"Семен Слепынин. Сфера разума ("Уральский следопыт", 1991, № 10-12)" - читать интересную книгу автора

Тогда ученые стали шарить в историческом прошлом в поисках подходящей
кандидатуры и наткнулись... Нет, не могу без возмущения вспоминать
вчерашний разговор. Они наткнулись, видите ли, на мою... "гаденькую душу".
Боже мой, чего только не пришлось услышать! Я, оказывается, и ханжа, и
повеса, и еще черт знает кто. Единственное мое жизненное правило, как он
выразился,- "со вкусом ловить каждое пробегающее мгновение". Но самое
"ценное"... Опять же его ехидное словечко! Самое "ценное" - я
приспособленец. Я, дескать, прекрасно вживусь в любую социальную среду,
какой бы гнусной она ни была.
Кажется, в тот раз я здорово нагрубил ему и потребовал вернуть мою столь
непривлекательную душу на прежнее место, в свое столетие. Пытаясь
исправить свою ошибку, змей-искуситель начал льстить. Он с похвалой
отозвался о моих способностях как писателя-фантаста, о моей начитанности.
Я не поддался. Он прибег к другой уловке - стал соблазнять.
Вот тут-то я, болван, и развесил уши. Миссия разведчика и впрямь сулила
много интригующего. Во-первых, в тот мир, в доисторическое прошлое, минуя
тысячелетия, я отправлюсь... на коне. На самом обыкновенном живом коне из
породы орловских рысаков. Его даже звали Орленком. Во-вторых, страна, где
мне предстоит побывать, загадочна невероятно. Наряду с вымышленными
персонажами (какими - этого никто не знает), я могу встретиться с реально
жившими и давно умершими людьми, с так называемыми историческими
личностями. И даже как будто с моим любимым философом... Побеседовать с
воскресшим Шопенгауэром? И жутко, и заманчиво.
И, наконец, самое главное: я проживу еще одну и совсем неведомую жизнь!
Мне обещают, что я смогу родиться вот в этом дивном мире. С самого раннего
детства перед моими жаждущими чувствами, перед моим пробуждающимся разумом
во всей своей сокровенности предстанет вот этот мир-загадка, эта
цивилизация-сфинкс.
- Тебя с детства влечет магия приключений и неведомого,- сказал вчера мой
соблазнитель.- Меня тоже. Вот это общее в наших психических матрицах,
общее от рождения, позволит ученым проделать эксперимент, названный ими
рокировкой. Ты полностью состыкуешься с нашим миром и с детства проживешь
мою жизнь как свою.
- Для чего? - допытывался я.- Не для моего же удовольствия. Как я понял,
вы грубые прагматики.
Он попробовал объяснить. Но я понял лишь что-то очень обидное для себя.
Оказывается, конь не потерпит чужака с "гаденькой душонкой", то есть меня.
Поэтому туда поскачет он сам и лишь в конце путешествия предоставит свое
тело мне, моей "психической матрице". Сам же он исчезнет надолго,
свернется в особое состояние, сходное с полным небытием. И лишь временами
я буду слышать его голос. А я, прожив во время рокировок новую жизнь,
стану другим - таким или почти таким, как он, нравственно чуть ли не
сольюсь с ним. Вот тогда конь примет меня, промчится через тысячелетия
обратно и вернется сюда.
Все это звучало настолько интригующе, что я согласился. И впрямь: что я
видел хорошего в моем скучном, томительно однообразном веке?
Занятый размышлениями, не заметил, как солнце перевалило через зенит и
склонилось к закату. Пока не стемнело, решил посмотреть, каков я сейчас.
Сначала попытался вызвать из прошлого, из моего двадцатого века зеркало,
что находится в прихожей моей квартиры. Ничего не получилось - зеркало не