"Николай Сказбуш. Октябрь " - читать интересную книгу автора

никто его не будил. Поднялся - солнце уже высоко, дворы пустые, только
Наталка шныряет по двору, стучит каблуками по ступенькам, новые чеботы не
жалеет.
- Чего вырядилась?
- Среда.
- А что, как среда?
- Средина недели.
- А что если средина недели?
- От одного воскресенья недалеко и до другого близко.
- А у тебя и правда язык без костей.
- А ты не спорь с девками. Ступай лучше косу наточи. Мама просили.
- А зачем ее точить, если сено убрано.
- Жнива скоро.
- Когда еще жнива!
- Ну, я не знаю. Мама просили. Твое дело.
Наточил косу, руку порезал. Наталка тут как тут, прибежала с тряпицей,
перевязывает руку, вздыхает.
- Ой-ой-ой. Это ж я, клятая, во всем виновата. Бедненький.
Перевязала, кровь утихла, смеется:
- Это тебе не на заводе! Не на станке гайки нарезывать!
- Брысь, ты, - рассердился Тимош.
- Тимошенька, - не отстает девчонка, - полезь на горище, мама просили,
достань кожухи. Протряхнуть надо.
Полез на горище, обшарил все углы.
- Нету кожухов, - кричит.
- Ой, я ж и забыла, что в коморе, - всплеснула руками Наталка, - ну,
слезай скорее. Посиди во дворе, подожди. Принесу кожухи из коморы.
Звякнула крючковатым ключом, щелкнула задвижкой и затихла. Нет ее и
нет.
Далеко, за десяток верст, над рощей поднялся едва заметной ниточкой
черный дымок, оплыл, тая в синеве - невидимый, неслышный, пронесся за
перелесками поезд.
"Приедет ли Прасковья Даниловна? Привезет ли добрые вести?"
Тоскливо вдруг стало. Тимош поднялся, незаметно вышел со двора.
Наталка появилась в дверях пристройки с вывернутыми наверх овчиной
кожухами, оглянулась туда, сюда - утро ясное, сады звенят, золотистый свет
сквозь листву просачивается, падает на землю веселыми узорами, играет,
трепещет - в такой день сердцу только петь и радоваться. А во дворе
пустынно, скучно. И Тимошка куда-то пропал. Бросила кожухи на деревянный
помост, под стену коморы и побежала в хату.
Тимош обошел огороды, дошел до криницы - нигде не видно Любы. Поднялся
огородами, через перелаз пробрался на Любин двор. Маленький узелок,
связанный наспех, цветастый с заячьими ушками острых концов сразу бросился в
глаза: лежит бабий узел на завалинке, собрался в дорогу, ждет хозяйку.
Тимош кинулся в хату - Люба поправляет платок перед зеркалом, в тусклом
зеркальце узкое потемневшее лицо, потемневшие глаза.
- Хорошо, что пришел, Тимошенька, - не смотрит на Тимоша, собирается. -
Хорошо, что пришел. Страх какой...
- Что случилось, Люба, почему ничего не сказала?
- Сама ничего не знала. Налетела беда, долго ли...