"Эдуард Мартинович Скобелев. Пацаны купили остров (Повесть) " - читать интересную книгу автора

деревянный ящик с ячейками для бутылок.
- Возможно, это ящик с самолета, - вздохнув, предположил Алеша.
- Но мачта определенно не наша, - засмеялся Педро. - На нашей не было
клотика.
Желая отвлечь товарища от грустных раздумий, он принялся рассказывать,
какую беду пришлось вытерпеть в море ему, Мануэлю, Марии и дядюшке.
"Накануне наша мама разговаривала с дядюшкой по телефону, и он
пригласил всех приехать к нему на ранчо в Матансас. "Проведете конец недели
в райском уголке, - пообещал он. - Выйдем в море порыбачить. Все заботы беру
на себя и, если согласны, заранее куплю обратные билеты на автобус". Мама
согласилась: она хотела порадовать нас путешествием, но ее не отпустили с
работы. Кто-то там заболел или уехал, короче, ей выпали подряд два
дежурства. А мы, конечно, уже настроились на поездку. "Ну, ладно, дети, -
сказала она. - Поезжайте сами. Ты, Педро, за старшего". Она всегда считает
меня старшим, хотя Мануэль появился на свет раньше меня на два года и
семнадцать дней. "Поезжайте, а я приготовлю к вашему приезду чего-нибудь
вкусненького".
Ну, мы и поехали. Дядюшка встретил нас на остановке, хотя мы здорово
опоздали, и очень огорчился, узнав, что не будет матери. У него появились
свои неожиданные планы, знаешь, у этих художников всегда какие-нибудь
сумасбродные планы, я не имею в виду только дядюшку, все его приятели -
какие-то блаженные люди: вечно возбуждены, кого-то бранят, кем-то
восхищаются, и вот это-то мне больше всего непонятно: бранят или
восхищаются, пьют кофе и говорят-говорят, но, заметь, никогда не садятся за
работу, чтобы посрамить одних и поддержать других. Так вот, дядюшке
предложили как раз заменить его картину, которая была выставлена в
Национальном музее изящных искусств. Уж не знаю, по какой причине заменить,
но он очень расстроился. Но поскольку мы приехали, а он человек слова, этого
у него не отнимешь, он плюнул на все дела и попросил у знакомого рыбака
лодку. Скорее всего даже арендовал ее, потому что я сам видел, как он совал
в карман рыбаку десять песо.
По замыслу дядюшки мы должны были выйти в море на лангустов с бывалым
рыбаком, сам-то дядюшка не рыбак, и если бывал в море, то чаще всего не со
снастью, а с альбомом или мольбертом. Короче, когда быть беде,
нагромождаются всякие случайности. Рыбак оказался болен, а мы очутились в
море, имея самые слабые навыки в управлении мотором и лодкой.
Никакая остерегающая мысль никому, разумеется, не пришла в голову:
утром был штиль, и залив, в котором мы собрались порыбачить, более напоминал
большой таз, чем уснувший свирепый океан.
Мануэль или я управлялись с мотором, а дядюшка забрасывал снасть, но
все неудачно, все мы приуныли, разморенные жарой и сверканием бесконечных
вод. Однообразие притупило здравый смысл, и когда небо затянули облака, мы
даже обрадовались, тем более что у выхода из залива на крючок попалась
первая добыча: серебристая рыба игла, этак фунтов на шесть-семь весом.
Только дядюшка затащил ее в лодку, она сорвалась с крючка. Мануэль поднял
деревянную дубинку, чтобы оглушить рыбу, но ударил слабо и неточно: рыба
прянула в воздух, перелетела через борт и исчезла в волнах.
Все досадовали, но больше всех Мануэль.
Тогда дядюшка Хосе приладил леску к запястью, насадил наживку из
крабьего мяса, поправил блесну и вновь закинул снасть, указав мне править к