"Кристина Скай. Рубин " - читать интересную книгу автора

домой из лугов, окружавших их дом в Циннамон-Хилле, она всегда приносила с
собой охапку полевых цветов. Ее дед никогда не понимал ее. Он только морщил
брови и принимался читать ей лекцию о законах распространения и преломления
света, а она стояла, притихнув, гладя мягкие цветочные лепестки в ребяческом
удивлении. Для нее цветок был чем-то не поддающимся описанию. Для нее радуга
была одновременно и чудом и обещанием. А для ее деда радуга была просто
иллюзией, результатом рефракции и влажности.
Но Баррет любила его, даже когда он читал нотации и его седые волосы
были дико всклокочены, а очки криво сидели на носу. И она старательно
пыталась быть рассудительной и не досаждать ему все эти годы после смерти ее
родителей в дорожной аварии.
Иногда она спрашивала себя, не слишком ли она практична. Ведь из-за
этого исчезали мечты о чудесах и красоте, и эта потеря отзывалась в ней
постоянной болью. Но она поклялась защищать этого хилого, непрактичного
мечтателя, и она это сделает, несмотря на его собственное высокомерие. Даже
от того хладнокровного могущественного человека, который мог сокрушить его
как соломинку.
Только теперь, стоя перед огромным освещенным окном и глядя на
гигантский рубин, Баррет снова вспомнила о чудесах - это было ее первой
ошибкой. "Глаз Шивы". Драгоценный камень, о котором говорил весь Лондон. Ее
глаза затуманились. Как было бы чудесно коснуться такого камня! Ощутить его
своими пальцами, погладить каждую прохладную кроваво-красную грань.
Почувствовать обаяние и пульсацию его могущества, хотя бы на несколько
секунд.
Позади нее двухколесный кеб прогремел по улице, заставив свет газовых
фонарей заплясать в диком танце. Но Баррет едва заметила его. И это было ее
второй ошибкой. Для нее не существовало ничего, кроме осторожности, уже
целую вечность. Долгие дни лжи. Томительные ночи, полные опасений, без
друзей, без единого человека, которому она могла бы доверять. Все для того,
чтобы защитить одного хрупкого седого старика, который любил ее больше, чем
жизнь, хотя они были такими разными.
Даже теперь ее безликие враги ждали где-то там, в темноте. Но Баррет не
могла ни о чем думать, пока гигантский рубин сверкал перед ней.
Холодный ветер рванул ее плащ, открыв шелковую черную юбку, и отбросил
пряди волос из-под вуали. Она все еще не могла двинуться с места, ее кровь
странно горела в холодной ночи, ее глаза не отрывались от королевского
драгоценного камня, рассказывающего ей о пахнущих жасмином садах, мраморных
дворцах, прекрасных придворных дамах, занятых тайными интригами.
В освещенной люстрами комнате стройный мужчина в черном костюме резко
поднял футляр, предлагая драгоценный камень предполагаемым покупателям. Под
их пристальными взглядами камень, казалось, засверкал, приобретая новые
оттенки, разгораясь еще ярче.
И тогда Баррет вспомнила: рубин должен быть продан с аукциона сегодня
вечером. Как раз сейчас он должен быть там, должен сидеть в глубоком
бархатном кресле.
Побледнев, она повернулась к улице. Он не должен увидеть ее! Но нет,
конечно, он давно уже занял свое место. Часы, приколотые к корсажу,
показывали половину одиннадцатого. Она медленно повернулась, чтобы еще раз
полюбоваться кроваво-красными лучами, которые отбрасывал рубин.
"Глаз Шивы". Камень, достойный любой цены, которую мог бы запросить