"Александр Скрягин. Те, кто не умеет считать (Сб. "Ветка кедра") [NF]" - читать интересную книгу автора

которых организмам, чтобы выжить, необходимо было усвоить другую, тоже,
кстати, реально существующую истину: все предметы мира плавно переходят
друг в друга, границы между ними относительны, условны (где та граница,
где кончается солнечная корона?), они слиты между собой в одно целое. А
то, что они ограничены, отделены друг от друга для выживания этих
организмов, - оказалось не важно.
В этом случае их математика в отличие от нашей будет исходить из того,
что предметы НЕЛЬЗЯ ПОСЧИТАТЬ. Они даже не смогут понять, что это такое.
- Они не будут уметь считать, - усмехнулся пан Пепел, - потому, что им
этого не нужно.
У них и у нас будут принципиально различные математики, так как они
будут построены на совершенно разных, хотя и в равной степени справедливых
представлениях о мире.
- Так вот, что я хочу сказать, - повысил голос пан Пепел. - С точки
зрения НАШЕЙ математики их сигналы могут казаться нам не имеющими никакого
смысла, как, впрочем, и наши сигналы с точки зрения их математики.
"Так что же в таком случае делать? - задал каждый из нас себе вопрос. -
Как показать тем, с кем мы столкнулись, что мы не питаем к ним никаких
враждебных намерений, мысль о которых могла им прийти в голову так же, как
пришла она к нам. Мы решили, что их сигнал не содержит и в принципе не
может содержать никакой информации. А ведь они оказались точно в таком же
положении. Хорошо, если кому-нибудь из них придет в голову (или во что-то
другое?) такая же счастливая мысль, как к пану Пепелу. А если нет?.."
Мы молчали. Шли мгновения жизни земной цивилизации. Мгновения, которые
могли стать последними, лишь из-за неумения собеседников, владеющих
космическими силами беспредельной мощи и разрушительной силы, понять друг
друга.
"Что делать?"
И вдруг у меня в голове мелькнула тень какой-то идеи, и, еще не успев
осознать ее до конца, я выпалил:
- А что, если нам начать передавать для них... музыку?
- Какую музыку? - тревожно вглядываясь в меня своими сочувствующими
голубыми глазами, спросил пан Пепел.
- Ну, настоящую музыку... Баха, например.
- А что это даст? - осторожно, словно продвигаясь с шестом по болотной
топи, сказал пан Пепел.
- С их точки зрения наша музыка будет тем же бессмысленным набором
звуков, как и остальная наша информация. Белый шум, и все, - пожал плечами
Мельников.
- Но все же кое-какая разница есть, - так же осторожно сказал пан
Пепел. - Ведь музыка - это не рациональная система знаний о мире,
построенная на какой-то исходной аксиоме, например, на той, что предметы в
мире автономны друга от друга, а какое-то другое знание - интуитивное,
подсознательное, чувственное, внелогическое, не связанное с какими-то
исходными посылками.
- Мы и сами-то толком не знаем, какую информацию о мире несет музыка
или, скажем, поэзия, а хотим, чтобы эту информацию обнаружил в них кто-то
другой! - возразил Мельников.
- А может быть, как раз эта-то информация и является понятной для всех
живых и чувствующих существ Вселенной? - мягко поблескивая глазами,