"Николай Сказбуш. Октябрь " - читать интересную книгу автораникто его не будил. Поднялся - солнце уже высоко, дворы пустые, только
Наталка шныряет по двору, стучит каблуками по ступенькам, новые чеботы не жалеет. - Чего вырядилась? - Среда. - А что, как среда? - Средина недели. - А что если средина недели? - От одного воскресенья недалеко и до другого близко. - А у тебя и правда язык без костей. - А ты не спорь с девками. Ступай лучше косу наточи. Мама просили. - А зачем ее точить, если сено убрано. - Жнива скоро. - Когда еще жнива! - Ну, я не знаю. Мама просили. Твое дело. Наточил косу, руку порезал. Наталка тут как тут, прибежала с тряпицей, перевязывает руку, вздыхает. - Ой-ой-ой. Это ж я, клятая, во всем виновата. Бедненький. Перевязала, кровь утихла, смеется: - Это тебе не на заводе! Не на станке гайки нарезывать! - Брысь, ты, - рассердился Тимош. - Тимошенька, - не отстает девчонка, - полезь на горище, мама просили, достань кожухи. Протряхнуть надо. Полез на горище, обшарил все углы. - Нету кожухов, - кричит. слезай скорее. Посиди во дворе, подожди. Принесу кожухи из коморы. Звякнула крючковатым ключом, щелкнула задвижкой и затихла. Нет ее и нет. Далеко, за десяток верст, над рощей поднялся едва заметной ниточкой черный дымок, оплыл, тая в синеве - невидимый, неслышный, пронесся за перелесками поезд. "Приедет ли Прасковья Даниловна? Привезет ли добрые вести?" Тоскливо вдруг стало. Тимош поднялся, незаметно вышел со двора. Наталка появилась в дверях пристройки с вывернутыми наверх овчиной кожухами, оглянулась туда, сюда - утро ясное, сады звенят, золотистый свет сквозь листву просачивается, падает на землю веселыми узорами, играет, трепещет - в такой день сердцу только петь и радоваться. А во дворе пустынно, скучно. И Тимошка куда-то пропал. Бросила кожухи на деревянный помост, под стену коморы и побежала в хату. Тимош обошел огороды, дошел до криницы - нигде не видно Любы. Поднялся огородами, через перелаз пробрался на Любин двор. Маленький узелок, связанный наспех, цветастый с заячьими ушками острых концов сразу бросился в глаза: лежит бабий узел на завалинке, собрался в дорогу, ждет хозяйку. Тимош кинулся в хату - Люба поправляет платок перед зеркалом, в тусклом зеркальце узкое потемневшее лицо, потемневшие глаза. - Хорошо, что пришел, Тимошенька, - не смотрит на Тимоша, собирается. - Хорошо, что пришел. Страх какой... - Что случилось, Люба, почему ничего не сказала? - Сама ничего не знала. Налетела беда, долго ли... |
|
|