"Николай Михайлович Скоморохов. Резерв высоты " - читать интересную книгу автора

стрелять, вести воздушные бои.
В Батайской летной школе жизнь приняла еще более напряженный ритм.
Тренировались в полетах от зари до зари. Нагрузка у летчиков и техников
возросла почти вдвое.
Как-то вечером в школу к Фадееву приехала Нина.
- Папа вместе с Иваном Степановичем Коневым уехали на фронт, - сказала
она.
- Ему повезло!
Нина посмотрела на Анатолия озабоченным взглядом.
"Господи, что я говорю? - спохватившись, подумал Анатолий. - Ведь
человек, отвоевавший первую мировую, гражданскую, финскую, ушел на четвертую
войну. Это тебе, желторотый птенец, не нюхавшему пороха, война
представляется кампанией, где можно отличиться", - казнил он себя за не к
месту оброненное слово.
- Прости, Нина, я не то хотел сказать...
Не обратив внимания на его слова, она все так же озабоченно, тихим
голосом продолжала:
- Я приехала сказать не только об этом. Понимаешь, с мамой творится
что-то неладное. Она стала странная, очень своеобразно относится к войне.
Утверждает, например, что немцы - это цивилизованная, гуманная нация,
которая не допустит ничего плохого, не совершит намеренного зла.
- Как она может не видеть очевидного? Ведь немцы уже разрушили Минск,
бомбят другие города, зверствуют в тех местах, которые захватили. Неужели
она этого не знает?
- Знает, все знает, а сама без конца цитирует Гете, Гейне, Гегеля. Я ей
говорю о фашистах, а она называет меня наивной девчонкой и смеется надо
мной.
Фадеев внимательно слушал Нину. Он понял, Нина приехала за поддержкой,
за помощью, она верит в него, если в трудную минуту обратилась именно к
нему. Анатолия это взволновало, он очень хотел помочь Нине, но что же ей
посоветовать? Надежда Петровна такая образованная женщина, знает жизнь, а
допускает такие опрометчивые суждения! В чем тут дело?
- Все сообщения по радио и в газетах мама комментирует по-своему, -
продолжала Нина. - Ты, может быть, знаешь, что у маминых предков - в
каком-то третьем или седьмом колене - есть немецкая кровь? Она и раньше
подчеркивала это, а сейчас особенно, - с грустью и недоумением говорила
Нина.
- Отцу, наверное, трудно было с ней? - спросил Фадеев.
- У мамы характер, конечно, сложный, но они ладили, - ответила она. -
Папа выдержанный, добрый, очень любит маму и всегда уступает, чем в какой-то
степени избаловал ее. Мама умная женщина, и она не увлекалась диктатом, но
признать свою ошибку для нее всегда событие.
Мозг Анатолия лихорадочно работал, но соображения, которые приходили
одно за другим, он отбрасывал, как неподходящие. Наконец решился:
- Нина, ты слишком строго судишь Надежду Петровну, может, твои выводы
поспешны?
Нина опустила голову. Ей и самой так бы хотелось быть неправой в оценке
поступков своей матери и получить подтверждение этому именно от него -
искреннего, непосредственного парня!
- Может быть, и так, Толя, - сказала Нина, немного подумав, - но