"Виталий Смертин. Не забывай о сердце (Роман) " - читать интересную книгу автора

Ворон нагнулся, очертил жезлом круг и костлявой лапой запихнул туда
Максима, который не мог даже пошевелиться.
Потом Ворон запустил руки-крылья в боковые карманы и вытащил две
головы: одна была бородатой и в чалме, - такой себе Старик-Хоттабыч, а
другая - удивительно была похожей на голову самого ворона, но человеческой,
в золотых очках.
- Эта пока вообще не нужна, - ворон подбросил "Хоттабыча" и мастерски
зафутболил его в космос, где тот, поблескивая добрыми глазами идейного
убийцы, пристроился среди планет.
- Эта тоже не в струе, её время не пришло, пусть полежит, - и очкастая
голова исчезла в кармане кителя, а вместо неё на кончике крыла закачалась
голова быка с налитыми кровью глазами.
Ворон втянул собственную голову в плечи, а на её место приспособил то,
что держал на крыле. Тело его вдруг раздалось вширь и ввысь, птичьи лапы
заменились копытами, мундир превратился в малиновый пиджак, хотя на нём
почему-то остались погоны сержанта Петренко.
- Так, говоришь, курица! Ха-ха-ха! - Бык реготал, высунув язык и хлопая
себя по бокам крыльями. И снова птичья природа взяла своё, и возле круга
задымилась неожиданность - кучка навоза, но коровьего.
- Ах, ах, как нехорошо, - засокрушался ворон. - Ведь тут этого не
можно. Уберём, уберём, - захлопотал он и, взмахнувши крылом, перекинул всю
кучку прямо на Максима. При этом на малиновом рукаве явственно остался
тёмно-зелёный след.
- А теперь пора, мой юный друг! Вали на Ингрунн и помни, что
объективная реальность - это бред, вызванный недостатком никотина в крови.
Ну, это когда уши пухнут без "Отамана". Скоро ты бросишь курить и будешь
пребывать в бреду, то есть в объективной реальности. А мне в баньку надо
заглянуть, да и пиджачок в химчистку сдать. Кали тебе Истину вдалбивала, а
вот знаешь ли ты, в чем Истина? Так слушай: в этой баньке как раз твоя Элка
сидит в сауне с двумя хмырями. Ха-ха-ха! Хоттабыч тоже захохотал, его чалма
переливалась красным и зелёным, как в голограмме.
Круг начал вращаться, и Максим провалился в черный колодец, а за ним
погналось эхо: Ха-ха-ха! Ха-ха-ха!Ха-ха-ха!..

Г л а в а 5
На полной скорости Максим впечатался в раскисшее от дождя дно оврага -
аж чвакнуло! Приземление было не только весьма эффектным, но и болезненным -
ныла каждая косточка, из раны на лбу струилась кровь, которую тут же
слизывал неимоверный ливень. К счастью для Максима, он же смыл с одежды
"неожиданность" ворона.
Судя по всему, светало. На затянутом тучами небе не было видно ни луны,
ни звёзд, но даже через стену дождя виднелись редкие кустики на склоне.
Цепляясь за них, Максим выполз наверх и очутился на краю вспаханного поля.
Метрах в тридцати перед ним белел силуэт длинного приземистого строения. Еле
переставляя пудовые от налипшего чернозёма ноги, спотыкаясь и падая, Максим
направился в его сторону и через несколько минут остановился перед большими
дощатыми дверями, из которых пахло навозом и отрубями. Строение оказалось
обычным скотным двором, причём совершенно земной конструкции.
Максим осторожно приоткрыл скрипучую створку и втиснулся в тёмную и
сухую темноту. Привычно пошарил ладонью справа и слева в поисках выключателя