"Александр Скляр. Синтетический человек " - читать интересную книгу автора

махнул неопределенно в темноту Рыкин. - О его истинном происхождении и какую
он жизнь райскую до революции вел. Я почти уверен, что он и в выборах в
Учредительное собрание участвовал; это тоже надо отразить в рапорте. Вот
если бы еще выяснить за кого он тогда голосовал?.. наверняка за эсеров, -
водрузил свою версию с ожесточением в голосе учитель истории над поникшей
головой пленника.
- ...Ы, ...Ы. - раздалось со стороны директор, который сразу же
оклемался от такого предположения.
Ивану в этом его "...ы, ...ы" послышались и категорическое возражение,
и крик о пощаде, и окрик с угрозой, и ему опять поплохело, а странная связь
зубов и коленей, в которых зарождался озноб, лишила его движений.
- Чистосердечным признанием разоружиться хочешь, покаяться желаешь,
оборотень? - по-своему оценил звуки, изданные директором Рыкин. - Ничего,
скоро уже дойдем, потерпи маленько, а там все как миленький выложишь, -
поднял он боевой дух исполнителей воли трудового народа. - А Особое
Совещание с тобой цацкаться и подавно не будет. Таким не место в наших
рядах. Ну, все. Отдохнули и пошли дальше, - и грозно чеканя шаг двинулся
первым, остальные поплелись за ним.
Иван Иванович не знал что такое "Особое Совещание", но ему стало очень
страшно и немножко жалко директора.
Совсем стемнело, и они двигались на звук шагов идущего впереди, которые
зачавкали, обозначив в направлении движения полосу надвигающейся слякоти.
Они с трудом различали силуэты причудливых сооружений громоздящихся над ними
миражами ночи, пугающими и таинственными. Дороги не выбирали, шлепали наугад
по вязкой почве. Иван даже подумал: "Ни на огороды ли они случаем забрели?
Похоже, что историк сбился с пути". Но тут дорога стала получше и не успели
они оббить отяжелевшие от грязи ноги, как Рыкин сказал:
- Ну, вот, почти пришли.
Далее шла площадь. Горело два фонаря. Трехэтажный массивный дом и
высокая толстая дверь в нем. Рыкин с почтением постучал и стали ждать.
Стучать надо было еще; уж очень тих был первый стук. Рыкин постучал
понастойчивей, и снова долгая пауза. И после паузы никто не ответил. Тогда
он начал стучать сильнее, осмыслив свою ответственность за совершаемое дело.
Гул разливался по ночной тишине опустевших улиц, звенел во внутренних
коридорах дома, бил молотом в голове у Козюлина. Он незаметно отпустил руку
директора и зажал пальцами обеих рук уши. Стук усилился, что казалось очень
странным. Он зажмурил глаза и изо всех сил сдавил уши, теперь уже ладонями -
стук не ослабевал...


... Иван Иванович открыл глаза и медленно начал приходить в себя.
Стучали где-то рядом и очень настойчиво. Затем дверь в его комнату
отворилась и он увидел удивленную соседку, встретившуюся с не менее
удивленным взглядом Козюлина.
Это была солидная дама, жена весьма почтенного человека, некогда очень
высокого чиновника, а ныне - мать малопочтенных его детей.
Взгляд ее выразил еще большее удивление, когда он скользнул по полу и
обнаружил там свежие комья грязи, не увязывающиеся с нынешними погодными
условиями и оставленными чьими-то нечистоплотными ногами.
- Должна поставить вам на вид, Иван Иванович, - начала она, так и не