"Эдвард Эльмар "Док" Смит и Стивен Голдин. Отблеск кровавой звезды" - читать интересную книгу автора

Иветта передала слова Юрия о Тасе, чем еще больше расстроила Пайаса.
- Я не смог даже ничего объяснить о наших отношениях, - простонал он.
- Моему отцу лишь известно, что ты гаджи - унизительное название женщины
не нашего народа. Очевидно, его состояние хуже, чем я предполагал. Отец
всегда следовал древним обычаям, но прежде он принимал новых людей без
предрассудков. Я подозревал, что отец не обрадуется нашей помолвке, но не
хотел зря тебя тревожить, надеясь убедить переменить его мнение. Я думал,
когда вы встретитесь и отец узнает тебя поближе, он поймет, какая ты
замечательная. Но теперь... - Вздохнув, он пожал плечами:
- Не знаю. Я просто не знаю. Такое впечатление, что у отца в голове
медленный яд, имя которому, подозреваю, - Тас.
Нежно обняв его, Иветта постаралась, как могла, утешить Пайаса. Когда
пришла пора переодеваться к ужину, выяснилось, что вся привезенная ею
одежда оказалась неподходящей для высшего света Ньюфореста; в конце концов
девушка остановилась на желтом костюме-трико, считая его лучшим из всего.
Пайас, как всегда, выглядел просто сногсшибательно в коричневых слаксах и
свободной рубашке, расшитой его покойной матерью.
Иветта хотела появиться в обеденном зале под руку с ним, но Пайас,
учитывая нынешнее состояние отца, не решился афишировать их чувства. Они
просто вошли вместе и сели рядом за длинный заполненный народом стол.
- Некоторые встретили их очень дружелюбно. Пайас представил Иветту
своим сестрам, назвав ее подругой. Младшая Бети, которой не исполнилось
еще двадцати, оказалась очень мила и дружелюбна, но две старшие, замужние
дамы, повели себя натянуто и официально. Все сидящие за столом, похоже,
являлись родственниками, дядями, тетями, служившими советниками у герцога;
родственные связи, как объяснил Пайас, имели огромное значение на
Ньюфоресте, и непотизм не только принимался как должное, но был просто
обязателен.
Многие гости обращались к Иветте внешне вежливо, но не более того.
Очевидно, Тас постарался представить ее не в лучшем свете еще до того, как
она смогла сама постоять за себя. Для Пайаса возвращение домой вместо
ожидаемой радости оборачивалось кошмаром.
Стул герцога во главе стола пустовал. Как объяснила Бети, так
продолжалось во время всей болезни старика. Но даже пустующему стулу
выказывалось подобающее уважение со стороны гостей.
Иветта никогда еще не чувствовала себя так дискомфортно, но старалась
не показать этого. Воспитанная в благородной семье, она не обращала
внимания на окружающее ее равнодушие и вела себя как ни в чем не бывало.
Но ей причиняло душевную боль то, что семья Пайаса не приняла ее, и она
могла только догадываться о душевных муках жениха.
Трапеза подходила к концу, когда красивая смуглая женщина, сидевшая в
конца стола, поднялась и, окинув сверкающим взглядом Иветгу, бросила:
- Среди нас присутствует гаджи.
Среди гостей пронесся приглушенный ропот. Сидевший рядом с Иветтой
Пайас, стараясь сохранить спокойствие, сказал:
- Житана, прекрати. Житана посмотрела на него.
- Я предъявляю свои права на тебя, Пайас, именем тех клятв, которые
ты дал много лет назад, и в память о моей сестре. - Она пристально
взглянула на Иветту. - Есть ли здесь женщина, готовая оспорить мое
требование?