"Николай Сказбуш. Октябрь " - читать интересную книгу автора

- А если все прямо так пойдете, дорога приведет.
- Ну, счастливо, сынок.
- Счастливо, дядя Тарас, - и, поправив в петлице цветок, паренек
принялся выглядывать новых путников.
Мягкий шелест хвои под ногами, запах сосновой коры, растепленной первым
летним солнцем, могучие стволы с глубокими бороздами и с нужными смолистыми
чешуйками. Девушки в печатных платочках и одна в цветастой туго затянутой
кофточке с золотыми сережками в ушах кружились в хороводе. Тимош повернул
было к ним, но Ткач остановил:
- Не сюда. Дальше.
Вышли на старый шлях, свернули на тропку, потянулись заросли колючего
кустарника, и вот раскрылась перед ними поляна - множество людей, разбились
на группы по три-четыре человека. Внезапно чей-то звонкий взволнованный
голос:
- Товарищи! - и все притихли; Ткач забыл уже о Тимоше, пробирается
вперед; и Тимош забыл о девушке с книгой, смотрит на лица людей, и сердце
его начинает биться часто-часто, дух захватывает; все в нем напряжено,
насторожено, будто силится узнать забытое, будто после долгих лет вернулся в
родное гнездо, - он видел, он знает этих людей - каждый голос, каждое слово
отдается в душе.
Тимош слушает незнакомого человека, понимает и не понимает, о чем он
говорит, - слишком велико волнение, охватившее его, он пьянеет от
томительного весеннего дня, от множества людей, от страстных слов:
- Долой царских палачей! Да здравствует единство всех пролетариев!
Тимош не думает уже о Ткаче, он протискивается вперед, ближе к
незнакомому человеку. Оратор протягивает руку, люди на поляне ждут его
слова.
Вдруг резкий свист прорезает лесную тишину. Кто-то вскрикивает:
- Ка-за-ки!
Тимош не сразу понимает, что произошло. Люди на поляне разомкнули
кольцо, оно разбивается на звенья, рассеивается.
- Ка-за-ки!
И вслед строгий оклик:
- Тимошка, сюда!
Но он уже не видит и не слышит ничего, летит стремглав, пробиваясь
сквозь чащу, перепрыгивая через канавы и пни, поддавшись непонятному страху,
оробев перед ненавистным словом "казаки".
Очнулся Тимош на поляне. Теперь он ощущает только одно - стыд,
непреодолимый, неотступный. Он не разыскивает своих людей - стыдно взглянуть
им в глаза. Он вспоминает, как неохотно расходились рабочие, вспоминает
угрюмые, суровые лица. Он не знает, куда себя деть, идет по шляху, неохотно
передвигая ноги, рубашка болтается на ветру - потерял пояс!
Никто не останавливает его, не окликает, он никому не нужен - такой
прыткий. Шумят над головой сосны, плывут облака, и тени от облаков скользят
по дороге. Он все бредет без оглядки, без мыслей, и стыд постепенно
сменяется злобой.
Мало-помалу он начинает различать, что происходит вокруг: коршун в
небе, маленькая верткая птичка с блестящими глазами-пуговичками на самом
кончике ветки, словно на качелях. Теперь он видит уже все - даже муравьев на
дороге.