"Семен Слепынин. Второе пришествие" - читать интересную книгу автора

Христа. Однако из любопытства решил на несколько минут задержаться. А потом
остался совсем. И не пожалел. Хроникальный фильм оказался для Иисуса не
только занимательным, но даже остросюжетным. Было в нем немало такого,
отчего Иисус поеживался. Но чаще высказывания ученых с точки зрения Бога
выглядели до того замечательно нелепыми и вздорными, что он весело потирал
руки и хохотал, вызывая удивление и недовольство рядом сидящих зрителей.
Симпозиум проходил в Лондоне под председательством физика Луи Шардена -
невысокого полного человека. Он и выступил с докладом. Сначала рассказал о
многих загадочных явлениях в истории планеты, начиная со знаменитой
Баальбекской веранды, неведомо как сооруженной в древности, и кончая
полумифическими летающими тарелками двадцатого века. Все эти явления,
говорил докладчик, можно истолковать как чудеса.
- А что такое чудо? - восклицал Луи Шарден. - То, чего мы не понимаем.
Однако под отдельные чудеса человека, который именует себя Иисусом, мы можем
уже сейчас подвести естественно-научную базу. Например, хождение по водам
даже школьник попробует объяснить силами гравитации и антигравитации. Я как
физик-гравитолог утверждаю, что и северное сияние над Европой перед
появлением незнакомца в Париже вызвано гравитационными лучами. Но перед
другими, так сказать, основными чудесами я теряюсь. В Ла-Маншском проливе
незнакомец поднял со дна моря затонувший корабль. Это еще можно объяснить
тем, что чудотворец манипулирует мощными волнами тяготения.
"Манипулирует, - посмеивался Иисус. - Волны тяготения... Какой вздор!"
Многие выступающие выдвигали такие невероятные, иногда просто
чудовищные предположения, что Бог то и дело хохотал, забывая, что он
находится в кинотеатре.
- Нельзя ли потише! - все чаще раздавались в зале раздраженные голоса.
Иисус умолкал и какое-то время вел себя тихо, не нервируя зрителей.
С большим вниманием, например, он выслушал речь видного бельгийского
ученого Ван Мейлена. Среди кибернетиков он пользовался такой же славой, как
в середине двадцатого века Эшби и Колмогоров.
- Знаю, что на меня вы смотрите, как на белую ворону, - говорил
кибернетик. - Да, я представитель почти вымершей в наше время породы
ученых-идеалистов. Занятия наукой не поколебали моих убеждений. Напротив.
Попытки практического и теоретического моделирования мышления привели меня к
выводу, что человеческое сознание не вписывается в материалистическую
картину мира.
- Почему бы не предположить, - продолжал бельгиец, - что Иисус
Христос - это эмпирически зримый, неведомо как овеществившийся сгусток
иного, недоступного нам мира. Если хотите - его посланец. Не думайте, что я
разделяю ветхозаветные взгляды церковников. Я не верю в библейского Бога,
как не верю в наивные геоцентрические представления наших предков. Но я верю
в Бога философского.
Выступление этого ученого Иисусу понравилось. Очень понравилось. К
сожалению, говорил тот недолго. Заметив, что коллеги в зале перешептываются
и пожимают плечами, бельгиец умолк и, смущенно махнув рукой, уселся на
место.
- Неразгаданный и уклоняющийся от встречи с нами незнакомец
представляет для человечества большую опасность! - воскликнул следующий
оратор.
Иисус увидел на трибуне невысокого человека, размахивающего руками.