привозе на то, что в
Москве днём с огнём не купишь, разве что, за большие деньги у фарцовщиков:
новые джинсы, блок американских сигарет, всякие мелочи, но всё равно
оставалась пухлая пачка сиреневых двадцатьпяток, которая была для него
гарантом безбедного года.
Два дня он отдыхал в чудесном городе Тернополе у родителей, которые
правдами и неправдами стремились задержать его дома как можно дольше, но
Максим сослался на неотложные дела и сбежал-таки в город-герой Москву.
Действительно, пора было уже начинать "въезжать" в тему дипломной работы,
ещё в апреле утверждённую кафедрой. Конечно, что-то можно было взять из
прошлых курсовых работ, но тема требовала нового материала.
Знал бы Максим, какой тугой узел самых фантастических происшествий
завяжется вокруг него в ближайшую неделю, никуда бы он не поехал. Сидел бы
дома, потягивал пивко из холодильника (да простят меня братья Кличко, что
может быть лучше "Львовского"?), заедал бы его посыпанными солью половинками
свежих охлаждённых огурцов - класс! Покуривал бы американские сигареты, что
купил на Привозе, тем более, что кореш притащил почти полное самиздатовское
собрание произведений братьев Стругацких.
Хотя знал бы, где упасть - соломки б подстелил!
В первый день по прибытии в Москву в библиотеку он так и не попал.
Накатила меланхолия - может быть, под влиянием сна, что приснился в дороге.
Максим бродил узкими улочками центра столицы и снова прокручивал в памяти
странные видения. Вот он пробирается через вагон-ресторан, в котором гудит
невообразимое для поезда гульбище. Ресторан почти в два раза шире обычных
вагонов, разделён на кабинки, и каждая - с гостиную стандартной хрущёвки.
Всё из красного дерева, старинные бра, дамы в шляпках с перьями и с улыбками
на глуповатых личиках, мужчины в котелках и с тросточками. А вот и поручик
Ржевский - из ведёрка хлещет шампанское на спор с Василием Ивановичем
Чапаевым. Полковник с базедовыми глазами - горестно причитает: "Шпиёны!
Кругом одни шпиёны!" В коридоре толчея, у дам явно не в порядке одежда, они
хватают Максима за куртку и пытаются затащить в кабинки, но тот упорно