"Леонид Словин. Жесткий ночной тариф (Бронированные жилеты) ("Игумнов" #1)" - читать интересную книгу автора

Теперь в тайнике хранились его, Игумнова, незарегистрированные, укрытые
от учета документы. Те же кражи из автоматов и ограбления в поездах.
Игумнову было спокойнее, чем другим начальникам розыска: его
начальник - Картузов - начинал службу шофером на машине Скубилина,
взаимоотношения личного шофера и хозяина они сохраняли. Выступить против
Игумнова было все равно, что напасть на Картузова, а следовательно, и на
генерала, начальника управления. Всякие комиссии и инспекции находились в
щекотливом положении.
"Дамская сумочка", "паспорт", "чемодан", "чемодан", "чемодан"...
Плата за очередное звание, за выходные, за то, что тебя публично не
оскорбят, не выставят дураком в офицерском собрании.
Поставленные на учет только на одном его родном вокзале, висяки эти
завалили бы раскрываемость всей Московской дороги.
Позвонила жена.
- Домой не собираешься?
Голос глуховатый. Их разговоры по телефону всегда сухи и коротки, как
рапорт.
- Теперь уже до утра.
- Ну, ладно. Завтра мы собираемся у Элки. Девичник. Можешь за мной
заехать.
- Завтра у нас традиционный сбор в школе.
- Очень жаль.
- Мне тоже.
В конце проклятое "пока".
Он так и не пробился в ее жизнь. Как, впрочем, и она в его. Детей у них
не было, каждый продолжал жить по инерции - как жил до брака.
Игумнов перебрал бумаги. В последнее время за черными архивами
начальников розыска охотились, и было все рискованнее доверять свою судьбу
тайнику.
Наступил момент, когда укрытые заявления стали попросту уничтожать. У
воров изымали краденые вещи, преступники называли даты и обстоятельства
краж - все было глухо.
Игумнов оставался в числе немногих, кто продолжал рисковать.
Наконец он нашел, что искал.
Женщины действительно прилетели в Москву 28 мая и 6 июня. Обе
намеревались ехать с первым утренним электропоездом и, скорее всего,
направились к платформе. С тех пор их никто больше не видел.
- Автоматчик этот еще нужен тебе? - позвонил дежурный Лосев - в прошлой
своей гражданской жизни егерь закрытого Завидовского охотохозяйства. Его так
и звали между собой - Егерь.- За ним сейчас приедут.
- Иду!
- Да! Тут тебя спрашивали! - вспомнил еще Егерь.- Из какого-то
райотдела...
- Из какого? - Игумнов насторожился.
- Они перезвонят. Я не расслышал: связь очень плохая...

2

Он был пьян, Никола. Бывший вор в законе. Бывший пахан, бывшая сука. А
ныне вновь испеченный работяга, малоизвестный даже в родном своем