"Алексей Слаповский. Гибель гитариста" - читать интересную книгу автора

наказывал Андрея - на день или два отказывался от еды и изображал из себя
смертельно больного, теряющего последние силы человека, гадя при этом, хоть
и не ел ничего, с удвоенной отдачей. Заслужив вновь его благосклонность,
Андрей гладил его, засыпая, и думал, что любит и ненавидит кота так же, как
Эльвиру Нагель, как Дениса Ивановича.
Месяца два назад, в мае, Денис Иванович прощался у калитки с гостями,
простился и стоял у калитки, дыша утренней прохладой, Андрей в это время
садился в машину, провожая взглядом удаляющиеся фигуры Эльвиры и ее
страдателя Димы Гульченко, - и увидел и услышал, как к Денису Ивановичу
пристали какие-то парни, такие же полуночники, но непоседливые, шатающиеся,
приключенческие. Они спросили у Дениса Ивановича закурить или, допустим,
который час, это неважно, Андрей, имеющий нюх на такие ситуации и бывавший
не раз в подобных переделках, сунул в карман газовый пистолет и вышел из
машины. Парни, числом четверо, окружили Дениса Ивановича. Тот улыбался. И у
Андрея вдруг защемило сердце. Неужели я впрямь так люблю этого человека? -
задал он себе вопрос. И тут же подумал, что дело не в любви, а в чем-то
более простом. Ему просто дико видеть Дениса Ивановича в окружении этих
жлобов. Денису Ивановичу хорошо быть с гитарой, с чашкой чая в руке,
изредка со стаканом вина, ему идет говорить, слушать и улыбаться среди
людей, понимающих его, а вот это - стоять среди сладострастно напряженных
людей, затеявших игру в опасность (а по сути репетицию убийства или даже
само убийство, если вдруг случайно произойдет), вот это ему не шло, он был
нелеп; в Андрее была не столько злость, сколько досада на природу,
допускающую такую нелепость.
Сперва он хотел воспользоваться газовым пистолетом, но поостерегся
задеть Дениса Ивановича, поэтому, используя фактор внезапности, напал на
парней, быстро и мощно ударив каждого по разу, а потом еще по разу, а потом
еще - уже лежачих, а потом еще по разу - вдогонку, - когда они поднялись и
бросились наутек, напуганные возникшим ниоткуда ураганом правопорядка
(каждый был уверен, что их колотят милицейской дубинкой, а одному даже
почудился свист милицейского свистка, лишь потом, убедившись, что
правопорядка уже нет, а свист остался, он понял, что этот свист в голове -
от удара по ней).
- Зачем вы так, Андрей? - спросил Денис Андрея Андреева.
Тот, воспаленный еще, разгоряченный, не понимая, что делает, отвесил и
Денису Ивановичу затрещину, ударил кулаком по щеке, а ударив, испытал
странное чувство, близкое к тому, какое он испытывал, когда в процессе
любви употребляемая им женщина просила сделать ей больно - и он с нежностью
и щекотливым холодком в животе делал ей больно.
- Нечего из себя строить! - закричал он. - Вы не видели, что ли, кто
они, зачем вы с ними в беседы пустились?
- А кто они? - спросил Денис Иванович.
- Вы прекрасно знаете! Идиотизм какой-то!


***

После, осмысляя свои слова и действия, Андрей перепугался: а нет ли в
его отношении к Денису Ивановичу влечения уже даже физического, не тянет ли
его, хоть он сам и не замечает, переменить, как в газете "Спид-инфо" пишут,