"Николай Сказбуш. Октябрь " - читать интересную книгу автора

сено раскидывать, чтобы просохло, - ночь обещала быть ясной. Тимош вспомнил:
- А что там, за луками? Наверно, и по ту сторону чугунка проходит?
- Городок там военный. В старину - поселение военное. А теперь училище,
казармы. И так, - мещане живут. Кто чем промышляет. Господские дома есть. Да
вот соберемся когда - у меня там свои люди, - и больше ничего не стала в тот
вечер о городке говорить.
На следующий день появился староста. Расспрашивал о городском госте,
интересовался бумагами, потребовал явиться в волость. Хоть Ткачи и снабдили
Тимоша "железными" документами с ссылкой на чахотку и предписанием
трехмесячного пребывания на лоне природы, Матрена Даниловна места не могла
найти, пока Тимош не вернулся из волости. Да и Наталка приумыла, даже про
зеркальце не вспомнила.
К счастью, на этот раз все обошлось благополучно, бумаги с жирными
печатями возымели свое действие.
Вызов этот, однако, напомнил Тимошу, что он находится на особом
положении, напомнил, почему покинул город, завод.
Вспомнились слова Ивана: "В самое горячее время, когда на заводе каждый
человек дорог!".
- Что это Прасковья Даниловна не приезжает? - то и дело допытывался он.
- Скоро будет, - нехотя отзывалась тетка Мотря.
- Поеду сам.
- Хочешь лихо накликать - поезжай.
Томился Тимош. Сперва, пока не обвык, работа отвлекала его. Но теперь и
работа не спасала. Устанет, с ног валится, едва до хаты доберется. Но чуть
за полночь, до первых петухов подхватится, снова свежий и сильный, словно
трудного дня и не бывало, а беспокойные мысли так и подстерегают этот час,
нахлынут, не отступят до зари.
И сны неспокойные, душно Тимошу, разметался, рубаха тело сдавила.
- Буду я в клуне спать, тетка Мотря! Душно мне.
- Душно? - глянула Матрена Даниловна на парня. - Думаешь, клуня
поможет?
И верно: в хате духота мучила, а тут озноб под рассвет, нет нигде покоя
парню. Встретится девчонка днем, так просто, случайно, чужая, попадется
где-нибудь на дороге - ночью непременно приснится, привяжется, до утра не
отстанет; что ей нужно, клятой! А не то соседних девчат вспомнит, вот, мол,
были у них девки на окраине хорошие, не замечал...
И так каждую ночь, до одури, глупо и неотвязно, сил нет. Это оскорбляло
и злило его. Обливался водой, уходил в работу, запрягался как вол, помогал
соседям, но по-прежнему усталость спасала только до зари.
Чуть забрезжит свет, и еще до света, чуть разбегутся проблески над
землей, зашумит предутренним шумом листва, защебечут спросонок птицы -
охватит тоска, душа горит. А восток просветлеет, еще и первого луча нет, до
зорьки, - на работу; поднимался в хате раньше всех, и тетка Мотря не могла
нахвалиться племянником.
- Хозяином будет!
А хозяину дышать не хотелось.
Непрошенные виденья унижали Тимоша: уверял себя, что никогда никого
больше не полюбит, ни за что даже и не взглянет на другую; ловил себя на
том, что ненавидел всякую, которая осмеливалась приблизиться к нему,
взглянуть внимательней, чем полагалось.