"Ночная Схватка" - читать интересную книгу автора (Каттнер Генри)

I

Скотт залпом выпил порцию обжигающего двойного виски и обвёл взглядом зал таверны, окутанный клубами табачного дыма. Он был крепок и широкоплеч, в каштановых волосах серебрилась лёгкая седина, а на подбородке красовался давний шрам. Скотту было лет тридцать и весь его вид выдавал в нём настоящего ветерана, но вместо крикливых шелков и переливающихся всеми цветами радуги тканей, которыми пестрело всё вокруг, Брайен предпочитал скромную одежду из целлофлекса.

Снаружи, за прозрачными стенами, бегущие дорожки несли в разные стороны шумную, веселящуюся толпу. А здесь, в таверне, царила тишина, в которой слышен был голос арфиста. Бард пел старинную балладу, аккомпанируя себе на сложном инструменте. Но вот песня кончилась. Вначале раздались слабые аплодисменты, а затем из высоко подвешенных репродукторов оглушительно грянул оркестр. Настроение посетителей мигом изменилось. Мужчины и женщины в ложах и у стойки бара принялись смеяться и оживлённо беседовать между собой. Несколько пар начали танцевать.

Сидевшая рядом со Скоттом худощавая загорелая девушка с чёрными блестящими локонами до плеч вопросительно взглянула на него.

– Идём, Брайен?

Скотт вымученно улыбнулся.

– Ну что ж, потанцуем, Джина. Ты позволишь?

Он встал, а она грациозно скользнула в его объятия. Танцевал Брайен не слишком искусно и потому старался поточнее повторять движения партнёрши. Джина подняла к нему своё остренькое скуластое личико с ярко накрашенными сердечком губами.

– Забудь про Вьенна. Он всегда старается тебя во что-нибудь втравить.

Скотт бросил взгляд на отдалённую ложу. Фредерик Вьенн из отряда Дан сидел в компании двух девиц. Это был рослый костлявый субъект с желчным лицом, на котором едкая насмешливая гримаса застыла, казалось, навечно. Он как раз показывал своим соседкам на танцующую пару, угрюмо разглядывая Брайена и Джину из-под тёмных лохматых бровей…

– Знаю, – отозвался Скотт. – Иногда ему это удаётся. Ну да дьявол с ним. Теперь я уже капитан, а он всё ещё лейтенант. Пусть пеняет на себя. В другой раз будет внимательно слушать приказы и не полезет вперёд всех в атаку.

– Ах, значит, вот как дело было? – удивилась Джина. – А я и не знала. Кругом столько об этом болтают…

– Как всегда. Вьенн давненько меня ненавидит. Впрочем, я его тоже. Мы терпеть не можем друг друга. Так было всегда. Всякий раз, когда мне везло, он пальцы себе грыз от злости. А вообще-то Вьенн служит гораздо дольше меня и если честно рассудить, должен бы получить уже не одно повышение. Да выделывается слишком… Когда не следует…

– И пьёт очень много, – добавила Джина.

– Да пусть себе. Мы сидим в крепости уже три месяца. Ребята начинают скучать от безделья… И такое обращение им тоже не по душе… – Скотт кивком указал на дверь, у которой один из легионеров препирался с хозяином заведения. – Сержантам вход запрещён… Чёрт бы его побрал!

Хотя из-за шума голосов они не могли расслышать разговор, всё было ясно и так. Парень пожал плечами, выругался сквозь зубы и ушёл. Какой-то толстяк разряженный в пурпурный шёлк, решил поддержать хозяина таверны и завопил: "Мы не потерпим тут всяких солдафонов!"

Скотт увидел, как Вьенн прищурился, встал и направился к ложе крикуна. По спине его пробежал лёгкий озноб. Вообще-то со штатскими тюфяками цацкаться нечего! Вьенн правильно сделает, если начистит физиономию этому паршивцу! А похоже, что так оно и будет. Поскольку с толстяком была подружка, то ретироваться он явно не собирался, хотя стоявший рядом Вьенн не таясь оскорблял его.

Из вспомогательного динамика раздалось несколько резких отрывистых фраз, которые потонули во всеобщем гомоне. Но чуткое ухо Скотта успело уловить их смысл. Он кивнул Джине, многозначительно прищелкнул языком и произнёс:

– Ну вот…

Девушка тоже всё поняла. Кивком она позволила Скотту уйти. Он подошёл вслед за Вьенном к ложе толстяка и в тот же миг началась потасовка. Мордастый, побагровев и раздувшись, как индюк, ударил первым и ненароком угодил Вьенну в скулу. Лейтенант, нехорошо улыбаясь, отступил назад, стиснув кулаки. Скотт схватил его за плечо.

– Успокойся, приятель…

Вьенн резко обернулся и с бешенством взглянул на Брайена.

– Пусти! Не твоё дело…

Толстяк, заметив, что его противник отвлёкся, почувствовал новый прилив отваги и вновь ринулся в атаку. Скотт опередил Вьенна и принялся лупить штатского по жирным щекам, энергично напирая на него. Толстяк зашатался и плюхнулся на столик а когда опомнился, в руке Скотта блеснуло оружие.

– Займись-ка лучше вязанием на спицах! – сухо бросил ему капитан.

Толстяк облизнул пересохшие губы, малость поразмыслил и сел, бормоча себе под нос проклятия по адресу Вольных Легионеров и величая их сукиными детьми.

Вьенн старался освободиться из крепких рук капитана и уже собирался было его ударить. Скотт убрал оружие в кобуру.

– Тревогу объявили, – сказал он, кивнув в сторону динамика. – Слышал?

– …немедленный сбор. Группе Дан собраться в штабе. Капитану Скотту явиться в администрацию. Всем срочно занять свои места!

– Ага! – продолжая кипеть от ярости, отозвался Вьенн. Однако надо было размазать эту гниду по стенке!

– Ты ведь знаешь, что такое немедленный сбор, – возразил Скотт. – Вполне возможно, нам придётся сразу же выехать. Это приказ, лейтенант…

Вьенн нехотя отдал честь и, развернувшись на каблуках, ушёл. Скотт направился к своей ложе. Джина уже собрала сумочку и перчатки и теперь подкрашивала губы.

Девушка спокойно взглянула ему в глаза.

– Я буду дома, Брайен. Удачи тебе.

Скотт торопливо поцеловал её, хотя думал уже о предстоящем сражении. Джина понимала его состояние. Она чуть заметно улыбнулась, легонько погладила Брайена по волосам и встала. Оба вышли на улицу и смешались с пёстрой шумной толпой.

Ароматизированный ветерок повеял Скотту в лицо и тот с отвращением поморщился. Во время карнавалов Вольные Легионеры чувствовали себя в Цитаделях ещё неуютнее чем обычно. Пропасть между ними и обитателями подводных городов разверзалась ещё шире и легионеры болезненно переживали это. Скотт прокладывал себе дорогу в толпе, перескакивая с дорожки на дорожку и пробиваясь вместе с Джиной к самой скоростной центральной магистрали. Им даже удалось найти свободные места и сесть.

У перекрёстка в виде листа клевера Скотт попрощался с девушкой и направился к группе стройных административных зданий в центре города. Здесь размещались главным образом административные службы и общественные организации. Лишь лаборатории располагались на окраинах, у основания купола. На расстоянии около мили от метрополии было возведено несколько маленьких экспериментальных центров, защищенных полусферами. Там проводились самые рискованные исследования. Поглядев наверх, Скотт вспомнил о катастрофе, которая сплотила учёных и те объединились в некое подобие масонского братства. Прямо над центральной площадью парил в невесомости глобус Земли, наполовину прикрытый чёрным пластиковым чехлом. Он был в каждой венерианской крепости, как напоминание о покинутой родной планете.

Скотт перевёл взгляд ещё выше, к своду купола, словно стремясь разглядеть сквозь импервиум, морскую толщу и слой облаков сверкавшую в чёрных глубинах Космоса белую звезду, которая в первой четверти светилась ярко, как солнце. Звезда – вот и всё, что осталось от Земли после того, как двести лет тому назад люди освободили энергию атома. Ракеты и бомбы перепахали континенты, сравняли с землёй горы, испарили моря и реки. В библиотеках хранились кассеты с видеозаписями Апокалипсиса. Возникла религиозная секта Людей Нового Суда, которые призывали к полному уничтожению науки; ещё и доныне в разных местах существуют последователи этого догмата. Но сектанты утратили своё влияние после того, как учёные объединились, раз и навсегда запретив любые эксперименты с атомной энергетикой и постановили, что использование её будет караться смертью. Кроме того, они принимали в свои ряды лишь тех, кто приносил "присягу Минерве".

"…Трудиться исключительно на благо человечества… Принимать все меры предосторожности, чтобы не повредить людям и не использовать во зло науку, Все рискованные эксперименты, опасные для человеческого существования, должны проводиться под контролем государства… Мы всегда обязаны помнить о мере оказанного нам доверия и никогда не забывать, что неразумное применение научных знаний убило нашу родную планету…"

Земля… Скотту подумалось, что это наверняка был удивительный мир. К примеру, тучи не заслоняли солнечного света. Ещё в древности на Земле оставалось очень мало неизведанных уголков. Но здесь, на Венере, даже континенты ещё не освоены. Да и какая в том нужда, если всё необходимое можно производить под куполами! Тут, на Венере, ещё существовали два разных мира. В Цитаделях царила высокоразвитая цивилизация, а на суше был первобытный хаос, укрепления Вольных Легионов и флот. Флот предназначался для ведения боевых действий, а в фортах технический персонал разрабатывал новые типы вооружений. Цитадели мирились с визитами Вольных Легионов, но ни одна из них не соглашалась разместить у себя генеральный штаб, так сильна была антипатия людей ко всему, что было хоть как-то связано с войной.

Бегущая дорожка под ногами Скотта незаметно перешла в эскалатор, ведущий к административному комплексу. Брайен перешёл на другую магистраль, которая перенесла его к лифту и через несколько минут он оказался перед портьерой с изображением Дэна Кросби, президента Цитадели Монтана.

– Входите, входите, капитан, – раздался из-за занавеса голос Кросби и, последовав приглашению, Скотт вошёл в небольшой кабинет со стенами, покрытыми фресками и широким окном, из которого открывался вид на город. Кросби – седовласый, щуплый, укутанный в голубые шелка, сидел за письменным столом. Он был похож на старого усталого чиновника из романов Диккенса.

"Самый что ни на есть обыкновенный человек, такой же, как и все", – подумал Скотт. А между тем Кросби был одним из самых виднейших социополитиков на Венере.

Синк Риз, командир группы Дан, расположился в кресле. Он представлял собой полную противоположность Кросби. Казалось, что вся влага из тела Риза испарилась много лет тому назад и под воздействием ультрафиолетовых лучей он превратился в мумию, обтянутую коричневой кожей. На лице отчётливо читалась внутренняя жестокость, а улыбка напоминала гримасу. Лицевые мускулы были натянуты словно струны.

Скотт отдал честь. Риз жестом подозвал его поближе. В глубине глаз командира тлел хищный огонёк, как у орла, который почуял запах крови. Кросби почувствовал это и на его бледном лице мелькнула язвительная усмешка.

– Каждый обязан делать своё дело, – заявил он, не скрывая иронии. – Думаю, что если бы пришлось отдыхать чересчур долго, я превратился бы в скучающего надутого индюка. Но на сей раз, господин Риз, вас ожидает довольно увлекательная работа.

Мускулистое тело Скотта невольно напряглось. Риз быстро взглянул на Брайена.

– Цитадель Виргиния перешла в атаку. Они наняли Морских Дьяволов, отряд Финна.

В кабинете воцарилась полная тишина. Обоим легионерам не терпелось обсудить предстоящую схватку, но они не хотели этого делать в присутствии штатского даже если это и был сам президент крепости Монтана. Кросби встал.

– Итак, финансовый вопрос улажен?

– Совершенно верно, – кивнул Риз. – Надеюсь, мы выступим через несколько дней. По нашим предварительным данным битва произойдёт поблизости от Венерианской Впадины.

– Хорошо. А теперь, господа, с вашего позволения я покину вас на несколько минут. Я буду… – и, не закончив фразы, Кросби удалился. Риз протянул Скотту сигарету.

– Спасибо.

– Вам что-нибудь известно о Морских Дьяволах, капитан?

– Разумеется. Сами мы их не одолеем.

– Безусловно. У нас мало и людей, и вооружения. А Морские Дьяволы в последнее время объединились с легионом О'Брайена как раз после того, как его прикончили в полярной авантюре. Группа у них сильная, очень сильная. К тому же они спецы в своей области – нападении на субмарины. Думаю, нам придётся действовать по схеме "h-7".

Скотт прикрыл глаза и сосредоточился, стараясь припомнить картотеку. Каждая группа Вольных Легионеров постоянно разрабатывала новые стратегические планы операций против других военных венерианских подразделений. При перегруппировках, если отряды объединялись между собой и равновесие сил изменялось в чью-либо пользу, проекты эти корректировались. Схемы составлялись настолько детально, что были практически универсальны. План "h-7", насколько помнилось Скотту, основывался на помощи Ганга, маленького, но великолепно организованного отряда под началом Тома Мендеса.

– Отлично… – вслух произнёс Брайен. – Можем мы их нанять?

– Пожалуй. Хотя цену мы ещё не обговорили. Я связывался с ним по секретному каналу видеофона, но они меня постоянно сдвигают. Мендес выжидает до последнего момента, чтобы потом продиктовать свои условия.

– Чего он хочет?

– Пятьдесят процентов наличными и половину добычи.

– Думаю, с них хватит и тридцати.

Риз одобрительно кивнул и продолжил:

– Я предложил Мендесу тридцать пять. Могу отправить тебя к ним в форт и дать карт-бланш. Мы могли бы обратиться за помощью к другим, но у "Ганга" отличные корабли с подводными детекторами, которые могут пригодиться в драке с Морскими Дьяволами. Возможно, я ещё всё улажу сам. Ну, а если нет, придётся тебе всё-таки слетать к Мендесу и купить его услуги за неполных пятьдесят процентов, если сумеешь.

Скотт потёр старый шрам на подбородке загрубевшими пальцами.

– Лейтенант Вьенн тем временем подготовит сбор, а когда…

– Я связался с нашей базой. Воздушные транспортировщики уже в пути.

– Хорошая будет драка, – заметил Скотт, а командир ответил ему понимающим взглядом. Риз тихо засмеялся.

– И куш сорвём изрядный. В Цитадели Виргиния большой запас кориума. Сколько точно – не скажу, но знаю, что его там много.

– А на сей раз из-за чего заварушка вышла?

– Да как обычно, – равнодушно ответил Риз. – какой-то умник в Виргинии вздумал подчинить ей все остальные крепости. Словом, ничего нового.

Занавес у входа шевельнулся и оба встали. Вместе с президентом Кросби в кабинет вошли ещё какой-то человек и девушка. Мужчина выглядел совсем молодо. Его мальчишеское лицо ещё не успело загореть под палящими лучами. Девушка походила на пластиковую статуэтку, подсвеченную изнутри и вся дышала жизнью. Волосы у ней были подстрижены по последней моде, а зелёные, необычного оттенка глаза, как успел заметить Скотт, поражали своей красотой. Необычная внешность девушки сразу притягивала к себе взгляд.

– Мои племянники – Эйлин и Норман Кейн, – представил молодых людей Кросби, а затем все снова расселись по своим местам.

– А не выпить ли нам чего-нибудь? – вдруг предложила Эйлин. – Здесь такая скучища, а ведь война ещё не началась…

Кросби неодобрительно покачал головой.

– Тебя сюда никто не приглашал, а потому не пытайся устроить вечеринку. Обстоятельства к тому не располагают.

– Ладно, – обиженно пробормотала Эйлин. – Я могу и подождать. – Девушка с любопытством разглядывала Скотта.

– Я бы хотел записаться в группу Дан, – заговорил Норман Кейн. – Я уже подал заявление, но теперь, когда приближается война, у меня нет терпения дожидаться, пока его рассмотрят. Поэтому я думал, что…

Кросби взглянул на Риза.

– Я лично присоединяюсь к просьбе моего племянника, но решение остаётся за вами, командир. Норман не такой как все, он романтик. Ему никогда не нравилось жить в крепости. Год тому назад он уехал и вступил в отряд Старлинга.

– В такую банду? – Риз удивлённо вскинул брови. – Ну, это не делает вам чести, Кейн. Они даже не входят в реестр Вольных Легионов. Отряд Старлинга – просто шайка грязных террористов, для которых закон не писан. Поговаривают, что они и ядерным оружием не брезгуют.

– Теперь настал черёд удивляться Кросби.

– Я ничего подобного не слышал.

– Да, пока это не более чем слухи. Но если они в один прекрасный день подтвердятся, все Вольные Легионы объединятся и сотрут Старлинга в порошок.

Норман Кейн выглядел явно смущённым.

– Кажется, я свалял дурака. Но мне очень хотелось воевать, а группа Старлинга произвела на меня впечатление.

Риз фыркнул.

– Это они умеют. А розовые романтики не имеют ни малейшего понятия о том, что такое настоящая война. У Старлинга технического персонала всего человек пятнадцать и никакой дисциплины. Короче, свора пиратов. Романтические дикари, которые гоняются за призрачными мечтами, не могут выиграть современную битву, Кейн. Настоящий солдат – это тактик, умеющий обобщать и мыслить, плюс дисциплинированный исполнитель. Если вы вступите в наш отряд, вам придётся выкинуть из головы всё, чему вас научили у Старлинга.

– А меня примут?

– Полагаю, что это было бы неразумно. Вначале вы должны пройти обязательную подготовку.

– Кое-какой опыт у меня уже есть…

– Вы оказали бы мне личную услугу, ответив согласием, командир Риз, – вмешался Кросби. – Я сумею вас отблагодарить. Раз уж мой племянник так хочет быть солдатом, я предпочёл бы видеть его именно в рядах группы Дан.

Риз пожал плечами.

– Ну что ж, будь по-вашему, господин президент. Вы поступаете в подчинение капитана Скотта, Кейн. И не забывайте, что дисциплина в нашем деле – превыше всего.

Юноша попытался сдержать радостную улыбку.

– Благодарю, мистер Риз.

– Капитан…

Скотт встал и кивнул Кейну. Оба вышли. В приёмной стоял видеофон. Скотт вызвал временный штаб в Цитадели Монтана. С экрана на него выжидающе смотрел дежурный оператор.

– Капитан Скотт на связи. Взгляни на новичка.

– Да, капитан. Диктуйте. Записываю.

Скотт легонько подтолкнул Кейна вперёд и приказал:

– Сделай снимки этого парня. Сейчас он явится в штаб. Имя – Норман, фамилия – Кейн. Внеси его в список без предварительной подготовки. Таково особое распоряжение командира Риза.

– Есть, капитан.

Скотт вышел со связи. Кейн не выдержал и улыбнулся.

– Всё вы порядке, – коротко бросил Скотт, с симпатией взглянув на юношу. – Формальности улажены. Теперь ты поступишь в распоряжение командования. Специальность у тебя какая?

– Водолёты, капитан.

– Хорошо. И ещё одно. Не забывай, Кейн, о чём тебе говорил командир Риз. Дисциплина – штука чертовски важная, а ты, возможно, ещё не до конца себе это уяснил. Война – не дуэль рыцарей плаща и шпаги, не атака легкой кавалерии и не увлекательное приключение. Всё это кануло в прошлое вместе с крестоносцами. Беспрекословно выполняй приказы и спокойствие тебе обеспечено.

– Спасибо, капитан! – Кейн отдал честь и ушёл враскачку, широким шагом. Брайен усмехнулся. Ничего, скоро парнишка позабудет о всяких глупостях.

Вдруг Скотт услышал, что его окликнули и оглянулся. Рядом стояла Эйлин Кейн – стройная и очаровательная в своём наряде из целлофлекса.

– Однако, несмотря на всё, ничто человеческое вам не чуждо, капитан, – заметила она. – Я слышала, как вы говорили с Норманом.

Скотт пожал плечами.

– Я сделал это для его собственного блага и в интересах подразделения. Один глупец может доставить уйму хлопот, мисс Кейн.

– Завидую Норману, – продолжала девушка. Должно быть, у вас ужасно интересная жизнь, капитан. Я бы тоже хотела немножко пожить так. Но недолго. Я – один из тех осколков цивилизации, которые не годятся совершенно ни на что, и потому хотя бы в одном стремлюсь достичь полного совершенства.

– А именно?

– В искусстве получать максимальное удовольствие от жизни. Думаю, что вы назвали бы это именно так, капитан. Я стараюсь брать от жизни всё. Скучать почти не приходится, но порой на меня всё-таки находит хандра. Я хочу с вами побеседовать, капитан.

– Слушаю вас, – отозвался Скотт.

Эйлин Кейн состроила лёгкую гримаску и продолжала.

– Это всего лишь неудачная словесная оболочка, а я хочу, чтобы вы поняли внутреннюю суть явления. И чтобы это прошло для вас безболезненно. Ужин и танцы. Полагаю, вполне реально?

– К сожалению, сейчас времени нет, – возразил Скотт.- В любой момент может поступить приказ. – Брайен не был до конца уверен, по душе ли ему приглашение этой девушки из крепости, и хотя Эйлин безусловно нравилась Скотту, затрагивая в нём какие-то самые тонкие потаённые струны, необычно волновала его, но решить он не мог. Она была изысканной представительницей чуждого ему мира. Другие аспекты этого мира не интересовали его абсолютно. Геополитика или наука, не связанные с армией, были чужды Скотту и ничего не говорили ему. Но все миры сходятся в одной точке – в удовольствии. Скотт мог понять развлечения обитателей морских городов, тогда как их повседневные занятия или политические страсти не вызывали у него особых симпатий.

В приёмную вошёл Риз и, прищурившись, взглянул на обоих.

– Я должен кое-что сообщить, капитан, – наконец произнёс он.

Скотт понял скрытый смысл его слов. Они означали, что предварительное соглашение с Мендесом заключено. Брайен кивнул.

– Мне прибыть в штаб?

Суровое лицо Риза внезапно смягчилось. Он молча и бегло взглянул на Эйлин и Скотта.

– Я отпускаю вас до утра. Пока вы мне не понадобитесь, но должны явиться ровно к шести, капитан. Похоже вам нужно уладить парочку небольших дел.

– Понял, командир, – Скотт проводил Риза взглядом. Кажется, тот имел в виду Джину. Но Эйлин об этом, конечно, ничего не знала.

– Итак, – продолжала она, – неужели вы меня отвергнете? Хотя правильней с вашей стороны будет пригласить меня выпить чего-нибудь покрепче.

Времени оставалось ещё множество.

– Охотно, – ответил Скотт и они лифтом спустились на улицу.

А когда выбрались на одну из магистралей, девушка обернулась к Скотту и перехватила его взгляд.

– Извините, капитан. Возможно, у вас уже назначена встреча. Я об этом не подумала…

– Что вы, у меня нет никаких плавнов, – заверил он. – Во всяком случае, ничего существенного.

И это была сущая правда. Когда Скотт наконец осознал её, он неожиданно почувствовал благодарность к Джине. Его связь с нею была совершенно особого свойства и как нельзя более подходила для человека его профессии. Именовалась она свободным браком. Джина не была для него ни женой, ни любовницей, а чем-то средним между тем и другим. У Вольных Легионеров не было условий для устройства личной жизни. В Цитаделях они считались гостями, а в фортах – военными. Взять женщину в форт это всё равно, что поставить корабль на линию огня. Поэтому подруги Вольных Легионеров жили в крепостях, перебираясь из одной в другую вслед за своими мужчинами, а поскольку солдатам приходилось постоянно рисковать жизнью, они предпочитали свободную любовь. Скотт и Джина состояли в подобном союзе уже пять лет. Они никогда не ставили друг другу никаких условий. Никто не ждал верности от Вольного Легионера. Они были настолько скованы железной дисциплиной, что когда наступали короткие передышки между боями, то пускались во все тяжкие.

Эйлин была для Скотта ключом к дверям Цитадели, вратам в мир, к которому он не принадлежал и которого никогда не мог понять до конца.