"Падение Предела" - читать интересную книгу автора (Ниланд Эрик)

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

Время: 11:00, 12 августа 2552 (по военному календарю)

Система эпсилон Эридана, планета Предел, военный комплекс ККОН, лагерь Хзткок[4]

Мастер-шеф притормозил «Бородавочник» возле бронированных ворот, не обращая внимания на смотрящее практически на него дуло пулемёта. Стоящий на посту дежурный – капрал десантных войск – поспешил отсалютовать ему, как только Джон продемонстрировал своё служебное удостоверение.

– Добро пожаловать в лагерь Хэткок, сэр! – произнёс капрал. – Следуйте по этой дороге до внутреннего поста и предъявите там документы. Они направят вас к штабу.

Джон кивнул. Колёса внедорожника заскрипели по гравию, как только массивные стальные ворота откатились в сторону.

Расположенный в горах северного континента Предела, лагерь Хэткок представлял собой высококлассное уединённое пристанище; главы государств, особо важные персоны и адмиралы были здесь чуть ли не столь же постоянными обитателями, как и дивизия закалённых в боях десантников.

– Сэр, прошу вас следовать по синей дороге до отметки на карте, – проинструктировал Джона капрал у внутренних ворот, показывая на схему лагеря, висящую на стене. – Машину вы сможете оставить на парковке для посетителей.

Пару минут спустя сто семнадцатый увидел впереди основное здание базы. Припарковавшись, он зашагал по знакомому плацу. Во время тренировок они со спартанцами незаметно пробирались сюда.

Джон с трудом подавил улыбку, вспомнив, сколько раз им, молодым кадетам, удавалось позаимствовать на складах базы еду и разные интересные штучки. Он сделал глубокий вдох, наслаждаясь ароматом сосен и шалфея. Мастер-шеф скучал по этим местам. Слишком долго ему не удавалось побывать на Пределе.

Военный комплекс Предела был одним из тех мест, которые Джон считал достаточно защищёнными от ковенантов. Планету охраняла сотня кораблей и двадцать ОМУ пятой модели, установленных на орбитальных станциях. Каждое из этих орудий было способно выпустить настолько тяжёлый и быстрый снаряд, что вряд ли даже щиты чужаков смогли бы выдержать больше одного попадания.

Родной дом Джона не мог погибнуть.

Внутренняя территория лагеря Хэткок была огорожена высокими решётками и колючей проволокой. Мастер-шеф остановился возле ворот и поприветствовал находившегося там охранника.

Тот лениво посмотрел в сторону Джона, облачённого в парадную форму. И тут же вскочил, вытянувшись по стойке «смирно»; челюсть у солдата несколько отвисла, он смотрел на спартанца, даже не мигая.

– Вас уже ждут, мастер-шеф, сэр. Прошу, проходите.

Реакция военного полицейского на сто семнадцатого – и на медали, украшавшие его грудь – не была чем-то необычным.

Поначалу слухи о существовании спартанцев и их подвигах просачивались даже сквозь выставленную ДВКР завесу секретности. А три года назад о них заговорили официально, благодаря настойчивости Стэнфорда. Адмирал полагал, что это должно хорошо сказаться на боевом духе людей.

Мастер-шефа трудно было спутать с кем-то ещё. Не при его двухметровом росте и ста тридцати килограммах твёрдых, как скала, мышц и прочных, как сталь, костей.

Впрочем, его выдавал и особенный знак различия – пикирующий на жертву золотой орёл, выставивший когти. В одной из лап птица сжимала молнию, а в другой – три стрелы. Но и герб спартанцев был не единственным, что притягивало взгляды к парадной форме Джона.

Всю левую половину его груди покрывали наградные ленты и медали. Наставник Мендес мог бы гордиться им, но сам мастер-шеф давно уже перестал обращать внимание на свидетельства своей славы. Его раздражали все эти яркие побрякушки. Ему, как и остальным спартанцам, куда уютнее было внутри «Мьольнира». А без брони он чувствовал себя голым. И не просто голым, а так, словно вышел на улицу, забыв дома кожу. Он уже привык к увеличенным скорости и силе, к тому, что его мысли молниеносно превращаются в действие.

Мастер-шеф вошёл в штабное здание. Снаружи оно выглядело как простой бревенчатый дом, хотя и подозрительно большой. Но внутри его стены были покрыты листовой бронёй из титана-А, а основная часть помещений с роскошными комнатами для переговоров и бункерами уходила на сотню метров вглубь скалы.

Джон спустился в лифте на третий подземный этаж. Здесь его встретил военный полицейский, попросивший отправиться в комнату отдыха и подождать, пока комиссия не будет готова его принять.

В комнате мастер-шеф увидел капрала Харланда. Тот сидел, листая журнал «Звёзды» и нервозно притопывая ногой. Заметив в дверях спартанца, десантник тут же вскочил и отсалютовал.

– Вольно, капрал, – произнёс Джон.

Окинув неодобрительным взглядом обилие мягких диванов, он решил постоять.

Харланд, явно нервничая, разглядывал парадную форму мастер-шефа. Наконец он собрался с духом и сказал:

– Сэр, позволите задать вопрос?

Сто семнадцатый кивнул.

– Как вы стали спартанцем? Я в том смысле... – Он опустил глаза. – В том смысле, что если бы кто-то захотел присоединиться к вашему отряду, то как бы он мог это сделать?

Присоединиться? Мастер-шеф взвесил в уме это слово. И в самом деле, как он сам присоединился? Доктор Халси отобрала и его, и остальных двадцать пять лет назад. Это было почётно, но сам Джон ни к чему не присоединялся. И, честно говоря, он никогда не видел другого спартанца, который бы не учился вместе с ним в одном классе. Однажды, вскоре после того, как их тренировки закончились, доктор Халси упомянула, что наставник Мендес теперь готовит следующую группу. Но сам мастер-шеф никогда не видел ни их, ни своего наставника.

– Мы не присоединяемся, – наконец произнёс Джон. – Нас выбирают.

– Понимаю, – сказал Харланд, почесав бровь. – Что ж, сэр, если представится такая возможность, попросите и на меня обратить внимание.

В проходе появился охранник.

– Капрал Харланд? Вас готовы принять.

В противоположной стене открылись двойные двери. Десантник отсалютовал Джону и кивнул.

Поднимаясь и направляясь к дверям, капрал разминулся с выходящим оттуда пожилым мужчиной. Тот носил форму капитана Военно-космического флота. Мастер-шеф окинул незнакомца оценивающим взглядом – начищенные значки, новый китель. Мужчина явно только недавно получил капитанское звание.

Джон вытянулся по стойке «смирно» и приветствовал офицера.

– Капитан на палубе! – рявкнул мастер-шеф.

Мужчина остановился, оглядывая Джона с ног до головы. В глазах капитана сквозило лёгкое удивление, когда он отвечал салютом.

– Приветствую и вас, старшина.

Командир спартанцев встал вольно. На груди серого кителя было выведено: «Кейз И.».

Джон сразу же узнал его: капитан Кейз, герой Сигмы Октана.

«Во всяком случае, – подумал Мастер-шеф, – один из выживших героев».

Взгляд капитана скользнул по гербу спартанцев, а затем остановился на личном номере Джона под этой эмблемой. На лице Кейза возникла лёгкая улыбка.

– Рад снова видеть вас, шеф.

– Сэр? – Сто семнадцатый никогда прежде не встречал капитана Кейза. Да, он был наслышан о его гениальной тактике в сражении у Сигмы Октана, но лично они не сталкивались.

– Мы познакомились с вами очень давно. Доктор Халси и я... – Капитан запнулся. – Проклятье! Мне запрещено об этом говорить.

– Конечно, сэр. Я всё понимаю.

В проходе вновь появился охранник.

– Капитан Кейз, адмирал Стэнфорд ожидает вас наверху.

Капитан кивнул.

– Уже иду, – произнёс он, а потом подошёл ближе к Джону и прошептал: – Будь осторожней. Эти медноголовые из ДВКР... – Кейз помолчал, подбирая нужное слово, – раздражены результатами нашей встречи с ковенантами у Сигмы Октана. Я бы не стал злить их ещё сильнее.

Капитан оглянулся на двери, за которыми заседала комиссия.

– Раздражены, сэр? – переспросил явно озадаченный Джон. Ему казалось, что шишки из ДВКР должны сейчас плясать от радости, хотя победа и досталась им высокой ценой. – Но мы же выиграли.

Кейз отступил на шаг и вопросительно приподнял бровь.

– Разве доктор Халси не говорила вам, мастер-шеф, что победа – это ещё не всё? – Он отсалютовал. – А теперь прошу меня извинить.

Джон отсалютовал в ответ. Слова Кейза настолько изумили его, что он продолжал стоять, подняв руку к виску, даже когда капитан вышел из комнаты.

Победа была всем. Как человек, обладающий такой репутацией, как капитан Кейз, мог полагать иначе?

Мастер-шеф постарался вспомнить всё, что когда-либо читал по военной истории и философии. Что ещё может иметь значение, кроме победы? Другим вариантом было исключительно поражение, а Джону всегда говорили, что поражение – неприемлемая альтернатива. Не мог же капитан Кейз подразумевать, что им стоило проиграть битву за Сигму Октана?

Это было бы просто немыслимо.

Командир спартанцев добрых десять минут стоял в полной неподвижности, пытаясь осмыслить услышанное. Наконец в комнату вошёл охранник.

– Вас готовы принять, сэр.

Двойные двери распахнулись, из них вышел капрал Харланд. Молодой десантник бешено вращал глазами, и было заметно, что его трясёт. Сейчас парень выглядел ещё хуже, чем в тот день, когда мастер-шеф нашёл его на Сигме Октана IV.

Отрывисто кивнув капралу, Джон вошёл в приёмную. Двери захлопнулись за его спиной.

Глаза спартанца мгновенно привыкли к темноте, царившей в зале. У противоположной стены прямоугольного помещения стоял длинный изогнутый стол. Над головой нависал сводчатый потолок, усеянный созвездиями камер, микрофонов и динамиков.

Включился прожектор, и луч света проводил мастер-шефа к столу.

В тени за ним сидела дюжина мужчин и женщин, облачённых во флотскую форму. Даже улучшенное зрение спартанца едва позволяло разглядеть их хмурые лица и начищенные бронзовые лепестки и звёзды погон под бьющим в глаза ослепительным светом.

Джон распрямился и отсалютовал.

Члены комиссии не обратили на него ни малейшего внимания, продолжая общаться между собой.

– Сигнал, перехваченный Кейзом, имеет смысл только в такой интерпретации, – произнёс один из тёмных мужских силуэтов.

Включился голобак. Над ним заплясали крошечные геометрические значки; квадратики, треугольники, полоски и точки.

Мастер-шефу они казались одинаково похожими сразу на код Морзе и древние ацтекские иероглифы.

– Я склонна с вами согласиться, – ответил из темноты женский голос, – Но программа-переводчик ничего не даёт. То, что мы обнаружили, может оказаться ранее не известным диалектом ковенантов.

– Или вовсе не их диалектом, – добавил кто-то ещё.

Наконец один из офицеров соизволил обратить внимание на мастер-шефа.

– Вольно, солдат.

Джон опустил руку.

– Спартанец-117 по вашему приказанию прибыл.

– Мы хотели бы поздравить вас с успешным завершением миссии, мастер-шеф, – произнёс женский голос после некоторой заминки. – Вам удалось добыть много интересной информации. Но нам хотелось бы уточнить пару деталей.

Что-то было в её тоне, что заставило Джона занервничать. Нет, он не испугался. Но чувство было такое, словно он опять оказался на поле боя. То же самое ощущение он испытывал, когда мимо начинали свистеть пули.

– Вы же понимаете, мастер-шеф, – раздался голос первого мужчины, – что сокрытие каких-либо важных подробностей или ложь закончатся трибуналом?

Джон рассвирепел. Эти люди посмели усомниться в его преданности!

– Я отвечу на ваши вопросы настолько полно, насколько позволят мои способности, сэр, – холодным тоном отозвался он.

Голобак вновь загудел, и над ним возникла запись, сделанная камерой со шлема спартанца. Посмотрев на личный номер под изображением, Джон отметил, что это была его собственная камера. Запись прокрутилась вперёд, а потом остановилась. Мастер-шеф увидел перед собой трёхмерную проекцию одного из странных летучих созданий, с которыми они столкнулись в Кот-д'Азюре.

– Прошу воспроизвести отметки с первой по девятую, – выкрикнул женский голос.

В тот же миг изображение ожило – чужак разбирал на куски двигатель электрокара.

– Вот это существо, – продолжала женщина. – Во время миссии вы видели, чтобы с ними общались другие породы ковенантов – ворчуны или шакалы?

– Никак нет, мэм. Насколько мне удалось понять, они были полностью предоставлены самим себе.

– А вот эти? – спросила офицер. Запись переместилась на тот момент, когда спартанцы вступили в бой с гигантскими закованными в броню чужаками. – Эти твари контактировали с другими ковенантами?

– Никак нет, мэм... – Мастер-шеф задумался. – Точнее, в каком-то роде – да. Не могли бы вы отмотать запись на две минуты назад?

Голограмма застыла, а потом события начали стремительно прокручиваться в обратном порядке.

– Вот, – произнёс спартанец.

Теперь над голобаком проигрывался тот момент, когда Мастер-шеф и Фред разглядывали в музее растоптанного шакала.

– Видите эту вмятину на его спине? – произнёс Джон. – Полагаю, это след сапога бронированной твари.

– Что ты хочешь сказать этим, сынок? – спросил ранее молчавший мужчина. Его голос был старым и сухим.

– Сэр, я могу только строить предположения. Я же не учёный.

– Говорите, мастер-шеф, – произнёс тот же трескучий голос. – Мне лично очень хотелось бы наконец услышать мнение человека, видевшего всё своими глазами. Это будет приятная перемена.

В тени послышался шорох бумаг, и снова воцарилась тишина.

– Что ж, сэр... Мне лично кажется, что шакал просто оказался на пути огромного существа. Никто не пытался отодвинуть его в сторону, и цепочка следов идёт ровно. Гигант просто наступил на меньшего чужака.

– Возможно, это свидетельство кастовой иерархии? – пробормотал старик.

– Давайте уже продолжать, – вновь заговорила женщина, в голосе явственно звучало раздражение.

Голограмма снова переменилась. Теперь мастер-шеф увидел перед собой камень, который они вынесли из музея.

– Этот минерал, – произнесла офицер, – представляет собой обычный кусок гранита вулканического происхождения, но содержит повышенное количество окислов алюминия, а конкретно – рубинов. Это совпадает с минеральными породами, полученными из квадрата 30-24. Мастер-шеф, – обратилась она к спартанцу, – вы вынули этот камень... – она помедлила, – из оптического сканера. Я права?

– Так точно, мэм. Чужаки уложили этот образец в красную металлическую коробку, где его обследовали лучи видимого спектра.

– И к этому сканеру был подключён импульсный инфракрасный лазерный передатчик? – спросила женщина. – Вы в этом уверены?

– Абсолютно, мэм. Мои тепловизоры уловили след излучения, когда луч коснулся облака пыли.

– Образец камня имеет очертания, отдалённо напоминающие пирамиду. Включения в вулканическую матрицу довольно необычны, если учесть, что мы обнаруживаем все возможные кристаллические структуры корунда: бипирамидальную, призматическую, листовую и ромбоэдрическую. Проверив образец при помощи нейтронных сканеров, мы смогли получить следующий узор.

И вновь в воздухе появились последовательности квадратиков, треугольников, штрихов и точек – те самые символы, что напомнили Джону об ацтекских письменах.

Дежа когда-то рассказывала спартанцам об ацтеках и о том, как Кортес, благодаря стратегии и технологиям, уничтожил целую расу практически под корень. Неужели теперь то же самое происходило между ковенантами и людьми?

– И что, – вторгся первый мужской голос, – значили эти игры с тактическим ядерным устройством «Опустошитель»? Вы хоть понимаете, что полностью уничтожили любые дополнительные улики того, чем на самом деле ковенанты занимались в Кот-д'Азюре? Вы понимаете, какие возможности были упущены, солдат?

– Я получил чёткий приказ, сэр, – даже не задумываясь, ответил мастер-шеф. – Он исходил напрямую от Третьего особого отдела.

– Третий отдел, – пробормотала женщина – Это ДВКР... Я так и знала!

В темноте раздался смешок пожилого мужчины. Затем на секунду показался кончик раскуриваемой сигары.

– Итак, мастер-шеф, вы намекаете, – произнёс старик, – на то, что все эти «улики», как выразились мои коллеги, были уничтожены в результате их собственных приказов?

Удобного ответа на этот вопрос не существовало. Что бы Джон сейчас ни сказал, он обязательно оскорбил бы кого-нибудь из присутствующих.

– Никак нет, сэр. Я просто знаю, что атомный взрыв уничтожил всё, включая любые улики, в полном соответствии с полученными мной приказами, сэр.

– Боже... – прошептал первый мужчина. – Ну чего ещё вы ожидали от этих тупоголовых игрушечных солдатиков доктора Халси?

– Уймитесь, полковник! – рявкнул старик. – Этот человек заслужил право на уважение – даже от вас. – Затем он продолжил уже мягче: – Благодарю вас, мастер-шеф. Думаю, на сегодня всё. Возможно, нам придётся вызвать вас снова, но пока вы свободны. Прошу запомнить, что вся информация, услышанная вами во время этого разговора, секретна.

– Слушаюсь, сэр!

Джон отсалютовал, крутанулся на пятках и строевым шагом направился к выходу.

Двойные двери распахнулись, а после захлопнулись сразу за его спиной. Он вздохнул. Его посетило такое чувство, словно он оставил поле битвы. Сто семнадцатый напомнил себе, что последние шаги часто оказываются самыми опасными.

– Надеюсь, они хорошо с тобой обращались. Или хотя бы уважительно.

В мягком кресле сидела доктор Халси. Сегодня на ней было длинное светло-серое платье в тон её волос. Женщина поднялась, взяла Джона за руку и чуть сжала её.

Спартанец вытянулся по стойке «смирно».

– Рад видеть вас снова, мэм.

– Как поживаешь, мастер-шеф? – спросила доктор. Она выразительно посмотрела на его ладонь, прижатую к виску. Джон медленно опустил руку.

Халси улыбнулась. В отличие от всех остальных, кто, приветствуя мастер-шефа, начинал разглядывать форму, медали, ленты или герб спартанцев, доктор смотрела ему прямо в глаза и не салютовала. Джон не привык к такому отношению.

– Всё хорошо, мэм, – сказал он. – Мы выиграли битву за Сигму Октана. Приятно одержать настоящую победу.

– И в самом деле, приятно. – Она помедлила, оглядываясь. – А как насчёт того, чтобы поучаствовать в ещё одном победоносном сражении? – Доктор перешла на шёпот. – В величайшем нашем триумфе?

– Конечно, мэм, – без промедления ответил Джон.

– Ловлю тебя на слове, мастер-шеф. Скоро мы встретимся снова. – Халси повернулась к охраннику, ожидавшему у входа. – Откройте эти чёртовы двери, солдат. Пора заканчивать.

– Слушаюсь, мэм, – ответил дежурный. Двери распахнулись.

– Мастер-шеф, скоро я позову и тебя, и остальных спартанцев, – произнесла напоследок доктор Халси.

Затем она вошла в тёмное помещение, и двери закрылись за её спиной.

Джон больше не вспоминал о вопросах комиссии и загадочной фразе Кейза о «не победе». Если у Хатси появилось какое-то поручение для спартанцев, это было прекрасно. Доктор научила его всему: понятиям долга, славы, предназначения стоять на страже человечества.

Теперь он надеялся, что она сможет подсказать ему, как победить в войне.