"Николай Сказбуш. Октябрь " - читать интересную книгу автора

На этот раз Тимош ничего не расспрашивал о Любе, выполнил поручение и
поспешил домой. Прошло больше месяца, пока Тимош вновь попал в Моторивку.
Последним впечатлением, которое увозил он, было: почерневшее от дождей сено,
размытая ливнями глина и лошади по брюхо в грязи, тянущие возы в гору.
Брошенные хлеба в полях все время стояли перед глазами. Неспокойное чувство
не покидало его - он должен был уезжать, когда кругом нужны руки.
Он никогда не думал, что скошенный хлеб может звать!
В городе, на квартире его ждало новое.
Еще в сенях Тимош заслышал шум. Кто-то перебирал струны гитары. Голоса
звенели оживленно. Походило на то, что люди собрались отметить семейное
торжество, или затеяли пирушку. Одним словом, обстановка сложилась для него
непривычная и, если б не усталость с дороги, он ни за что не вошел бы в
комнату.
Едва Тимош переступил порог, гости так и уставились на него. Руденко
растерялся, не сразу разобрался в том, что происходило. Заметил только, что
было сильно накурено и что портрет деда поглядывал настороженней обычного.
Агнеса тотчас обратилась к собравшимся:
- Товарищи, представляю вам: младший брат Ивана!
Только что не сказала: "младшенький!" И забыла о Тимоше. Все забыли о
нем, как часто бывает в оживленном обществе, когда смотрят на человека,
улыбаются ему, кивают головой, говорят "да" или "нет", не замечая его, и
только уж потом, под шапочный разбор бросят вслед:
- Славный парень!
Тимош без труда определил: всех этих людей связывал старый, давний
спор, и он поспешил отойти в сторону забился в угол, молча предоставив
возможность Александре Терентьевне отобрать у него промокший картуз,
тужурку, подать чашку горячего чая.
Немного пообвыкнув, Тимош заметил, что народу в комнате было не так уж
много, однако заполнял он собой все и шумел, как целый университет.
Продолжая прерванный спор, бородатый студент, похожий на бурлака,
наряженного в студенческую тужурку, чернобровый с глазами небесной
голубизны, проговорил с таким видом, словно бросал факел в пороховой погреб:
- Мы, интеллигентная братия, смешной народ. Все знаем. Все можем, и
ничего не можем. Послушать хоть бы вас, коллега. И вы все знаете. В чем
ошибки девятьсот пятого года - знаете. В чем сила Карла Маркса - знаете. А
что делать, не знаете!
- То есть, это почему? Я, кажется, ясно сказал: положение на заводах, в
селе и на фронте...
- Слава богу, до положения на заводах додумались. Это уже прогресс. Это
уже нечто больше, чем "до победного?".
- От положения на заводах зависит...
Тимош взглянул в сторону отбивавшегося коллеги и узнал Мишеньку. Он
очень изменился, осунулся, утратил блеск и румянец, огрубел и от этого
заметно выиграл, стал больше походить на человека. Тимоша он давно
приметил - узнавал, но не признавал.
- Мишенька, да вы ведь не имеете ни малейшего представления о положении
на заводах.
- Ну, почему же, - вмешался Павел, - они же люди образованные, газеты
читают.
Бородатый студент сидел в противоположном, углу под фикусом, оседлав