"Лиза Джейн Смит. Сумерки ("Дневники вампира" #5) " - читать интересную книгу автора

мельком взглянул на двух других смертных, темноволосую девушку с трезвым,
обеспокоенным взглядом и светловолосого парня, который всегда пытался
спровоцировать драку. Но Дамон мог бы победить его без труда. Сейчас те двое
выглядели действительно плохо. Но он собирался спасти только эту. Потому что
это был его каприз. Потому что она так жалобно просила его о помощи. Потому
что те создания, те малахи, пытались заставить его смотреть с полузакрытыми
глазами, как она умирает, унося его сознание от реальности, погружая его в
восхитительное видение. Малах - слово, отличающее созданий тьмы: сестер или
братьев ночи. Но Дамон вдруг подумал, что если бы оно означало что-то злое,
то и произноситься должно было бы с фырканьем или шипением.
У него не было ни малейшего желания позволить им победить. Он поднял
Бонни, как будто она была всего лишь пушинкой от одуванчика, и закинул ее на
плечо. Затем он оттолкнулся от машины. Полет без изменения формы поначалу
был для него испытанием. Но Дамон любил испытания.
Он решил перенести ее к ближайшему источнику теплой воды, и это был
пансионат. Ему даже не придется беспокоить Стефана. Ведь в этой кроличьей
норе еще полдюжины комнат. И если только Стефан не любит пошпионить за
кем-нибудь на досуге, то он не станет шариться по чужим ванным комнатам.
Как оказалось, Стефан был не только чрезмерно любопытным, но еще и
очень быстрым. Это было почти столкновение: Дамон, с его ношей, дошел до
угла и чуть не врезался в Стефана, который шел по темному коридору с Еленой,
парящей над полом, как и Дамон, как будто она была детским воздушным
шариком.
Их первые слова не были ни блестящими, ни остроумными.
- Какого черта ты тут делаешь? - воскликнул Стефан.
- Какого черта ты делаешь...? - сказал Дамон, или начал говорить,
когда заметил огромные перемены в Стефане - и огромную Силу, которой была
Елена. Когда большая часть его рассудка содрогнулась от шока, меньшая его
часть немедленно начала анализировать ситуацию, стараясь понять как Стефан
из ничего превратился в... в...
Какой кошмар. Ох, ладно, надо хотя бы сделать храброе лицо.
- Я почувствовал битву, - сказал Стефан, - И когда это ты у нас стал
Питером Пэном?
- Тебе следует радоваться, что тебя не было в той битве. И я могу
летать, потому что у меня есть Сила, мальчишка.
Это было абсолютным хвастовством. Но в любом случае, в те времена,
когда они родились, это было совершенно правильно - обращаться к своему
младшему родственнику "ragazzo" (итал. - "мальчик, юноша") или "мальчишка".
Но это не было правильным сейчас. Тем временем, та часть его мозга,
которая не отключилась, все еще анализировала ситуацию. Он мог видеть,
чувствовать, делать что угодно, кроме как коснуться ауры Стефана. Это
было... невообразимо. Если бы Дамон не был так близко и не чувствовал это
сам, он бы никогда не поверил, что для одного человека вообще возможно иметь
так много Силы.
Но он рассматривал сложившуюся ситуацию, используя свою способность
бесстрастно и логически рассуждать, и эта способность говорила ему, что его
собственная Сила - даже после всего того разнообразия выпитой за последние
дни девичьей крови - была ничем по сравнению с Силой Стефана. И его холодная
и трезвая рассудительность также подсказывала ему, что ради этого Стефан
поднялся с постели, и что у него не было времени - или не было достаточно